Аркадий Стругацкий - Неизвестные Стругацкие: От «Града обреченного» до «Бессильных мира сего» Черновики, рукописи, варианты

Позже, когда Манохин описывает телефонный разговор с майором, говорится: «Он был приветлив, но от встречи уклонился…» Авторы уточняют: «Он был приветлив и вполне дружелюбен…»

Разговор между Демиургом и Агасфером Лукичом происходит «на каком-то сугубо экзотическом языке…». Авторы добавляют: «…которого я никак освоить не могу…» А вот визг Агасфера Лукича при дальнейшей ссоре Манохин описывает так: «Визг этот был не животный и не механический». И вновь добавка: «…и не электронный».

В описание Матвея Матвеевича при первом появлении его у Демиурга Авторы также добавляют: «И этот ужасающий местечковый акцент!..» В речи же Матвея Матвеевича, когда он критикует учение Христа, вместо чернового «надлежит любить врага своего и подставлять ему вторую щеку» — «надлежит любить врага своего и подставлять ему все новую и новую щеку». «Око за око, зуб за зуб» сначала называется — КЛИЧ, потом правится на ЛОЗУНГ. Во фразе «Обидчики и нападатели вольготно разгуливают по жизни» ВОЛЬГОТНО заменяется на ПРИВОЛЬНО. И все эти свои измышления Матвей Матвеевич «внушал нам», как пишет Манохин; позже правится на «втолковывал нам».

Самосвал, который обдал грязью Манохина, сначала описывается просто — «промчался»; Авторы добавляют звук: «Грохоча и лязгая, промчался…» И остановившись, самосвал стоял «с распахнутой дверцей»; исправлено на «стоя совершенно наперекосяк». Описывая странную картину, как все прохожие улыбаются и приветствуют друг друга, Манохин предполагает: «Можно было подумать, что нынче утром <���…> власть в городе захватили исступленные славянофилы…» СЛАВЯНОФИЛЫ исправлено на ПОЧВЕННИКИ. Кассиршу Аэлиту («Чего вы все лезете со своими десятками? Нет у меня рублей, не видите, что ли?») Авторы тоже правят: вместо обычного «не видите» ставят более грубое «ослепли». А в речи грузчиков: обычное «подбери ноги-та» — на «подбери корпуса». А вот бывшее в рукописи и относящееся к Манохину грубое слово «вырубился» изменяют на более нейтральное «отключился». (Кстати, позже, когда Агасфер Лукич зарезал Муджжу, Авторы в отношении Манохина делают обратную правку — «отключился» на «вырубился».)

При описании острова Патмос вначале в черновике только сообщалось, что его населяло несколько десятков диких фригийцев. Затем Авторы правят черновик и добавляют: «И сотня ссыльных». А позже исправляют и эту фразу: «Кроме фригийцев и коз из крупных млекопитающих обитали там также и ссыльнопоселенцы».

Матвей Матвеевич не просто (как в черновике) в который уже раз перечитывает роман, а перечитывает «с наслаждением». А вот роман Ивана Шевцова, который он перечитывает, в черновике не «Во имя отца и сына», а «Тля». После описания обиталища Матвея Матвеевича и перед описанием его идейных принципов Авторы вставляют: «В этом весь Матвей Матвеевич». И чуть позже, когда описывают его теоретическую беспощадность и мстительность, добавляют: «Как сам Иегова».

Речь Матвея Матвеевича на кухне слушают Парасюхин и Колпаков. Парасюхин взбешен, а вот о Колпакове говорится только, что он «вежливо улыбается и корректнейше кипятит себе молоко в кастрюльке». Позже Авторы добавляют: «Видимо, он глубоко и тщательно обдумывает вопрос, куда ему отнести Матвея Матвеевича. К злакам или к плевелам? К агнцам или к козлищам? Истребить его в запланированном армагеддоне или, наоборот, возвысить?» И после описания ссоры (когда к ней еще подключился Агасфер Лукич) снова в черновике идет только: «Петр Петрович Колпаков неопределенно улыбается», а в изданиях добавлено: «…видимо, размышляя, куда ему отнести Марека Парасюхина».

И далее Авторы продолжают вставлять определения. «Происходит взрыв» — «Происходит ДВОЙНОЙ взрыв», «усматривает в дурацкой частушке Агасфера Лукича выпад» — «усматривает в дурацкой частушке Агасфера Лукича ЗЛОБНЫЙ выпад», «начисто лишен чувства юмора» — «начисто лишен ДАЖЕ САМОГО ЭЛЕМЕНТАРНОГО чувства юмора».

Добавлены определения и в упреках Агасфера Лукича по поводу душевных терзаний Манохина. Демиургу при подвижках пространства грозило не просто небытие, а АБСОЛЮТНОЕ небытие. Астрономическая теория, излившаяся с кончика шкодливого пера не просто избалованного теоретика, но и КАПРИЗНОГО. А сами слова Агасфера Лукича в черновике подаются как «град его упреков и репримандов». РЕПРИМАНДОВ позже заменено на ДИАТРИБ. Себя же Манохин называет УБЕЖДЕННЫМ (позже исправлено на ЗАКОРЕНЕЛЫМ) атеистом. В размышления Манохина добавлено «Я не люблю без гипотез, я не умею без них», и пару раз добавлено вводное «сами понимаете» — для придания разговорности стилю.

Даже в перечисление, довольно обширное, определений, дающихся в черновике по отношению к собранным в квартире Демиурга личностям («всех наиболее омерзительных, безапелляционных, неисправимых носителей разнообразного зла») Авторы добавляют еще и НАСТЫРНЫХ.

Проживающие у Демиурга вываливают в коридор, услышав скандал (разговор Агасфера и Муджжи). В черновике об этом пишется: «Ифриты и джинны были тут как тут». Позже добавлено: «Вся бригада в полном составе». И тоже позже добавлен еще один член этой «бригады»: «…даже Селена Благая».

В рассказ Иуды о Петре («Петр только и делает, что сердится да нудит. Сядет, бывало, утром на задах по большому делу, поставит перед собой и нудит, нудит, нудит…») Авторы повтором усиливают впечатление: «Петр только и делает, что сердится да нудит. Сядет, бывало, утром на задах по большому делу, поставит перед собой и нудит, нудит, нудит… тужится, кряхтит и нудит».

После окончания рукописи Манохина в примечании Мытарина говорится: «Я вполне допускаю, что вся изъятая часть рукописи посвящена главным образом Г. А. Разумеется, возможны и другие объяснения». Позже Авторы добавляют: «Их даже несколько».

В описание дороги на Ташлицу Авторы добавляют: «Пыль за машиной поднимается до самого неба».

Размышлений Г. А. о ненаказуемости преступника в первоначальном черновике нет. Есть лишь рукописная добавка, но и она не полна (выделенное добавлено уже при публикации): «Наказанию подвергается ВСЕГО ЛИШЬ тварь дрожащая — жалкая, перепуганная, раскаивающаяся, НИСКОЛЬКО не похожая на того НАГЛОГО, ЖЕСТОКОГО, БЕЗЖАЛОСТНОГО мерзавца, который ТВОРИЛ НАСИЛИЕ МНОГО ДНЕЙ НАЗАД (и ГОТОВ БУДЕТ ТВОРИТЬ НАСИЛИЕ ВПОСЛЕДСТВИИ, ЕСЛИ ЕМУ ПРИВЕДЕТСЯ УЙТИ ОТ ВОЗМЕЗДИЯ). ЧТО ЖЕ ПОЛУЧАЕТСЯ? ПРЕСТУПНИК КАК БЫ НЕНАКАЗУЕМ. Он либо уже не тот, либо еще не тот, КОГО СЛЕДУЕТ СУДИТЬ И НАКАЗЫВАТЬ… СЛАВА БОГУ, ЧТО ХОТЬ СМЕРТНАЯ КАЗНЬ У НАС ОТМЕНЕНА!»

После описания, как у него схватило живот, в черновике Мытарин замечает: «Нет, наверное, надо мне все-таки этим заняться по-серьезному».