Владимир Тюрин-Авинский - На суше и на море - 1983

Большое Миассово озеро вытянулось вдоль Ильменского хребта на несколько километров, и, когда смотришь с какой-нибудь лысой вершины, оно уходит вдаль неширокой лентой с замысловатыми заливами. Называют их здесь курьями. На десятки километров за озером лежит тайга. Вся в пятнах от мелких сверкающих озер и темных теней от плывущих по небу кучевых облаков. Южноуральская тайга крупноствольная, светлая, пронизанная солнцем. Здесь много солнца, высокая трава, цветы. Стройные высокие сосны и веселые или грустные березы. Скалистые породы под разными углами то тут, то там выходят на поверхность. И ящерицы, греющиеся на солнце, напоминают о Хозяйке медной горы из сказок Бажова.

У самой воды, там, где почва подмыта, видно, что она нетолстым слоем покрывает камни. Да еще в тех местах, где громадные утесы вдаются в воду. Одну такую скалу, окунувшуюся в озеро, как нос огромного корабля, я назвал Скалой змей. Там не было ядовитых змей, а только ужи. Они всегда грелись на солнце. И когда лодка подплывала к берегу, расползались, шипя и шелестя кожей по шершавому камню. Эта скала отделяет от озера Травяную курью, в которой я больше всего любил ловить рыбу.

Я жил в палатке у самого берега на биостанции, где работали мои друзья-биологи, и ловил щук спиннингом.

Рано утром, когда едва брезжил рассвет и воздух казался непрозрачным, а предметы таинственными, я брал спиннинг, весла, и лодка моя скользила по серебру утреннего озера, которое, просыпаясь, как бы сбрасывало с себя остатки ночи.

Пробуждение начинается с легких струек пара, поднимающихся от тихой воды в холодный утренний воздух. Их становится все больше, туман невысоким слоем накрывает озеро. Из-за гор появляется солнце — яркое, расплывчатое от пара пятно. Через несколько минут туман отрывается от поверхности воды и на озере все становится четким — каждая камышинка, каждое ее отражение. И вот солнце уже сверкает на водной ряби, а туман, превратившись в длинное облако, движется на восток. На небе много облаков разных форм и размеров. Это уплывают облачные копии уральских озер.

В Миассове две разновидности щук — травяные и моревые. Первые живут недалеко от берега среди щучьей травы. Окраска у них светлая. Больше трех-четырех килограммов такие рыбы не тянут. А вот моревые держатся на середине озера. Они темно-зеленые и достигают веса пятнадцати — двадцати килограммов.

Я ни разу не поймал такой большой. Надо мной тяготел рок. Девять дней подряд я отправлялся с утра и возвращался к обеду! Девять дней я хлестал спиннингом гладкую или подернутую ветровой рябью поверхность озера. И ежедневно привозил по три щуки. Мои друзья уже не спрашивали, сколько я поймал, а только интересовались, каковы они сегодня.

Ловить спиннингом — это действительно большое искусство. Если ловишь удочкой, закинул ее и жди, ничего не делая. А здесь не то. В твоем распоряжении огромное пространство воды радиусом метров сорок. Радиус этот зависит от того, насколько ловко орудуешь спиннингом, как далеко можешь бросить блесну. Бросай в любую точку и веди быстро или медленно, поверху или опуская поглубже, ближе к траве или вдоль фронта камышей. Крутишь катушку, и рыбка-блесна бежит тебе навстречу, играет в прозрачной воде. В любой момент ее может схватить щука. Ждешь этого момента. Бросаешь и крутишь, бросаешь и крутишь. А щука где-нибудь у дна невидимкой стоит, и надо угадать, где именно, чтобы блесна рядом с ней прошла. Долго бросаешь блесну. Уже притупится внимание. И вдруг видишь, как зеленая торпеда стремительно атакует блесну. Иногда сзади нагонит, но чаще сбоку. Описав полукруг, подобно самолету на боевом развороте, схватит, рванет. Тогда не зевай! Изогнется удилище, прижмешь катушку ладонью, чтобы помедленнее разматывалась леска. А потом начнешь подтягивать щуку к себе.

Слабая это рыба. Недолго сопротивляется. Видимо, сказывается образ жизни: стоит под кустом и ждет добычу. Увидела, рванулась, сверкнула молнией, сцапала жертву и снова затаилась в засаде. Так и на спиннинге: метнулась раз, другой, третий, вот уже ослабла леска, вот уже ходит щука у лодки. Здесь-то и нужно искусство. Рванула сильно — отпусти леску, но не ослабляй, не то оборвет или сорвется с крючка. Метнулась в твою сторону — быстро подмотай катушку. Когда наконец рыба устанет и застынет бревном вдоль лодки, сумей ее вытащить за жабры или подсаком. Положишь в лодку и вот тогда начинаешь переживать все перипетии борьбы с ней. Ощущаешь и радость, и усталость.

Возвращаясь на биостанцию, я неспешно греб, докрасна раскаленный полуденным солнцем. По временам нырял с лодки в прозрачную голубизну. В глубине вода всегда была холодной, только верхний слой, не толще метра, прогревался за день.

По вечерам лодка моя отдыхала, а дневному улову отдавали честь за ужином обитатели биостанции — студенты-практиканты, дипломники, ученые из разных городов. Они рассказывали о своей работе, слушали лекции руководителя биостанции Тимофеева-Ресовского.

С этих лекций и началось мое увлечение таинственной наукой генетикой.

Услышишь слово «Енисей» и представляешь могучую реку, которая течет через бесконечную сибирскую тайгу в Северный Ледовитый океан. Но начинается она в горах, где в нее впадают сотни скачущих с камня на камень речушек. Енисей протекает по землям Тувы, прорезает Западный Саян и только после этого, полноводный и судоходный, катится через всю Сибирь в океан.

Четыре тысячи семьсот километров отделяют Москву от обелиска с надписью «Центр Азии», который поставлен в Кызыле — столице Тувы. В Туве нет железных дорог. В некоторые районы можно добраться только по воздуху или вьючными тропами. Одно из таких мест — Тоджинская впадина, со всех сторон окруженная хребтами Саяна.

Лежит эта чаша на высоте 300 метров над уровнем моря. По южному и западному ее краям бежит Енисей, еще совсем юный. А по северному — его приток Хым-Сара. Не залетают в эту впадину ветры. Солнечные лучи пронизывают хрустально-чистый воздух, небо безоблачно 300 дней в году. Климат здесь резко континентальный, зимой трещат морозы до 58 градусов, летом стоит 38-градусная жара. Ночи всегда холодные, даже в июне бывают заморозки.

Рюкзаки собраны, билеты на самолет до Кызыла в кармане. Мы. с моим другом Евгением Романцевым едем в Тоджу. Я могу похвастаться 24-летним рыболовным стажем, он — на шесть лет больше. Но тайменей, которые водятся в верховьях Енисея, мы никогда не ловили. «Красуля, лень под названьем таймень, — вспоминаем мы слова натуралиста Сабанеева, — известен по всей Западной Сибири, где встречается как в больших реках, так ив речках, достигая громадной величины — до 48 и более килограммов».