Анджей Чеховский - На суше и на море 1981

Кто они? Когда и как строили, подарив России столь нужный водный путь? Нигде ничего о строителях! Безымянно сооружение, сблизившее крестьян и речников, города и деревни в этом древнем крае, некогда отрезанном от остального мира и особенно ценном сегодня, в годы необычайного внимания к Нечерноземью.

В послеобеденное время в рубку подымается капитан. Его свежевыбритое лицо несет на себе следы короткого, прерванного сна. В глазах нетерпеливое ожидание.

— Что рано? — спрашивает Жулитов.

— Сейчас мои места, не хочу пропустить. Ты пройдись для разминки, чаю выпей. Я постою.

И Кряжев втискивается между высоким табуретом и пультом.

Навстречу нам серым утюгом движется «Триста двадцать первый»; он толкает баржу, по уши нагруженную камнем. Сидит низко, даже страшно: вода заплескивается на палубу.

Кряжев берет микрофон:

— Я «Чагода», иду правым бортом, правым.

— Понял вас, — доносится радиоголос. — Даю отмашку.

— Куда путь держите?

— На Сокол, там разгрузимся. Камень для новой автодороги в Архангельск. Туда только давай. Нужная стройка.

— Тяжело идете. Как осадка?

— Тысяча тонн. Осадка сто семьдесят.

— Счастливого пути, каменщики!

Кряжев улыбчиво провожает караван.

— Вот так и таскаем, что нужно Нечерноземью. Кто камень и песок, кто машины и горючее. Мы повезем гравий для домостроительного комбината. Капитан Мезгирев только что пришвартовался в Вологде, привез из Москвы крупногабаритные трубы дорожникам и, похоже, идет сейчас за нами. Как говорится, по мере сил своих…

— Что еще возили, Юрий Сергеевич?

— Лучше спросите, чего мы не возили! Только в этом году, по памяти: песок, гравий, пиловочник, минеральные удобрения, кругляк, металлолом из глубинки, бетонные плиты, кирпич, шифер, мебель, доломитовую муку, соль, арматуру, зерно, бочки, контейнеры. Вот, разве навоз от ферм еще не приходилось отвозить… За десятую пятилетку «Чагода» набрала чуть не сорок миллионов тонно-километров.

Кряжев покачал головой, вздернул белую кепочку. Самому удивительно, сколько всякого-разного требуется вологодским деревням и городам в наше время!

Обширная Вологодская область, как и соседняя Архангельская, явно обделены современными путями сообщения. Строителей в прошлом отпугивали немереные версты, нехоженые леса и болота. Нынешние же пока еще не успели развернуться во всю силу.

По обоим концам долгой Сухоны — от Кубенского озера до Великого Устюга, на север и на юг от реки — лежит обширная территория, где линии железных дорог отстоят одна от другой на триста с лишним километров. Первая идет по Архангельской области от Коноши на Котлас, другая по Ярославской и Костромской и захватывает только южный край Вологодчины. Что же касается деревень, то из двадцати шести райцентров только семь так или иначе связаны с железной дорогой и пятнадцать с шоссейными. Сотни деревень совсем отрезаны бездорожьем. И только реки… К самой Сухоне примыкает полтора десятка районов. К ее притоками еще столько же.

Что бы делали в Тотьме, Нюксенице, Сямже, Кириллове, Белозерске, Вытегре, Тарногском Городке, Никольске, Кичменгском, Городке, Великом Устюге да и в соседних вятских районах, тяготеющих к реке Юг, в Подосиновце например, без реки, без речных судов, без пароходств — Сухонского и Северного?

Бесчисленные колхозы, совхозы и леспромхозы, поля и луга, способные давать зерно, лен, картофель, корма, древесину, молоко и мясо, — как бы существовали они, не будь рядом Сухоны или ее судоходного притока, грузовых теплоходов, пассажирской «Ракеты» или «Зари», связывающих полюсы жизни и экономики — город и село, промышленность и сельское хозяйство?

Северо-Двинский водный путь — Сухона, Юг, Северная Двина с судоходными притоками — приобрел сегодня первостепенное значение для жизни и развития севера Нечерноземья. Смеем сказать, что эти наиважнейшие водные дороги не утеряют первостепенности своей по крайней мере до XXI столетия, когда, быть может, все заботы о грузах возьмут на себя новейшие виды транспорта, а реки станут прекрасными зонами отдыха и туризма.

Речной транспорт и пригодные для судоходства речные пути именно поэтому требуют сегодня постоянного внимания и помощи со стороны Советов, обладающих властью и правом контроля над разными ведомствами, когда дело касается Нечерноземья, его самых острых проблем. Реки не для одного Министерства лесной промышленности и сплавных контор, которые сделали даже большую Сухону труднопроходимой, прежде времени постаревшей рекой. Они — общенародная ценность, всеобщие пути сообщения, наше здоровье; они — часть великой природы, которую надо хранить и лечить, если в этом возникает нужда.

Обо всем этом нам рассказал по дороге знаток здешних мест Александр Петрович Конт.

Он на Сухоне с сорок пятого года. Начинал с рулевого. Теперь возглавляет судоходную инспекцию на Сухонском участке.

Коренастый, крепкого сложения, вдумчивый Александр Петрович прошел по здешним водным дорогам сотни раз, помнит любой поворот, все быстро меняющиеся приметы на берегах. В его памяти жизнь и состояние каждого судна, биографии и точные оценки всех судоводителей и всех чинов береговой службы.

Открытое и чистое лицо Конта, прямой взгляд обычных для северян голубых глаз свидетельствуют о характере мужественном и стойком. Инспектор знает свое дело, не признает компромиссов и половинчатости в решениях. Пытливая мысль, склонность к глубоким оценкам и загляд в будущее делают его особенно интересным собеседником.

— Да, судьба Сухоны не из легких, — говорит он. — Река и весь Северо-Двинский водный путь нуждаются в постоянной помощи. Ремонт его обходится очень дорого: мы ежегодно проводим землеройные работы в объеме более чем миллион кубометров! Устройство фарватера на мелководных участках, спрямление мысов, крепление берегов, очистка дна от топляков — все это лишь в объемах острой необходимости. Очень нужен умелый, технически вооруженный хозяин на Сухоне!

Мы стоим на палубе судна. Легкий ветер шевелит русые волосы Конта. Фуражку с золотым «крабом» он держит в руках. Со встречных судов инспектора узнают еще издали, в бинокль, проходят осторожно, как шоферы поблизости от поста ГАИ.

Навстречу движется самоходная баржа, полная лесом.

— Вот он, день завтрашний: перевозка леса судами. Скоро и чисто. Но… Опять какое-то «но»…

— Нехватка судов?

— Нет. Мы располагаем приличным и хорошим флотом. Пожалуй, не хватает только мощных буксиров. В общем, способны перевозить не пять миллионов тонн, как сейчас, а на треть больше, если уменьшить простои судов. Вот еще ахиллесова пята речного пароходства. Береговая служба явно отстала от развития самого флота. Три порта и одна пристань на тысячеверстный путь — это все, чем располагает пароходство. А груз идет в десятки мест, чаще всего на голый берег. Простои судов у берега составляют сейчас значительную часть ходового времени. Вот эта баржа, что прошла, доставит лес в четыре раза быстрее, чем на тяге плотами. Но она и простоит под разгрузкой сутки, если не двое. Словом, проблем хватает, — с горечью подытожил он и надолго замолчал, прищуренно разглядывая искристую на солнце реку.