Виктор Фламмер - Флаги над замками [litres]

– Мононоке торопится. Очень торопится, – медленно проговорил Укё, вставая. Планшет он все-таки убрал, вот еще знать бы – куда.

– Угу. Кто такой «предок»? Господин Токугава-старший, дед нынешнего наследника?

– Это вы про телефонный разговор? Вероятнее всего. А что тогда за «знакомый», выкупивший отель? Знаете, похоже, мы не одни ведем расследование.

– Ничего, послушаем, о чем разговаривают эти ребята. Но, кажется, этот русский не случайно оказался тут. – Ватару спустился вниз по лестнице и подошел к дверям. И остановился. – Като Киёмаса. А я тебе что говорил?

– А я что – спорил?

Они вышли на улицу.

– Ками, мононоке… не нравится мне все это.

– А что тебе обычно нравится? – Ватару завел машину.

Укё сел рядом и достал планшет. Некоторое время он молчал, листая полученные от Рэй фотографии, а потом покачал головой:

– Что там за торжества в семье Като? Като Киёмаса переродился?

– Укё, давай завтра. Като Киёмаса точно никого не убьет. А мне нужны будут свежие мозги. Надо очень тщательно спланировать операцию.

– Вы правы. Я сейчас, одну минуту, – Укё набрал: «новости», «Като Киёмаса», «семья», – я только посмотрю. Может, это что-то официальное, а мы зря… – Он осекся.

– Что? – спросил Ватару, не поворачиваясь, – они как раз проезжали перекресток.

– Остановите, пожалуйста, машину, – тихо попросил Укё.

Ватару резко взял влево, подкатил к обочине и включил аварийки:

– Что там?

Укё повернул к нему планшет:

– Видите этого парня на семейной церемонии? Высокий такой. Со светлыми волосами?

– Да, – Ватару нахмурился.

– А вот это фото сделано позавчера здесь, в больнице.

– О… – Ватару взял планшет и снова открыл предыдущее фото, – это и правда один и тот же парень, даже костюм такой же, – он перелистнул назад. – «Като Киёмаса приехал в клинику за Тоётоми Хидэёси», – прочитал он заголовок на фото и повернулся к Укё. – Мунэхару… ты бы за словами следил?..

Супермаркет Киёмаса нашел быстро. Он уже хорошо научился отличать подобные магазины, а на этом еще и красовалась такая же вывеска, как на том, в котором он брал сладости. Сладости. Их надо купить побольше, ведь господин Хидэёси их очень любит. Киёмаса вытащил из стопки корзину и принялся бродить по залу. Вот и коробки с едой. Он взял по одной каждого вида, набрал тех сладостей, что понравились ему больше всего, и прихватил еще гроздь длинных желтых фруктов, похожих на бананы. Выглядели они довольно вкусно и стоили не очень дорого. Господин Хидэёси наверняка никогда таких не пробовал! И пошел на выход. Расплатился, переложил покупки в пакет и направился обратно. Мысли, больше не занятые едой и жильем, снова вернулись к Мицунари.

Что же делать? Вопросов, на которые требовались ответы, было два. Мононоке, в которого превратился Мицунари, во-первых, нужно выследить, во-вторых – убить. И то и другое не было легкой задачей.

Мицунари всегда был слабее Киёмасы. Его стихия – воздух – позволяла ему отлично направлять стрелы в цель и могла помочь поднять пылевое облако, чтобы скрыть отступление армии или затруднить продвижение врага. При сражении один на один он мог попытаться сбить противника с ног, но только если тот и так не очень прочно на них стоял. В давние времена Киёмаса справился бы с ним с легкостью.

Но сейчас все было по-другому. Мононоке – порождение зла. Это не Мицунари, а его боль, ненависть, злоба и обида: та самая сила, которая движет этим существом. У него скорость зверя, помноженная на живучесть и ярость. Драться с таким противником, ох, не легко. Но даже не это плохо. Против страха и льда тяжело устоять любому существу. Но убить тело мононоке не достаточно. Ощутив смертельную опасность, он может покинуть носителя. Поэтому удар нужно нанести одновременно в обоих мирах. Мире живых и мире духов.

Это Киёмаса умел. Ему приходилось сражаться и с настоящими о́ ни [62] О́ни – в японской мифологии большие злобные клыкастые и рогатые человекоподобные демоны с красной, голубой или черной кожей, живущие в Дзигоку, японском аналоге ада. и даже с тэнгу [63] Тэнгу – в японской мифологии могущественный горный дух, владыка и хранитель лесов. . А каппу [64] Каппа – согласно японской мифологии, существо, живущее в воде. Обычно не опасное, но может утащить на дно и утопить. Любит сумо. он как-то победил в борьбе сумо, чем особенно гордился.

Но для этого ему нужна одна вещь – его копье. Он должен сконцентрировать силу и выпустить ее одним мощным рывком, накрывая сразу оба мира.

И копье должно это выдержать. Хотя бы один такой удар. Где же сейчас его копье? Сохранилось ли? А если нет – как получить такое, чтобы сталь не рассыпалась от холода?

Занятый мыслями, он не заметил, как зашел во дворик. Он остановился, поставив пакеты на траву. Дверь открылась, и господин Хидэёси высунулся наружу.

– Что там у тебя? – поинтересовался он. – Давай показывай, что принес: я умираю от голода.

Киёмаса не ответил.

– Да что это такое? – Хидэёси подошел к пакету, заглянул в него и восторженно охнул. Попытался поднять – пакет оказался слишком тяжелым.

– Киёмаса! – закричал он. – О чем ты опять думаешь?!

– А? – очнулся Киёмаса. – Копье… мне нужно копье. Чтобы сразиться с мононоке.

– Копье?.. Киёмаса, кончай мне морочить голову, бери эти узлы и неси в дом. Копье ему нужно. У тебя потомок – искусный кузнец, скажи ему, пусть скует. Нашел, о чем думать.

Ох, как же не хотелось оставлять господина одного… Киёмаса даже попробовал было пригласить его с собой, но господин Хидэёси отказался наотрез. Почему отказался, он не пояснил, и от этого было еще тревожнее. Да он бы и не ехал никуда, но Такуми, у которого он спросил про копье, сказал, что да, разумеется, сможет. Только нужно измерить, насколько «сильный холод» должен выдерживать металл. Киёмаса не спорил – кузнец, который ковал прошлое копье, заставил его перебрать кучу заготовок, прежде чем сумел сделать нужную и хотя бы начать работу.

Киёмаса надеялся, что в этот раз процесс не займет год. Кузнечное дело так продвинулось за эти столетия! А надо торопиться. Не просто же так Мицунари нападает на людей. У него должна быть цель, кроме бесконечной злобы, которая и породила мононоке. Зачем он напал на того мужчину у храма? Что вызвало его ярость?

Внезапно Киёмаса остановился как громом пораженный. Иэясу! Вот на кого направлен гнев мононоке! Вот что пробудило его и лишило покоя душу Мицунари. Появление в этом мире Токугавы Иэясу.

Более четырех веков Исида Мицунари пребывал, разрываемый яростью и болью… И поэтому на свет появилось чудовище.

– Ты чего встал? – ткнул его в бок Хидэёси. – Забыл, где торговые ряды?