Владимир Моисеев - Мудрецы и таз [СИ]

— Что со мной?

— В каком смысле? — удивился подполковник.

— Как я попал в ваш кабинет?

— Обычным способом. Поднялись на лифте, постучали в дверь, я разрешил войти, вы попросили воды и сели в кресло.

— А потом?

— Сидели молча. Задумались и застыли, надеюсь, о чем-то важном. По нашей теме. Я не стал отрывать вас от такого полезного дела. Ваша работа — думать. Ничего другого от вас, собственно, и не требуется. Пока вы справляетесь. Претензий нет. Все, что вы делаете, меня устраивает.

— И долго я думал?

— Нет. Минуты три.

— А для меня прошли пятьдесят девять дней. Я провел их в глухой тайге.

— Как это? — удивился подполковник.

Полняев подробно рассказал о своем путешествии.

— Однако. Все было по-настоящему?

— Да. Реалистично. Стоптал ноги до коленок.

— За три минуты пятьдесят девять дней! С ума сойти!

— Мне было не до психологии. Нужно было выжить.

— Понимаю. Вы уверены, что вашим попутчиком был именно Трофим.

— Да.

— И он предлагал начать переговоры?

— Да. Пытался всучить нам, землянам, стеклянные бусы. Это я в переносном смысле.

— Понятно. Вы хотите что-нибудь добавить?

— Нет.

— Что вы думаете обо всем этом?

— Ничего не думаю. Стараюсь забыть.

— Понимаю. Однако все, что с вами произошло, очень важно для нашей работы. Соберитесь.

— Мне бы больничный.

— Хорошая идея. Знаете что, приведите себя в порядок, выпейте водки. Много. Говорят, что это помогает, когда другого выхода нет.

Уговаривать Полняева не пришлось, ему и самому хотелось быстрее убраться из кабинета подполковника. Он неожиданно вспомнил, как поднимался в лифте и готовил проникновенную речь, которая должна была закончиться понятной просьбой: оставьте меня в покое и вычеркните из списка консультантов. Он боялся Трофима и не собирался скрывать этого постыдного факта. Но не успел начать разговор, потому что попал в тайгу. Как? Почему? Он не мог об этом думать. Его интересовал только один вопрос: где здесь можно купить много водки? У его страха перед Трофимом появилась веская причина: от мысли, что тот придумает еще одно путешествие, он едва не потерял сознание. И излечиться от этого наваждения нельзя было. Полняев понимал, что напуган по-настоящему, до конца жизни.

Совсем другие основания для страха появились у подполковника. Каждый новый фокус Трофима приводил его в ступор, он больше не контролировал ситуацию, а значит, не мог отдавать приказы. И вот, здрасте-пожалуйста, путешествие! Это происшествие уже не в какие теории не втиснешь. Подполковник окончательно понял, что с ИПом ему не справиться. Но дезертировать и сбежать с поля битвы, как только что это сделал фантаст Полняев (а было понятно, что тот больше не работник), не мог. Присяга, офицерская честь и чувство собственного достоинства не позволяли так поступить. Он должен был передать проект человеку, который с ним обязательно справится. Собственно, выбора у подполковника не было. Из списка подходящих для проекта людей, составленного аналитическим центром, остался незадействованным только один человек — футуроном Уилов. О нем было известно мало, только то, что он любит по любому поводу поговорить о неминуемо наступающем будущем. Что ж, теперь у него для этого появится прекрасная возможность. Понятно, что от того, сумеет ли Комиссия договориться с инопланетянином, будущее будет зависеть очень сильно. Дела нужно было передать как можно скорее, чтобы никогда больше не слышать о Трофиме, никогда. Подполковник вспомнил о прекрасном совете, который он только что дал Полняеву. Настало время и самому воспользоваться им. Благо, что особых проблем с приобретением водки нет.

У него были свои причины забыть проклятого ИПа. Он вдруг вспомнил, что недавно тоже видел сон с участием Трофима. Причин посчитать это сновидение каким-то особенным или важным не было. Мало ли какие глюки выдает подсознание из-за постоянных неприятностей на работе. То, что сон оказался пророческим, подполковник догадался, только услышав рассказ Полняева о странном путешествии через тайгу.

Свое путешествие Павел Павлович помнил плохо. Сны быстро забываются. Но кое-что все-таки запомнилось.

Его забросило подальше, чем несчастного фантаста. Не в родную земную тайгу, а на какую-то далекую планету, затерявшуюся в безднах космоса. На нем был удобный боевой скафандр, разукрашенный маскировочными пятнами, стекло опущено, атмосфера для дыхания не годится. Легкий скафандр, не сковывающий движений, позволяющий без помех ловко маневрировать. В руках подполковника обнаружился странной формы автомат — идеальная и смертоносная машинка. Предмет зависти аборигенов.

Рядом сидел в удобном кресле Трофим. Он был одет в привычный костюм, скафандр ему не понадобился, то ли атмосфера ему подходила, то ли дышать ему не нужно было. Но подполковника удивило не это. Кресло, откуда в этой безжизненной пустыне взялось кресло. Какая только чепуха не интересует людей.

Трофим отдавал приказ.

— Усмирение непокорных провинций — едва ли не главная обязанность космических вооруженных сил. Люди, так достойно выполняющие функцию устрашения, заслуживают высокой оценки. Земляне достойно и умело выполняют свой долг. Мы вами довольны. На сегодня задача простая — сломить сопротивление смутьянов, захватить их населенный пункт и уничтожить всех до единого, пленных не брать. После чего занять круговую оборону и защищать отвоеванную территорию до последней капли крови. Атаки будут сумасшедшие. Для них, смутьянов, этот участок планеты является святым. Не знаю, что они вкладывают в это понятие, но готовьтесь к беспощадному бою. Напоминаю, что все имущество, которое вы захватите, по праву принадлежит вам. Да, еще, подкрепление к вам прибудет через девять часов.

— Но кислорода в наших скафандрах хватит только на семь часов, — напомнил подполковник.

— Пусть вас это не беспокоит, все будет в порядке, на смену придут новобранцы. Так что за позиции можете не беспокоиться.

Перспектива убивать и умирать за чужие интересы, показалась подполковнику чудовищной. Он честно, с использованием земных идиоматических выражений, высказал Трофиму все, что думает о своем участии в карательных войсках. Не забыв, в конце комментария, послать ИПа в задницу. Тот не стал спорить и исчез.

Нельзя было относиться к этому сновидению серьезно, но теперь, после рассказа Полняева, о переговорах с ИПом не могло быть и речи. Вдруг у Трофима и в самом деле на землян такие планы? Отныне никто не смог бы заставить Павла Павловича дружить с Трофимом.

Принимать участие в этой белиберде он не собирался. Но сначала, как честный человек, он должен был передать дела Уилову. И молить Бога, чтобы тот справился лучше, чем он и его команда.