Ларри Нивен - Мошка в зенице Господней [litres]

– По-вашему, док, можно отменить имперскую директиву?

Хорват усмехнулся.

– Естественно, нет, кэп, – произнес он. – Такого у меня и в мыслях не было. Но я думаю, что, когда политический курс изменится – а это неизбежно, – то истории про домовых покажутся вам вздором, капитан Блейн. Детским лепетом.

– Эй! – вспыхнул Синклер. – Нельзя говорить с капитаном в таком тоне!

– Полегче, Сэнди! – воскликнул первый лейтенант Каргилл. – Доктор Хорват, вы никогда не сотрудничали с ребятами из военной разведки? Конечно же нет… а ведь мы всегда учитываем самые разнообразные варианты развития событий. Если противник может что-то сделать с вами, нужно проанализировать его поведение и быть начеку.

– Именно, – подытожил Род. Он порадовался вмешательству: Синклер жутко разозлился и мог вспылить в любую минуту, но Каргилл перевел разговор в более мирное русло. – Поэтому сейчас нам надо определить потенциал малышей. Я видел, как мошкиты – и их дрессированные питомцы – конструируют воздушный шлюз, а теперь у меня есть сведения об этих «домовых». Полагаю, что возможности малышей довольно велики.

– Но они же просто животные! – напомнила Салли. Она смотрела на разъяренного Синклера, на язвительно улыбающегося Хорвата и на встревоженного Рода. – Их возня с инструментами… да, они справляются с техническими заданиями, но они неразумны. Их мозг мал и неразвит! Да, они умеют работать с инструментами, однако на анализ они не способны. У них практически нет ни обоняния, ни вкуса. Они близоруки, и их способности к языкам даже меньше, чем у шимпанзе. Они ориентируются в космическом пространстве и поддаются дрессировке, но не изготавливают инструменты. Они лишь исправляют или меняют вещи.

– Разве они могут шпионить за нами? – продолжала Салли. – Никто не мог их такому обучить! Их вывели совершенно случайно, – девушка оглядела лица собравшихся, пытаясь определить, убедила ли окружающих.

– А вы верите, что беглецы еще живы? – прозвучал добродушный голос с легким новошотландским акцентом. Род уставился на доктора Блевинса, колониального ветеринара, призванного в экспедицию. – Что, если их жизни скоротечны? Кроме того, они оказались в незнакомой среде обитания. Что их ждет в таком случае? Общее отравление организма, ухудшение деятельности желез – и смерть…

Блейн покачал головой.

– Я бы хотел разделить ваше мнение, док, но похоже, что слухи о корабельных домовых не стихают. Кстати, прежде чем собрать вас, я побеседовал со своими людьми. На всех палубах творится одно и то же, но никто из младших по званию не решался докладывать мне о проделках так называемых «домовых», пока я не спрашивал их об этом напрямую. Оно и понятно, разве кому-нибудь захочется прослыть сумасшедшим? Да и сами «домовые» пока приносили им пользу… Но я знаком с ирландскими сказками канонира Келли… и знаете что? На военных судах никогда не было маленького народца. Значит, на «Макартуре» орудуют малыши.

Воцарилась тишина.

– И они бесценны, капитан! – подал голос Хорват.

– Ха! Неужели? – реплика Рода не нуждалась в комментариях. – Так или иначе, но после собрания экипаж стерилизует «Макартур». Синклер, подготовьте к эвакуации ангарную палубу.

– Да, капитан.

– И обязательно откройте все отсеки. Я хочу, чтобы на палубе не осталось ничего живого. Командор Каргилл, проследите, чтобы вахтенные были в полевом обмундировании! Это крайне важно! А другие пусть подумают о том, какое оборудование нельзя оставлять в вакууме. Когда закончим с ангарной палубой, десантники Келли помогут ученым перенести туда свои вещи, и мы разгерметизируем «Макартур». Нужно покончить с «домовыми» раз и навсегда.

– Но…

– Какая глупость!

– Мои образцы растений погибнут!

– Проклятие, везде хозяйничают военные…

– Он не имеет права!..

– Слушаюсь, капитан!

– Он воображает, что он…

– Молчать! – рев Келли перекрыл общий ропот.

– Капитан, вы будете настолько безжалостны? – спросила Салли.

Он пожал плечами.

– Беглецы сообразительны. А куда мне деваться? И если я буду сидеть сложа руки, то за меня все сделает адмирал. И еще… вы согласны с тем, что малыши – не шпионы?

– Это и обсуждать незачем, – заявил Реннер. – Но, капитан, вам известно о случае с портативным компьютером?

– Нет.

– Крупная мошкита разобрала компьютер мисс Фаулер, а затем снова собрала. И он работает!

– Ага, – лицо Рода стало угрюмым. – Но с компьютером возилась большая мошкита.

– Которая разговаривала с малышами. Именно она заставила их отдать часы мистеру Бери, – добавил Реннер.

– Я поднял экипаж по тревоге, капитан, – доложил Каргилл, застыв у интеркома кают-компании. – Я никому ничего не объяснял, и они решили, что началась учебная тревога.

– Отлично придумано, Джек. Кто-нибудь возражает против уничтожения паразитов? Итак, крупная мошкита является разумным существом, а беглецы – всего лишь животные. Следовательно, на планете мошкитов их полным-полно. Вряд ли мы расстроим нашу мошкиту. Как вы считаете?

– Пожалуй, нет, – пролепетала Салли. – Но…

Род посмотрел на Салли.

– Есть множество причин, чтобы их уничтожить, и я не услышал ни одного довода за их сохранение. И я уже принял решение.

– Что за жестокость, капитан! – возразил Хорват. – Как, по-вашему, что мы защищаем?

– Движитель Олдерсона, а косвенно – нашу Империю. Но главным образом – движитель Олдерсона, – ответил Каргилл. – И не спрашивайте, почему я считаю, что Империя нуждается в защите от мошкитов. Что-то я им не доверяю…

– Движитель?.. Да они уже получили его! – воскликнул Реннер и, когда присутствующие в кают-компании повернулись к нему, криво улыбнулся.

– Что?! – выкрикнул Род. – Как?

– На борту «Макартура» расплодились изменники! – рявкнул Синклер. – Я хочу знать имена подонков!

– Держи-хватай! Прекратите, Синклер! – потребовал Реннер. – У них есть движитель, капитан. Даю вам голову на отсечение. Все зафиксировано, можете посмотреть.

Он встал, направился к большому монитору и принялся нажимать кнопки на панели. В конце концов, Реннер нашел изображение, которое искал, и начал говорить.

– Как приятно быть в центре внимания, – произнес Реннер, словно бы не замечая яростного взгляда Рода. – Вот запись беседы между моей мошкитой и мной. Еще минуту… – он коснулся переключателя, и картинка ожила: Реннер с чашкой кофе на мостике «Макартура» и его финч’клик – в посольском корабле мошкитов.

Реннер прокручивал запись несколько секунд, после чего замедлил скорость воспроизведения.

– Вы могли явиться откуда угодно, – вымолвила мошкита Реннера. – Но наиболее вероятно, что вы прилетели с ближайшей звезды… впрочем, я могу показать ее.