Лиля Хайлис - Катастрофа или гибель Атлантиды

— Если кто войдет, подумает, что мы сошли с ума, — прошептала Касс.

— Правильно подумает, — подтвердил Уэшеми. Он засмеялся и смех его звучал совершенно счастливо: — Мы на самом деле сошли.

— Я люблю тебя. Я тебе уже говорила? До конца тоннеля.

— До конца тоннеля, — подтвердил он. — Я люблю тебя. Или я тебе тоже уже говорил?

— Иногда, в самые решительные моменты, мне приходят в голову дурацкие мысли. Послушай, а не может это быть кощунством? Сейчас, здесь… Вдруг, действительно, войдет кто-нибудь…

— Не бойся никого. И почему же кощунство? Если мы живем в этом мире, нам полагается любить друг друга по законам этого мира, а там дальше видно будет.

Новое землетрясение отозвалось пронзительным звоном зеркал, но ни Касс, ни Уэшеми не услышали этого звона.

Когда они вышли из Веселого Грота, на площади все было по-старому. Все оставалось тем же, что час назад: развороченные плиты, высохший фонтан… Да и ветер метался с новой, все растущей силой.

Не было на площади лишь одного: их аэробиля.

— Что ж, провидение сделало мой выбор вместо меня. По крайней мере, от необходимости решать я избавлена, — с некоторым, не совсем понятным удовлетворением произнесла Касс. — Кто-то украл наш аэробиль.

— Ну зачем же обязательно украл… — Уэшеми пожал плечами. Очевидно, решили, брошенный…

— Очевидно, очевидно, — с легкостью согласилась Касс.

Касс казалась спокойной. Она не кричала, не заставляла его бежать куда-то в поисках Рамтея или Феста, не убеждала идти в сторону Верхнего Олимпа: а вдруг впустят, вдруг простят и помогут. Она больше ничего не требовала, ни в чем не обвиняла, ни на чем не настаивала. Она приняла случившееся, как должное.

Обнявшись они пешком дошли до ее дома. Лишь у себя во дворе Касс нарушила молчание: — Все-таки это здорово, что с нашим бассейном все в порядке…

Не заходя в дом, она скинула с себя тунику и ласточкой полетела в воду.

Уэшеми все еще прыгал на одной ноге, пытаясь содрать с себя комбинезон, когда Касс услышала бормотание аэробиля.

— Спасены, — подумала она. — Неужели спасены? Нет, этого не может быть. Я запрещаю себе радоваться. Не хочу потом жалеть…

Да, это был аэробиль. Да, он летел прямо к ним. Правда, солнце мешало разглядеть пилота…

— Спасены! — во всю силу своих легких закричала она.

На мгновенье, лишь на одно короткое мгновенье, Касс почувствовала неясное разочарование, но не стала искать в себе его причины. Радость возвращения к жизни снова овладела ею.

— Спасены, спасены, спасены! — восторженно орала Касс и, не в силах сдерживаться, прямо из воды, голая, мокрая понеслась к приземлявшемуся во дворе аэробилю.

Это оказался Лон. Поэт одним прыжком выскочил из машины и немедленно начал громко и возбужденно выговаривать: — Все правильно, знаменитость номер один пусть носится по всей Атлантиде, а Прекрасная Дева Касс принимает хвойные ванны… Прекрасную Деву, как всегда, ничего не касается.

На соперника он упорно старался не смотреть.

— Ну, что стоишь? Одевайся, — приказал Лон. — Поехали.

Касс посмотрела в сторону Уэшеми. Тот уже успел снова натянуть комбинезон и сел на траву, на то же место, где только что стоял. Сидел он, напряженно ссутулившись.

— Выбора общего ждет, — с неожиданной злостью подумала девушка.

На ходу стряхивая с себя капли воды, Касс пошла туда, где трепетала на ветру ее брошенная туника. Присела на корточки, взяла кончик серебристого шелка, потянула на себя. Оделась, не сводя взгляда с напряженной фигуры Уэшеми…

Лон не отставал ни на шаг.

— Готова? — решительно сказал он. — Пойди собери все, что может понадобиться.

— Я вообще-то вдвоем, ты заметил? — Касс почувствовала: голос ее дрогнул.

Лон, конечно, услышал и оценил этот легкий срыв в ее голосе.

— Мы не можем взять третьего, — поспешно ответил он. — Слишком много вещей.

Касс посмотрела в упор на человека, которого совсем недавно считала близким.

— Естественно, у Зева попросим кого-нибудь, кто может… Пусть он, — Лон брезгливо кивнул в сторону Уэшеми: — Пусть подождет здесь, за ним прилетят. У Эриды, кажется, свободное место в аэробиле. Разумеется, его не оставят…

Уэшеми, несомненно, слышал каждое слово. Он не спеша встал и медленно, размеренным шагом подошел поближе.

— Да, безусловно, — вежливо и очень спокойно согласился он. — Я подожду.

Еще чуть-чуть подумав, Уэшеми добавил без тени сарказма: — Благодарю тебя, Лон.

Касс взглянула на молодого халдея. Тот держался, будто речь шла не о жизни и смерти, не о прощании навсегда. Некоторое время Касс глядела на Уэшеми. Затем перевела взгляд на Лона.

Ветер трепал его прекрасные золотые локоны. Поэт, певец и оракул номер один глядел куда-то себе под ноги. Глаза его были прикрыты длинными золотистыми ресницами, в лице не осталось ни кровинки.

Касс сделала шаг в сторону Уэшеми. Прижавшись к нему, она продолжала неотрывно глядеть на Лона.

Уэшеми молча обнял подругу за плечи, подержал так секунду, словно прощаясь, а потом стал легонько подталкивать к Лону.

— Прекрати, — строго сказала Касс. — Ты же прекрасно понимаешь: я без тебя не уйду.

— Я, кажется, ясно объясняю: у меня нет места для двоих, — упрямо глядя то в сторону, то себе под ноги, быстро пробормотал Лон.

— Ты можешь попросить кого-нибудь другого? — спокойно спросила Касс. — Там, у Зева…

— Думаю, ты плохо представляешь, как к тебе там относятся, — возразил Лон. — И речи быть не может о том, чтобы ты там появилась без меня.

— Пожалуй, ты прав, — согласилась Касс и спокойно закончила: — Пожалуй, я остаюсь.

— Ты с ума сошла? — взорвался Лон. — Жить надоело? Этот бессовестный мерзавец свел тебя с ума. Или ты не веришь мне?

Теперь он открыто смотрел прямо ей в лицо.

— Вот, что означает выражение “глаза потемнели от гнева”, - подумала Касс. — Вот, что это такое…

— Говорю, его спасут следом за тобой! — проорал Лон. — Да я сам за ним вернусь, раз уж он тебе так позарез понадобился…

— Либо ты забираешь сейчас нас обоих… — начала Касс.

— Сейчас моя очередь ставить условия! — перебил он, не давая ей договорить: — Либо ты летишь немедленно месте со мной, либо спасайся, как знаешь!

Касс облизнула пересохшие губы и спокойно, словно он приглашал ее на прогулку или прием, ответила: — Ну что ж, благодарю за беспокойство.

Лон повернулся к сопернику.

— Как ты смеешь молчать? — в эти слова он, кажется, вложил всю накопленную за последние недели горечь.

— Говорю тебе, образумь ее. Чему ты ее научил? Смерть ее тебе нужна?

— Каждый из нас делает свой выбор, — Уэшеми виновато улыбнулся. — Не могу я решить за нее.

И тогда произошло нечто невероятное. Лон сделал шаг вперед, правой рукой оторвал девушку от соперника и отшвырнул ее в сторону. Затем левой рукой схватил Уэшеми за край комбинезона, а правой изо всех сил ткнул своим здоровенным кулаком в раскрывшуюся незащищенную грудь.