Ника Ракитина - Дракон для жениха [СИ]

— Постарайтесь скушать хотя бы хлеб, панна Улле. Впереди долгий день, вам понадобятся все силы.

— Ох, уберите вы это, — слабой рукою посланница отстранила хлеб, а для пущей убедительности и лицо отвернула. — Уберите, а то я не знаю, что сделаю.

— Вам нужно поесть…

— Знаю, вы думаете, я буду для вас обузой, — перебила Улле слабым и капризным голосом. — Не бойтесь, я постараюсь мешать вам как можно меньше.

— Вы можете сменить форму? — спросил пан Иохан, тревожась все сильнее; вместе с тревогой нарастало и чувство вины — причина слабости, охватившей посланницу, была ему слишком ясна.

— Давно бы сменила, если б могла! Ох, мне так худо, как никогда еще не было. И как только вы, люди, терпите такие муки всю жизнь? — одарив барона взглядом умирающей газели, Улле обессилено закрыла глаза и с отчетливым глухим стуком уронила голову на каменную подушку. Видеть это для пана Иохана была настоящая мука мученическая. В сердцах он ударил себя кулаком по лбу.

— И нужно же вам было потратить последние силы на целительство!..

— Гораздо хуже было бы, если б вместо панны посланницы без чувств лежали вы! — не выдержал Фрез, тщетно крепившийся, дабы не вмешаться в разговор, который, как он, должно быть, прекрасно понимал, его не касался. — Идите сюда, барон, пора заняться делом. А панна посланница пусть пока отдыхает. Спустим ее последней. Быть может, к тому времени ей станет получше.

Фрез был прав, и все-таки согласиться с ним было нелегко. Помедлив еще с полминуты рядом с Улле, — она не открывала глаз и всем своим видом выражала нежелание шевелиться и разговаривать, — пан Иохан поднялся и присоединился к спутникам, собравшимся перед аркой, за которой розовым пламенем торжественно разгоралось небо. Тут же стояли и разбойники, приятели Фреза. Им освободили ноги, но руки пока оставили связанными, не полностью им доверяя.

— Вы готовы, барон? — повернулся Фрез к пану Иохану.

— Я-то готов. Только вот ума не приложу, как бы нам спустить вниз наших дам, не рискуя их здоровьем…

— Не ломайте голову. Я уже все придумал. Смотрите… — граф присел и, к всеобщему изумлению, извлек из-за груды осыпавшихся камней объемистый моток прочной веревки. — Один конец нужно обвязать подмышками особым узлом — я покажу, как, — а второй…

— Погодите, — остановил его озадаченный пан Иохан. — Где вы раздобыли веревку?

— Там же, где и все прочее.

— Почему же вы не сказали об этом сразу?

— Хотел сделать сюрприз, — ухмыльнулся Фрез. — Или, если угодно, к слову не пришлось. Да и какая разница?.. Панна Ядвига! Могу я просить вас об услуге? — с веревкою в руках, он повернулся к девушке, смотревшей на него вопросительно. — Я покажу, как нужно крепить веревку вокруг тела…

— Нет уж, позвольте мне, — вмешался пан Иохан. Несколько запоздало он сообразил, о каком узле и каком способе спуска говорит граф, и ему очень не понравилась мысль, что посторонний мужчина будет столь интимно касаться сестры — а иначе узел не закрепить. Правда, затем ему пришло в голову, что ту же процедуру придется проделать над королевной и посланницей, и от этой мысли его на секунду охватила слабость. Он не мог ни позволить себе подобную степень близости с девицей королевской крови, ни допустить к ней Фреза. Положение представлялось безвыходным…

— Дайте сюда веревку, — сказал пан Иохан, в замешательстве став почти грубым.

Фрез снова пристально посмотрел на него, на Ядвисю (та стояла пунцовая, что было на нее совершенно не похоже), но смолчал и выполнил просьбу.

Задумка была крайне проста, и только усталостью можно объяснить, почему пан Иохан сам до этого не додумался. Правда и то, что еще вчера вечером он не располагал веревкой, необходимой для воплощения этой задумки, состоявшей в том, чтобы сделать на веревке незатягивающуюся петлю, которую пропустить подмышками — и с помощью этого нехитрого приспособления спокойно спустить девиц вниз, как спускают за борт корабля матросов. Для пущей безопасности хорошо бы было приспособить в петлю в качестве сиденья доску, так называемую «беседку», но доски под рукой не имелось.

— Объясни, что ты задумал, — потребовала Ядвися.

Пан Иохан объяснил, затем полюбопытствовал, поддразнивая сестру, не испугается ли она. Девушка только фыркнула, не снисходя до ответа.

Подергала получившуюся петлю, внимательно изучила узел.

— Значит, от меня требуется всего лишь вести себя тихо и не дергаться? — спросила она с некоторым неудовольствием; ей очевидно хотелось развести бурную деятельность.

— Можете отталкиваться от стены, — любезно предложил Фрез. — Так вы, помимо прочего, облегчите задачу тому, кто будет вас спускать. Только будьте предельно аккуратны и старайтесь не совершать резких движений…

Ядвися внимательно поглядела на него, на брата, и на минуту задумалась, сведя черные брови.

— И кто же будет меня… то есть нас… спускать? — проговорила она медленно.

— Конечно, я, — в один голос отозвались мужчины и посмотрели друг на друга взглядами, какими обмениваются противники на дуэли.

— Если вы думаете, что я доверю вас свою сестру… — начал было пан Иохан, но его голос перекрыл сильный тенор Фреза.

— Вы хорошо рассчитали свои силы, барон? Успели вы оправиться от полученной раны? Сумеете ли удержать вес человека?

— Далась вам моя рана! — вспыхнул от досады Криуша. — Вы…

— Минутку, панове! — вмешалась Ядвися, поймав секундную паузу в возмущенной тираде брата. — Меня вы не хотите спросить?

— У тебя есть предложение по делу?

— О, да. И я уже вчера говорила с тобой об этом.

— О чем именно?..

— Я хочу попробовать спуститься сама. Тем более, раз уж вы не можете прийти ни к согласию…

— Даже не думай! — отрезал пан Иохан. — Я сказал тебе «нет» вчера и повторю то же самое сегодня. Или ты хочешь довести меня до седых волос?

— Будьте благоразумны, панна Ядвига, — поддержал его Фрез. — Пожалейте брата, представьте себе его чувства в ту минуту, когда вы будете висеть на крохотном уступе без всякой опоры, и у вас из-под ноги посыплются камни…

— А вы представьте себе мои чувства, когда я буду болтаться между небом и землей в этой петле, — Ядвися подергала за веревку, — словно висельник, не в состоянии ничего предпринять. Меня вам не жалко?

— Не жалко, — сказал пан Иохан. — Извини, Ядвися, но будет по-моему.

Никакой самодеятельности.

Девушка надула губы и отошла, волоча за собой веревку, словно хвост.

— Вам бы следовало сразу приструнить ее, — одобрительно проговорил Фрез.

— Удивительно своевольная девица.

— И винить-то некого, сам воспитал на свою голову, — сквозь зубы отозвался пан Иохан. — Итак, что же мы решим? Кто останется наверху, а кто спустится вниз и будет принимать девиц?