Альсан Каримова - Моя 9-я жизнь

― Мила? ― позвали вдруг хором два голоса. ― Ты где?

Ночь выдалась не то что бессонной ― она была кошмарной! Стоило сомкнуть ресницы, и предо мною представал изумрудный океан. Я тут же распахивала глаза, старалась больше не впадать в дремоту, рассматривала тени на стене, и… О, ужас! Они сползались друг к дружке, изгибались, извивались, постепенно сплетаясь в девятку цифр. У меня хорошая зрительная память, и, записав телефонный номер лишь пару раз, я запомнила его наизусть. Так я и маялась часы напролёт: то цифры повторяла, то барахталась в изумрудной бездне. И всё из-за Влада! Тогда меня почти не волновало, кто он на самом деле. Это было до дикости не по-моему, но, тем не менее, это было так. Я была готова идти за ним, к нему, следом и т. д. хоть на край земли и хоть в огонь и в воду. Короче говоря, накрыла меня ночная шизиловка.

Стоит ли удивляться, что рассвет я приветствовала одной из первых, будто закоренелый жаворонок. Мама аж подпрыгнула от неожиданности, когда вошла на кухню и увидела там меня в обнимку с кофейной кружкой (к слову, третьей по счёту).

― Ты что тут делаешь? ― спросила мама.

― Кофе пью, ― констатировала я без того очевидное.

― А почему не спишь, ещё ведь только семь?

― Пытаюсь войти в здоровый циркадный ритм.

― А-а. Похвально, если правда так.

― Какие планы на сегодня? ― решила я сменить тему.

― Иду с Марго по магазинам. Присоединишься?

― Нет, увольте.

― Жаль. Хватит цедить кофе на пустой желудок!

Мама принялась замачивать в кастрюльке крупу с сухофруктами, и я поняла, что надо срочно линять, пока меня не нашпиговали этой здоровой пищей.

За окном было солнечно и довольно тепло ― вполне приемлемая для прогулок погода. Мамино возмущение насчёт моего пустого желудка было безграничным, но я стоически вынесла все уговоры и провокации, и через пять минут уже с наслаждением вдыхала мартовское утро.

Куда податься? Да какая разница! Я решила идти наугад: дескать, вдруг свершится одно из тех киношных чудес, когда главный герой бесцельно бродит по улицам и случайно набредает на объект своей страсти? «А ведь мне уже двадцать!» ― пожурила я саму себя ― «Поздновато верить в подобное мыло… Стыдно, Мила, стыдно! Выходит, я из тех, кто не взрослеет по-настоящему, а только делает вид.»

Солнце слепило тёплыми лучами, под ногами хлюпала снежная каша, местами на асфальте ещё блестел лёд, на обочинах ютились остовы запылённых сугробов, дававшие начало мутным талым струйкам. Я пьянела от этого свежего, чуть нагретого солнцем воздуха, от запаха весны, от ясно-голубого неба, от ожидания непонятно чего и желания бежать неизвестно куда, и на какой-то час даже перестала нервничать. Но когда с краёв к центру небосвода начали сползаться облачка, а ноги окончательно промокли, мандражка вдарила с утроенной силой. До полудня оставалось полчаса и больше ждать было нечего ― настала пора телефонных бесед.

Дрожь от колен мгновенно передалась по всему телу к кончикам пальцев. Как же плохо быть слабонервной! Итак, выуживаем из кармана телефон, отыскиваем в контактах заветный номер… Глубокий вдох… Нажимаю «звонить» и подношу телефон к уху. Три бесконечных гудка, и… вызов сброшен…

Такого я не ожидала, хотя ожидать должна была ― человек видит чей-то незнакомый номер и тут же сбрасывает его, не желая общаться с неизвестными. Оставалось уповать на то, что Влад когда-нибудь перезвонит… «А если нет? Тогда напишу эсэмэску!» ― решила я. ― «Но не сейчас, а позже, к вечеру!»

Домой я приплелась в ужасном настроении. Влад так и не перезвонил, что означало ― моё вечернее унижение в виде самонавязывания путём сочинения сообщалки неизбежно. Деваться некуда ― вечером я поступлюсь всеми своими моральными принципами и понятиями приличий.

Мама оставила записку, что вернётся завтра утром: Марго передумала и вместо шопинга пригласила её к себе на дачу «жарить шашлычки». Вполне в мамином стиле ― никогда больше двенадцати часов дома не пробудет. Ну да и ладно! Сейчас её отсутствие было даже кстати ― учитывая мои нелёгкие вечерние планы, нуждавшиеся в сосредоточенности и тишине.

До сумерек время ползло со скоростью больной улитки. Я успела послоняться по квартире, вымыть полы, посуду, принять душ, приготовить ужин, к которому даже не притронулась, а часы только соблаговолили отметить половину седьмого. И вот теперь я сидела на подоконнике, смотрела на умирающие закатные лучи и решала дилемму: писать sms или забыть всё, будто дурной сон?

«Привет, это Мила, мы виделись ночью на шоссе…» ― нет, так писать точно нельзя! ― «…ты подвозил меня ночью домой…» ― ещё «лучше»! ― «…спасибо за спасённый студенческий ― я только что выяснила, какой бы волокиты стоило приобретение нового…» ― ну и напишет он «пожалуйста», и дальше что? Нет уж, назвалась, как говорится, груздем, так и отправлюсь прямиком на сковороду! Представлюсь для начала, потом напишу, что хочу увидеться. Станет отнекиваться ― ситуация ясна, а согласится ― умру в одночасье от:

1) радости

2) волнения

3) незнанья, что надеть!

Или же могу, как некоторые выражаются, забить, понять, что ничего мне с этим красавцем не светит… А почему, собственно, не светит? Ведь я пока ещё ничегошеньки о нём не знаю, а вдруг мы созданы друг для друга? Выходит, сочинение sms неизбежно! И хватит время зря терять! Итак…

«Привет! Это Мила. Мне бы хотелось снова тебя увидеть. Может, пересечёмся, если ты сейчас не занят?» ― пожалуй, идеально!»

Отправить сообщение я не успела ― телефон разразился мелодией входящего звонка, и звонок этот поступил с того самого номера, что всю ночь терзал мою память…

― Аллё? ― «голос, предатель мелкий, дрожит!»

― Мила? Привет! ― окутал меня знакомый бархатный тембр.

Влад извинился: сказал, что весь день был очень занят, и в тот момент, когда я звонила, не мог ответить. А дальше ― как в несбыточном сне: спросил, есть ли у меня планы на вечер, и, услышав, что нет, пригласил на свидание! Обещал заехать через час…

«Ну и что, чёрт побери, надеть?! Платье? Нет, ведь неизвестно, куда мы направимся, а погода, мягко сказать, прохладная. Джинсы, что ли, выбрать? А почему, собственно, и нет? Если вместо свитера надеть белую блузку, то получится вполне повседневный, но в то же время очень свежий образ. К тому же, нельзя показывать, что я готовилась к встрече и прихорашивалась ― нечего выказывать свою заинтересованность… Хотя, моё счастливое волнение никак не скрыть: глаза его с потрохами выдадут ― не просто сияют, а горят синим пламенем!»

Я подкрасила ресницы, полоснула по губам красной помадой, тут же стёрла это «роковое» безобразие, хорошенько расчесала волосы, которые решила оставить распущенными для более романтического облика, и, спустя четверть часа, уже была полностью готова к выходу. И цельных сорок пять минут оставалось на тихий съезд с катушек от нетерпения и волнения.