Джеймс Роллинс - Алтарь Эдема [litres]

Остальные сгрудились позади нее. Попугай поглядел на Лорну одним глазом, потом другим. После ласкового обращения ее брата угрюмо нахохлившийся Игорь немного оправился и распрямился. Но взгляд его остался тусклым, прежние живые искорки угасли.

– Лорна, что вы делаете? – поинтересовался стоящий у ее локтя Карлтон.

– Проверяю кое-что, – она взмахом велела боссу отойти. – Все отодвиньтесь.

Когда остальные попятились, она подвинулась ближе, смягчив голос до едва слышного, успокоительного шепота.

– Ну же, Игорь…

– Игорь, – неуверенно повторила птица.

– Хорошо, Игорь. Кто у нас хорошая птичка?

– Игорь! – крякнул он более жизнерадостно и перепрыгнул на жердочке с лапы на лапу.

– Хороший мальчик. А теперь скажи мне, чему равно пи. Ты уже делал это. Пи.

На стоящем рядом компьютере Лорна заполнила этой математической константой целую страницу: 3,141592653589793…

Попугай дернул головой вверх-вниз.

– Три…

– Правильно. Хорошо, Игорь.

– Один… четыре…

Он снова справился, но потом все разладилось.

– Восемь… семь… круг… треугольник…

Игорь вывернул голову чуть ли не макушкой книзу, сощурив глаза в щелочки, будто силясь припомнить.

– Лорна? – не вытерпел Карлтон, бросая взгляд на часы.

Она обернулась. Вместо того чтобы огорчиться из-за оплошности Игоря, она лишь укрепилась в своей уверенности. И по-прежнему хотела добиться подтверждения своей гипотезы.

– Зоуи, не будешь добра сбегать принести Багиру? А ты, Пол, не мог бы принести капуцинов?

Кивнув, оба нейробиолога поспешили прочь. А Лорна обернулась к Карлтону.

– Раньше – и на траулере, и в изоляторе – Игорь был способен процитировать пи с точностью до сотен знаков. Тогда у меня не было возможности тщательно проверить правильность ряда, но минимум в дюжине знаков птица не ошиблась.

– Я тоже это помню, – поддержал ее Джек.

– Все равно не понимаю, – пожал плечами Карлтон. – Это ведь простое звукоподражание, не так ли? Ничего более. Что вы пытаетесь доказать?

– По-моему, это не просто подражание. Вы поставили вопрос, зачем эти животные как бы синхронизируют свои мозговые волны. Думаю, у меня есть ответ.

Лорна заметила, что Джек не сводит с нее глаз, и почерпнула новые силы в его интересе и внимании. Но что, если она заблуждается?

Пару минут спустя подоспели Зоуи с Полом со своими подопечными в руках. Зоуи несла Багиру, укутанного в одеяльце, как младенец. Пантера взирала на них ясными голубыми глазами. Две обезьянки цеплялись за белый халат Пола и ручонками, и ножками. Он бережно поддерживал их под мышки, расплывшись в глупой улыбке до ушей, будто гордый папочка.

– Сколько времени уходит на синхронизацию после того, как животных сводят вместе? – осведомилась Лорна у Карлтона.

– Я бы сказал, считаные секунды. От силы полминуты.

Удовлетворенная ответом Лорна снова повернулась к птичьей клетке. Что ж, попробуем снова.

– Игорь, чему равно пи?

Птица снова приосанилась, пристально и чутко уставившись на Лорну опять заблестевшими глазами.

– Чему равно пи? – повторила она.

Сверкнув на нее черными зрачками, Игорь снова повел своим жутковато человеческим голосом, на сей раз без запинки:

– Три, один, четыре, один, пять, девять, два, шесть, пять…

Кайл, сидевший за компьютером, сверялся с экраном, вытаращив глаза.

– Ей-богу, он прав!

Продолжая цитировать цифры, Игорь опустил веки – не в прищуре напряженной сосредоточенности, а словно бы от удовольствия.

– …три, пять, восемь, девять, семь, девять, три…

Все хранили молчание. Начальник Лорны переместился ближе к Кайлу и тоже сверялся с экраном.

Так Игорь говорил целых три минуты, перевалив за сотни разрядов, отображенных на дисплее.

Лорна видела, как выражение скепсиса на лице Карлтона мало-помалу уступило место благоговейному изумлению. Наконец, он снял очки и принялся надраивать их носовым платком, покачивая головой.

– Признаю́. Память у него поразительная.

– Я не уверена, что это память, – возразила Лорна, а Игорь все вел свое. – Мне кажется, он активно высчитывает цифры.

Карлтон готов был снова пуститься в насмешки, но тут во взгляде его вдруг мелькнул проблеск понимания.

– Вы думаете… синхронизация… что она перерастает из физического качества в функциональное!

Лорна с улыбкой кивнула.

– И что же это означает? – полюбопытствовал Кайл.

Зоуи подошла поближе, вглядываясь в детеныша у себя на руках.

– Значит, они не просто связываются для синхронизации…

– …они образуют сеть на функциональном уровне, – досказал мысль ее муж.

Кайл широко развел руками, по-прежнему ничего не понимая. Джек тоже подошел поближе к Лорне, желая узнать побольше.

– Мозг – на самом деле органический компьютер, – растолковала она. – И большую часть времени его обширная сеть нейронов и синапсов неактивна, являя собой громадный источник неиспользуемой вычислительной мощности. Я думаю, передающая тарелка – та, что у них в головах, – функционирует как сетевой маршрутизатор, связывая вычислительные ресурсы мозгов всех животных воедино. Каждое из них имеет полный доступ к дремлющим ресурсам органических компьютеров остальных. По сути, эти животные образуют примитивную беспроводную компьютерную сеть.

– Но как такое может быть? – удивился Джек.

Прежде чем кто-либо успел отозваться, дискуссию прервала трель сотового телефона. Карлтон с извиняющимся видом ответил на звонок. Мгновение послушал и сказал:

– Спасибо, Джон. Сейчас спустимся.

Закрыв телефон, босс Лорны посмотрел на Джека.

– Похоже, наш штатный патологоанатом располагает ответом на ваш вопрос, инспектор Менар.

Джек насмотрелся трупов на своем веку, но в патологоанатомической лаборатории ОЦИИВ было что-то особенно зловещее. Помещение без окон размером с баскетбольную площадку с обширным цементным полом, изрезанным сетью сточных желобов и сливов. В центре помещения огромные столы из нержавеющей стали, освещенные ярким светом хирургических ламп. Под потолком – система цепей и блоков для перемещения трупов крупных животных к столам и обратно. Воздух разит формалином, но все равно ощущается душок гнили.

В общем и целом складывается впечатление гигантской скотобойни.

Посул получить ответы от патологоанатома института привлекло сюда всех.

Сбоку один стол занимал нетронутый труп самки ягуара, но все сгрудились у другого, занятого расчлененными останками детеныша. Крохотный трупик был распластан, как лягушка. Полости его были опорожнены, а внутренности разложены по банкам с ярлыками – сердце, почки, селезенка, печень. Но самое ужасающее зрелище являла черепная полость со спиленным верхом, зияющая пустотой.