Алистер Лоуренс - Соната лунной принцессы [СИ]

Если бы не случайность, я бы не оказался тут, хотя мы все понимаем — случайность и совпадение — слова чуждые в большой закулисной игре, именуемой политикой, часто грязной и несправедливой, а порой и безжалостной.

«Прости меня, Лизи. Я сдался, перестал верить в собственные силы, верить в мечту. Верить в невозможное, самое немыслимое и безумное. Забыл. В мире еще миллионы тайн и кто знает, что именно подарит реальность в ответ за верную и самоотверженную службу, в благодарность за веру и надежду».

Лиз. Она будто бы рядом. Ее губы. Словно они притронулись к моим. Закрывая глаза, я видел перед собой ее ласковый образ. Она улыбалась так искренне, что мое сердце наполнилось теплом и радостью. — «Лиз, спасибо, что ты так неожиданно вошла в мою жизнь». — Нашел время для нежностей, болван.

Чем дальше тянулось время, тем мои мысли делались все более запутанными и в то же время романтичными, возвышенными и живыми. Черт побери, почему так сильно билось сердце? От чего сводило дыхание и путались слова в голове…

— Рэт, прошло уже шесть часов. — Недовольный голос Тимофеева нарушил тишину, и я вернулся в реальность. — Сколько еще ждать, в конце то концов?

— Не знаю. — А что я мог ответить, я не провидец, к большому всеобщему сожалению и разочарованию. Если кто-то наивно ждет от меня чуда, то напрасно.

— Кто он вообще такой? — Далее майор старался говорить полушепотом, словно опасаясь чего-то или кого-то.

— Друг детства. Я знал его много лет, еще со школы. Он надежный, поверьте мне. Стивен справится и не предаст.

— А, тот самый, которого ты убил, когда тот предал тебя? — Тимофеев съязвил. — Как же, надежный.

Запутанная история, сказать по правде, так что капитан (прошу простить за путаницу, иногда я называл майора Тимофеева по-американски — капитаном отряда) имел на это право.

— Да. Если коротко — то так и было. Но Стив не виноват, его разум был затуманен. — Отрицать я не стал. — Случайно убил. Он сам напоролся на нож.

— Будет обидно, если мы тут просидим без дела, а он изменит тебе снова или решит отомстить за собственную гибель. Или ему опять промоют мозги. Наши ресурсы ограничены, а тащиться пешком через весь тоннель — дело неблизкое. Да и шлемы… — Майор осекся, словно не желая информировать вероятных слушателей, притаившихся в бесчисленных коридорах лабиринта, против которых не поможет ни оружие, ни навыки боевых искусств и от которых не утаить ничего.

Тогда я и сам понимал, что без шлемов не выживет никто, кроме нас с Робом, само собой. Но и подставлять отряд под удар — не выход. Но почему-то я чувствовал, что случится что-то плохое, едва мы ослушаемся Стивена и сделаем первый шаг.

— Он придет. Я в него верю. — Стив не подведет, только не сейчас. — Иначе не стал бы отговаривать нас пересекать черту.

— А я бы не был настолько наивным, Джонс. Ждем еще час и выступаем. — Тимофеев явно нервничал, и не без повода, он же не знал Стива лично, да и с мертвыми, явно, никогда не имел дел.

— Но Стив же сказал — не переступать… — Мои попытки облагоразумить майора ни к чему не приводили, скорее, напротив, возымели обратный эффект.

Старик только взбесился и закурил. Его глаза принялись беспорядочно бегать, а интонация выдавала тревогу. — «Вот тебе и выдержка офицера. Неужели именно ему император доверил столь важную миссию? Или мы — пушечное мясо?» — Действительно, неужели во всей армии не нашлось более сдержанного командира?

— Чего ты боишься? Мертвецов? — Тимофеев едва не заорал во весь голос. — Они давно уже умерли и могут только пугать нас. Но на нас защитные шлемы. — Он зачем-то трижды постучал пальцем по шлему, будто я и сам этого не знал. — Не верится, что ты работал в полиции. Слабые американцы, слабые.

Хотелось ответить резким словцом, но пылить я не стал, к своему собственному удивлению.

— В этом городе творится какая-то чертовщина, пойми ты уже. Я уже не знаю, что реально, а что нет. Но в одном уверен точно. — Стива надо слушать. Он не подведет.

— Ждем час и выдвигаемся, я сказал. Время рассудит. — Тимофеев разбушевался. — Это приказ. Хоть тебе и поручено возглавить отряд, но главный над всеми вами все равно я. А приказы не обсуждаются, или в Америке гладят по головке за нарушения? — Тон командира сделался заметно строже. — Мы не можем ждать у моря погоды, сам знаешь, что будет, если сядут батарейки на шлеме. — Он говорит это открыто, хотя минутой ранее опасался быть услышанным. — Мы должны быстро выполнить задачу, найти ваших людей и вернуться обратно! Без потерь. Помнишь? — И чего он так разошелся, будто за час все батарейки напрочь придут в негодность, включая и запасные, безо всякой на то причины, как по велению волшебника.

«Час. Что ж, быть может, Стивен успеет. Почему же он так долго? Что вдруг помешало ему? Или кто?» — Меня терзали противоречивые мысли, версии строились одна за другой, рушились, а их место, в свою очередь, занимали все более и более фантастические предположения, вплоть до предательства мертвецов и появления людей из Мардук, что казалось полным абсурдом, если учесть наше спасение по воле Лауры пятью годами ранее. Казалось, еще немного и в моей выдуманной параллельной вселенной, появятся не только гномы и эльфы, но и русалки и прочая фольклорная невидаль, от чего становилось одновременно смешно и досадно.

Каждая секунда ожидания казалась вечностью, голова переполнялась догадками, теориями и домыслами. Но, тем не менее, Стива так и не было. Где же он? Что могло случиться? Я только поглядывал на стрелку фосфорных часов, покусывая губы, смотрел, как неумолимо утекает время, вглядывался во мрак, тщетно высматривая знакомый силуэт, то и дело, в собственных мыслях повторяя одну и ту же фразу: «Пожалуйста, успей, друг».

— Джонс, пора. — Педантичный майор не упустил ни минуты.

— Но… — Мне отчаянно не хотелось переступать черту и входить в лабиринт, словно предчувствуя опасность. Нет, даже не ее. Просто, какое-то неприятное чувство преследовало меня с тех самых пор, едва Стивен покинул нас.

— Пора. Петров, Марков, в авангарде. — Тимофеев уже вовсю отдавал приказы. — Остальные — за ними. Джонс, будь начеку! Ты тут с ними знаком. Вот и говори со своими друзьями.

Признаюсь, никогда не любил обращение по фамилии, благо в бытность полицейского, нам было разрешено обращаться друг к другу по имени, чем мы, незамедлительно воспользовались.

Отряд пришел в движение. Что ж, я сделал что мог. Случись что — я предупреждал, моя совесть, если она, конечно, есть — чиста. Двое бойцов повиновались и двинулись за мост. За ними шли остальные, включая меня и Роба. Вскоре вся группа переправилась через защитный барьер, вступив на земли мертвецов. Отныне мы целиком в их власти.