Кирилл Берендеев - Мир внутри

Помимо радиометра, в состав приборов входил датчик метеоров, разработанный самим БМО, а так же пакет обнаружения космических лучей. Запись велась на магнитофон, а затем передавалась на Землю через два передатчика, работавших на разных частотах – о них Натан объявил еще за квартал до предполагаемого времени запуска, чтоб любой человек… и да, чтоб не обвинили в фальсификации. Кэхилл очень рассчитывал в первый же запуск получить множество данных, а потому не скупился на аппаратуру, размерами больше походившую на шпионскую – еще бы, сам спутник имел толщину снаряда, шире делать не имелось возможности, и длину около полутора метров. Но этого хватило, чтоб втиснуть в махонькое пространство все необходимое для работы и даже оставить пространство между радиометром и датчиком метеоров, чтоб работающий магнит микрофона не создавал помех для тонкой настройки аппаратуры. Изобретатель и так беспокоился, что не сможет перенастраивать приборы, если что-то произойдет… впрочем, мнительность и мандраж перед самым стартом явление нормальное, вот когда будут получены первые данные, станет ни до чего, кроме их расшифровки. По себе знаю, равно как и он сам.

Все предшествующие старту дни Натан проводил на авиабазе. Довольно странно, что именно она, расположенная невдалеке от Лондона, стала пристанищем для «Эксплорера», но главной причиной оказалось наличие стартового стола, оставшегося с времен сдерживания коммунистического блока. Шахты для новеньких ракет уничтожили еще в семидесятых, а вот стол так и остался ветшать; БМО изрядно потрудилось над его реставрацией. Но для «Фау-3» он подошел, даже мачту менять не пришлось.

Меня на авиабазу пока не пускали, только команду Кэхилла. Обещали на краткое время перед стартом, но и то не наверняка. Впрочем, за день до знаменательного события смилостивились. А чтобы не появилось охоты заглядывать за каждый угол, обнесли выделенную под стартовую площадку часть базы фанерной стеной высотой метра три, если не больше.

– Вал Адриана, натурально, – улыбался Натан, провожая меня к ракете, в рассветных лучах вяло дымящейся кислородом, исходящим из только наполненных баков. Я кивнул. – Заметь, запускают только тех, чья компания записана на самом носителе, остальных, тем паче, журналистов, за пушечный выстрел не подпустят.

Это точно, для публики и прессы в трех километрах от стартового стола была спешно изготовлена трибуна, за которой пристально наблюдало не меньше трех десятков военных. Уже сейчас она переполнилась людьми, в основном теми, кто прибыл по приглашению. Зевак, пришедших из городка неподалеку, не пускали даже к ней, они расположились в сотнях метрах позади, на опушке сосновника. Некоторые влезали на деревья, пытаясь через оптику разглядеть, что же сейчас происходит. Хотя время старта доводилось до всех с помощью радио и телевидения: две минуты после полудня. Именно тогда открывалось окно для наиболее оптимального вывода «Эксплорера» на заданную орбиту.

Белоснежная ракета, увенчанная тонким шпилем спутника, алела в лучах восходящего солнца. Леса, необходимые для работы техников, убрали, оставалась только мачта, что удерживала многотонную махину в вертикальном положении. Такая тонкая, хлипкая, казалось, случись что – переломится. Правый бок носителя, подставленный зрителям и камерам, пятнел надписями, самой крупной, разумеется, была «Британское межпланетное общество», ниже располагались все прочие финансисты и участники проекта, в их числе, и наш НИИ.

Я попросил разрешения поснимать, Кэхилл тут же кивнул, предлагая себя в качестве дополнительной модели. Я щелкнул всех участников проекта перед стартовым столом, к которому меня не допустили уже из соображений моей собственной безопасности, после, поснимал саму ракету с расстояния всего около сотни метров. Даже отсюда, она производила впечатление.

– Символично, – заметил Натан. – Техники, когда заливали в баки гизин, нашли дату создания – февраль пятьдесят третьего. Тридцать лет как раз. А выглядит как новая. И летать так же будет.

– Даже не сомневаюсь…

– И еще один символ, – не слушая, перебил он. – Эта «Фау» вылетает из Англии.

– В сторону Германии.

– Неважно, в какую сторону. Она несет мирное послание, а не угрозу всему человечеству. Как когда-то, – он помолчал, потом неожиданно произнес: – Мне пять лет исполнилось, когда «Фау» на нас посыпались. Было страшно, очень. Мы с мамой то и дело бегали в бомбоубежище, хорошо, хоть недалеко от дома находилось, я потом долго боялся домой возвращаться, а ну как еще рванет. Детский приют возле нас разнесло ракетой да так, что в радиусе пары десятков ярдов дома стен лишились, – он куснул губы. – Страшное время, страшное. Хоть бы больше и не случалось подобного.

Помолчали. Ответить мне было нечем, я родился и жил в Горьком, а начало войны запомнилось работой на лесоповале – мне только четырнадцать исполнилось, но выполнять приходилось стандартную норму в три куба. Работал от зари до зари, домой еле приползал, и падал замертво – чтоб наутро с зорькой идти в лес, рубить, пилить, резать….

Натан потеребил меня за плечо – пора закруглять нашу экскурсию. Он не раз рассказывал мне и другим, как будет проходить старт, где находится командный бункер управления пуском.

– Хорошо, хоть там нас военные не трогают, а то всё под себя бы заграбастали, дай волю, – добавил он. Посмотрел на часы. – У нас еще полтора часа, чтоб отойти подальше. Поверьте, грохотать будет будь здоров, готовьте наушники помощнее.

Я отснял три обращаемые пленки – теперь слайды будут изучать спецы. Трудно сказать, понравится ли им увиденное, найдут то, что искали. Да и неважно, по сути. Я дилетант в их деле, иным становиться не собираюсь, пусть получают, что заказывали.

Ровно в полдень – мы уже находились на верхнем ярусе трибуны – начался обратный отсчет. Натан за час до этого времени ушел в бункер, оттуда и руководил запуском, хотя не сомневаюсь, что инженеры вполне самостоятельно вставили бы ключи и нажали кнопки. Пообещал подойти на восьмой минуте полета, когда, по расчетам, ракета отработает всеми ступенями и спутник окажется на нужной орбите. Я же остался с семьей Кэхиллов, Норма заняла нам места, к которым мы еле протиснулись. Тут же находился и Данбар с Мерсером, а неподалеку располагались и министры из вигов, одобрившие программу, а так же их яростные критики – посмотреть на запуск пришло немало видных людей от политики, мало ли как это пригодится в будущем. Неподалеку от нас находилась съемочная группа «Би-би-си» – вот сегодня от телевизионщиков отбоя не было. Старт ракеты в прямом эфире передавали многие каналы, прибыло и наше телевидение, всего лишь канал «Просвещение» – четвертый по нумерации и значимости из шести.