Леонид Пузин - Приговорённые к совершенству [СИ]

То ли надеясь разрешить свои сомнения, то ли просто ища поддержки, Сергей перевёл взгляд на Ивана Адамовича и сразу же понял: напрасно. Подполковник с помощью Олега разделывал только что поспевшего «предновогоднего» гуся и по первому впечатлению, казалось, вовсе не прислушивался к ведущимся разговорам — и Голышев скоро понял: не только по первому впечатлению. Действительно, зачем произносить и выслушивать неточные, искажающие мысли, а главное, почти неспособные передавать чувства слова — если он с женой общается телепатически?

Вообще-то нечто подобное Сергей Геннадьевич заподозрил ещё в начале сентября, на хуторе близ Таганрога, где две новобрачные четы — а со Светой они обвенчались сразу же по прибытии в Усть-Донецк — проводили медовый месяц, но эта мысль казалась настолько невероятной, что тогда Голышев почти не придал значения своим подозрениям: вздор! Померещилось! Однако сейчас, в Диком Поле за ужином в тёплой просторной палатке супругов Грубер вдруг почувствовал: ничего не вздор! Ольга действительно умеет телепатически общаться с мужем! А может — не только с мужем? Может, вообще — способна читать мысли других людей?

Подобно полковнику Горчакову, Сергею от этой догадки сделалось несколько не по себе, но, в отличие от полковника, шока он не испытал: даже если Ольга и обладает уникальными экстрасенсорными способностями — она их не использует во зло! Непонятно, откуда взялась эта уверенность, но, допустив у женщины наличие телепатического дара, Сергей сразу же, как данность, принял и то, что распоряжаться им Ольга может только во благо.

И всё же… откуда у этой женщины такая уверенность в разговорах о «запредельном»? Такие глубокие знания о «потустороннем мире»? Ну да, ну, в накрывшем и переместившем их Облаке она видела не только насекомоподобных разумных тварей, но и гибель их мира… ну, и что? Света этих тварей видела тоже, а какой была — такой и осталась! Никакой мистики, никакой чертовщины, никаких душеспасительных лекций о «том свете»! И никаких, слава Богу, телепатических способностей! А так-таки — никаких? А может быть, она их просто скрывает? Чушь! Такое не скроешь! Или?.. кроме фантастического перемещения, было что-то ещё?.. и Света?.. нет! Хватит! С него довольно! Дикое Поле — дикое место! Чреватое чем угодно! В том числе — и самыми оголтелыми чудесами! В Ростов, в Ростов! Завтра — с утра пораньше.

И не успел Сергей этой нехитрой мыслью успокоить смятённую душу, как вдруг увидел исходящее от Ольги голубое мерцание — чем-то похожее на никогда им не виденные, но хорошо знакомые по описаниям огни «святого Эльма». Будто бы женщина, как корабль перед надвигающейся грозой, оделась в холодное пламя электрических микроразрядов.

«Чёрт побери! Не может быть!», — мелькнуло в уме Сергея прежде, чем он смог осознать это поразительное явление, и тут же, успокаивая, раздался ласковый Ольгин голос.

— Серёженька, вы не волнуйтесь. В последнее время со мной это иногда случается — ну, будто светящееся облако вокруг. Правда, видят его, кроме Ванечки, слава Богу, очень немногие — не то бы, в наши дико просвещённые времена, наверняка ославили натуральной ведьмой. Хотя… а кто я теперь, как не ведьма?.. шучу, конечно… а может — и не совсем шучу… не знаю… честное слово, не знаю… ни кто я теперь, ни что могу… иногда даже кажется, что могу всё… что здесь, на земле, для меня нет границ… вздор, конечно! Серёженька, не берите себе в голову! Не обращайте внимания на эти мои «ведьмовские» штучки- ладно? Понимаете… на меня — или через меня — как это открылось Юрочке, сейчас действительно замкнуты какие-то непонятные могучие силы. Но, Серёженька, ей Богу, ничего страшного! Они не злые, не тёмные… и, как бы это, не совсем что ли материальные…

— Ни фига себе, Оля, не материальные! — довольный тем, что Ольга приоткрыла краешек тайны, живо отозвался Сергей. — И мы, и захватившие тебя отморозки на несколько сотен километров переместились в Облаке очень даже материальным образом! Материальнее не бывает! Нет! Надо же так совпасть! Чтобы именно в России — и именно тогда, когда она не Россия, а полтора десятка «Суверенных Независимых Государств»! — было объявиться Пришельцам?

— А они, Серёженька, не объявлялись. И объявляться не собираются. Ну — до тех пор, пока мы сами не дорастём до них. — Разъяснила Ольга.

— Как не объявились? А Колодец, а «замороженные», а Облако? А главное — наше фантастическое перемещение?

— Это, Серёженька, не они. Это то, что осталось от погибшей цивилизации квазиразумных насекомых. Их нематериальная аура. Понимаешь, ей — ну, этой ауре — чтобы сохраниться, необходимо было получать подпитку от нас, от нашего психического поля. Ну, вот она и пыталась вступить с нами в контакт…

— Погоди, Оля, — в возбуждении перебил Сергей, — она что — вампир!? Вернее — вампирша? Эта чёртова аура?

— Нет, Серёженька, ни в коем случае. Она же ничего из нас не высасывает, а пользуется только той психической энергией, которая постоянно из нас истекает и рассеивается в пространстве. Да и то — её самой ничтожной частью. Потому что в основном эта энергия поглощается нашей аурой. Той, которую образовало общее биополе всего человечества — за всё время его существования.

Ольга говорила настолько уверенно и убедительно, что Сергей не сразу заметил, как на полном серьёзе втянулся в бредовый диалог со «смещённой по фазе» женщиной, — чёрт, а ещё говорят, что сумасшествие не заразно? — и не смог удержаться от продолжающего дискуссию вопроса:

— Оля, а откуда ты это знаешь? Ну, про этих тварей, про ауру, про пришельцев — вообще: про всё?

Ольга проникновенно взглянула в глаза Сергея и, как он понял после, не сказала словами, а с его сознанием непосредственно соединилась своим: «Я там была, Серёженька. В телах нескольких обитателей погибшей планеты. И не только — в них. В разных местах, в разных телах, в разных временах было моё сознание. Или душа — не знаю. А знаю, что ещё много где — в местах и временах совершенно невообразимых — мне предстоит побывать. И, возможно — не только душой, но и телом».

Если бы Ольга о своих невероятных перемещениях в пространстве и времени рассказала Сергею словами, он бы в лучшем случае посчитал это красивым вымыслом — фантастикой пополам с бредом. Однако, непосредственно восприняв Ольгины мысли, он воспринял и образы, запечатлённые в её мозгу. Вернее, не так: не разделённые наподобие слов отдельные мысли в сопровождении отдельных же иллюстрирующих их картинок-образов — нет, всё вместе: синтезированные в единую гармоническую структуру мыслеобразы, заглянувшей за знакомые нам горизонты времени и пространства, женщины. И был до того потрясён увиденным, что, вернувшись из удивительного путешествия — а по-другому нельзя назвать воспринятое и почувствованное им — смог только восхищённо произнести: