Герцель Давыдов - Проект А129

— Мне хорошо с тобой, Крис Тафер… Если бы не он, то я бы, наверное, влюбилась в тебя. — Крис молчал. — Не обращай внимания на мои слова, это голос моего одиночества. Грустно признавать, но за это время я успела немного привыкнуть к тебе, хоть мы практически не говорили. Ты первый мужчина, навестивший меня за несколько лет, не считая Олоферна, который даже не удосуживается пообедать со мной — всегда куда-то спешит. Дает задание, дарит подарки и возвращается в свою башню. Я уже привыкла, что сюда приезжают только тогда, когда от меня что-то нужно. И ты не исключение — ты здесь, чтобы найти свою любимую. Но твоим планам не суждено сбыться. Вместо спасения любимой тебя ждет долгое путешествие в мир сновидений… Скоро подействует снотворное, подлитое в вино, ты снова уснешь и, наверное, уже не вспомнишь мои откровения.

Крис спокойно смотрел то на хозяйку, то на сверкающие в солнечных лучах кувшин и чашу.

— Ты должен ответить на несколько вопросов, интересующих Олоферна, прежде чем уснешь.

— Вы и в первый раз подсыпали мне что-то в бокал, и никакого испытания не было? — спросил Крис.

— Не подсыпали, а угостили, чтобы задержать тебя здесь на неделю. Вспомни свой измождённый вид — ты бы и без снотворного не продержался и дня. — Крис хотел возразить хозяйке, но решил промолчать. — И тогда это было просто снотворное, а на сей раз распорядитель добавил также сыворотку правды, чтобы выяснить, кто из сенаторов сотрудничает с повстанцами.

— Я не смогу ответить на этот вопрос.

— Сможешь. Сыворотка развяжет тебе язык.

— Это бесполезно. Чтобы ответить на вопрос, нужно знать ответ. Имена спящих агентов были указаны в списке, который так никому и не удалось найти. Порой у меня складывалось впечатление, что списка никогда не существовало и глава повстанцев выдумал его, чтобы ввести в заблуждение стражей и подбодрить своих последователей.

Съев креветку, Сидури продолжила:

— Как бы там ни было, скоро мы узнаем правду — осталось несколько минут. Сыворотка начинает действовать незамедлительно и с каждой минутой развязывает язык все больше. Постепенно человек выдает все, что знает, даже самое сокровенное, а затем крепко засыпает.

— Сидури, зачем ты выполняешь их приказы? Разве не очевидно, что магистр и его окружение погубят человечество?

— Иногда я думаю, что они зашли слишком далеко и ведут Континент к гибели, но их уже не остановить. Даже тебе, сын стража, это не под силу. — Посмотрев внимательно на Криса, она с грустью произнесла: — Жаль, что скоро ты снова уснешь, мне будет недоставать общения с тобой. Но я должна выполнить приказ магистра и задержать тебя здесь до окончания турнира.

— Так это его идея?

— Да, — рассмеявшись произнесла Сидури, но вдруг изменилась в лице. — Не пойму, что со мной? Руки и ноги не слушаются меня, а рот открывается с трудом.

— Я поменял бокалы, когда ты отвернулась.

— Как посмел ты так поступить со мной?! — пыталась закричать Сидури, но голос уже не имел силы.

— Ты расскажешь мне, как добраться до острова?

— Я ничего тебе не расскажу, — борясь с собой, произнесла хозяйка дворца.

— Ты говорила, что сыворотка набирает силу постепенно… Расскажи для начала, как ты познакомилась с правителем.

— Это долгая история, — в попытках заставить себя замолчать ответила женщина. Но сыворотка подействовала, и Сидури начала рассказ: — После катастрофы, когда Континентом управляло временное правительство, а Кодекс еще не начали писать, в двенадцати областях объявили выборы губернаторов. В нашей области на этот пост было несколько кандидатов, и я прониклась идеями Анатолия Крамера, интеллектуала и бывшего профессора, который, несмотря на преклонный возраст, прекрасно излагал свои мысли. Услышав его искренний рассказ о свободном обществе будущего, где все будут равны, я вступила в его предвыборный штаб. В то время была катастрофическая нехватка кадров, и мой довоенный опыт работы в типографии весьма пригодился. После победы мистер Крамер, оценив мою волонтерскую помощь, пригласил меня работать в администрацию области. Я была горда, что смогла стать частью новой жизни Континента. Тогда мы мечтали построить новое, идеальное общество и делали все, чтобы на выборах единого правителя Винланда победил наш кандидат.

Сделав паузу, Сидури продолжила:

— Как мне стало известно позже, мистер Крамер был не только правителем области, но также великим магистром ордена, хранившего тайны древнего Солнечного братства. В орден приглашались только достойнейшие из его приближенных, и когда он предложил мне присоединиться к братству, я незамедлительно согласилась. Для меня открылся новый мир: я была первой женщиной в ордене и тщательно изучала устав братства, читая древние рукописи. В свободное время я даже помогала мистеру Крамеру составлять Кодекс Континента, который сейчас лежит в основе ИИ. Это должен был быть свод законов, по которому будет жить общество в новом, свободном мире. — Хозяйка собиралась остановиться, но сыворотка набирала силу. — На одном из собраний лож я и встретила Демиана. По началу он был мрачен и молчалив, но уже тогда было видно, что это прирожденный лидер. Чувствуя его мудрость и особую внутреннюю силу, Великий магистр выделял его не только в ложе, но и на работе в администрации области, поручая самые сложные задания. Демиана устраивала эта роль. Он с восхищением смотрел на мистера Крамера и был готов отстаивать его идеи, хоть не всегда был со всем согласен.

Сидури уже не сопротивлялась воспоминаниям:

— У Анатолия Крамера был особый дар, он умел собрать вокруг себя людей различных взглядов и убедить двигаться к нужной ему цели. Демиан отличался от всех остальных, наверное, сказывалось его военное прошлое, но я влюбилась в него так, как никогда раньше. Между нами завязались отношения, которые мы предпочли скрывать ото всех. Нам было хорошо вместе, но взаимной любви мне познать так и не удалось. Его сердце оставалось холодным, чувства не довлели над ним. Все указывало на какую-то душевную травму, перенесенную в прошлом, но он не желал об этом говорить.

Как мне удалось узнать позже, Демиан был военным на одном из континентов и во время катастрофы отказался эвакуироваться, помогая пострадавшим. Его семья не хотела уезжать без него, и когда очередной удар стихии пришелся на их местность, среди жертв оказались его жена и дети. Демиана тяжело ранило, и один из солдат, погрузив капитана на самолет, перевез его в бессознательном состоянии на Континент и выходил. Очнувшись, он пытался покончить с собой, но его удалось остановить. С тех пор он потерял вкус к жизни, все чувства в нем словно умерли. Порой у меня создается впечатление, что он хочет отомстить богу за них.