Александр Спиридонов - Пленник Калугулы

Овощ был действительно отличный, в этом Алекс убедился в столовой. И ее было много, не жалели — своя. Так что кормили хитежан от пуза. Столовая, как и остальные дома, была сплошь из дерева, бревенчатые стены светились теплым светом, кругом завитушки деревянной резьбы. За ужином Марта познакомила Алекса с некоторыми общинниками. С удивлением Спиро узнал, что он не единственный приезжий. Кроме него были еще два гостя и оба из Меркании.

Алекс проснулся рано по меркам городского жителя — в половине восьмого. По холодку сделал пробежку, глубоко вдыхая свежий воздух. Съев на завтрак яйцо, и запив его чаем, Алекс спросил у Марты, не нуждается ли она в квалифицированной помощи по окраске полов. Она, рассмеявшись, сказала, что справиться сама, а если он горит желанием поработать, то пусть не переживает: работа найдет его сама.

Прихватив на всякий случай блокнот, Спиро решил как следует осмотреться. Его внимание сразу же привлекла странная клумба, разбитая рядом с гостевым домиком. Посередине замысловатой цветочной композиции торчал камень — огромный валун с выбитой надписью: «ОСТАВЬ СВОЕ Я ЗА ПОРОГОМ».

«Круто берут, — подумал Алекс, — но, наверное, здесь по-другому нельзя…»

Пошатавшись по хоздвору, он заглянул в строящийся дом-контору, сверкающий свежеструганными брусьями и досками: пилорама у хитежан была своя и не какая-нибудь, а ленточная, импортная. На первом этаже одна из комнат оказалась завалена толстыми пачками книг, обернутых плотной бумагой. Некоторые книги лежали просто россыпью. Заинтересованный Алекс подошел к залежи и взял в руки увесистый том с надписью «Дваждырожденные». На суперобложке стрелок из лука целился в зенит. «Богатое издание, интересно, кого это Морзе раскрутил?» Полистав книгу, Спиро нашел выходные данные: тираж десять тысяч, издание Фонда Ериха. «Сколько же их здесь лежит?» — подумал Алекс и стал мысленно подсчитывать количество складированных экземпляров. Получалось, что около двух третей всего тиража. «Вряд ли буду читать». Обилие в тексте синдийских имен и названий нагнало тоску: мозг не хотел напрягаться.

В это время на площадке у хранилища послышался гул двигателя. С поля новенький «Бурогросс» привез очередную прицепную тележку с картофелем. Алекс двинулся к ангару-хранилищу, в разверстом зеве виднелась огромная гора складированного овоща. Рабочие возились с транспортерами. Их было несколько, по цепочке лент передающих здоровенные клубни. Урожай, судя по всему, был неплохой. Алекс подумал, что он «попал»: Морзе два дня не будет, без него ничего не решают. За это время, конечно, можно будет осмотреться, получше узнать жизнь общины. Но бродить по территории, и пинать воздух было бы уж слишком, придется помочь, рабочие руки лишними не бывают. Получив от завхоза пару рукавиц, Спиро встал к конвейеру. Нельзя сказать, что работа была чрезмерно утомительной. Требовалось отделять от картофеля комья земли, поврежденные клубни, рассеченные плугом. И тут появился новый персонаж.

Христо был в просторном балахоне, подпоясанный узким ремешком, в шортах, на ногах сандалии. Возникнув на залитой утренним солнцем площадке, он немного постоял, осматриваясь, и подошел к транспортеру. «Любопытно, что здесь делает мерканец?». Через несколько минут все стало ясно: заокеанский гость вполне сносно говорил по-гросски.

— Привет, Алекс. Я работать с тобой, Андрэ сказал.

— Давай, — Спиро был интересен этот малый. Прилететь из-за океана в гроссийскую глубинку ради того, чтобы пожить в общине — это уже само вызывало желание присмотреться к нему. Во внешности Христо было неуловимо напоминающее чей-то очень знакомый образ. Но что это был за образ, Алекс не мог вспомнить.

Ангар наполнился гулом и лязгом транспортеров, в нос шибал специфический запах картофеля, всегда возникающий при большом его количестве, собранном в одном месте. Алекс искоса наблюдал за мерканцем, который извлекал из проплывающего вверх картофельного потока порченые клубни. Некондиция шла в высокие, по пояс, пластиковые баки оранжевого цвета. Наполнившийся бак надо было тащить метрофутов тридцать от ангара и сваливать в большую кучу отходов. Перчаток у Христо не было, и он выуживал картофелины двумя пальцами. «Что-то он частит слишком, проклятый мерканец. Накидает сейчас целый бак». Среди комьев земли попадались мертвые кроты, и Христо брезгливо морщился.

Сделав пару рейсов с баком, Алекс и Христо, воспользовавшись перерывом в работе конвейера, вышли покурить на солнышко. Спиро с удивлением увидел в руках заморского гостя пачку «Примы». «Он еще и курит не в затяжку, чудак», — подумал Алекс и протянул свою пачку «Союз-Аполло». «Прима» полетела на землю и Христо, выпустив клуб дыма, с удовольствием сощурился на солнце, выкарабкивающееся из леска.

— Красивая природа здесь. Е-ра.

— Давно в Хитеже?

— Семь дней.

— А кто второй, вас же двое, мне сказали?

— Анастасия, она сегодня уезжает, виза кончилась.

— Вовремя кончилась, вон гора какая образовалась…

До обеда им не раз еще пришлось отволакивать полные баки к растущей некондиционной куче. Впрочем, она сильно уменьшилась после того, как к ней подошло несколько женщин в платках и с мешками. Это оказались нанимаемые на время уборки жители полуразвалившегося колунхоза. В этом сезоне на их личных подворьях картошка не удалась и расчет натурой их вполне устраивал. Даже некондиция шла на «ура». Пошабашив, общинники потянулись через парк-лес на Центральную поляну.

Алекс вошел в столовую, куда подтягивался народ: педагоги, подростки в майках и шортах, загорелые и зубастые, рабочие строительной артели. В небольшом холле было тесно: вернулась смена с картофельного поля. Они сбрасывали пропыленные спецовки, сапоги и одевали тапочки. На стеллаже у входа у каждого была своя секция. Скинув кроссовки, Алекс выбрал себе пару и, ополоснув руки в умывальнике, прошлепал в зал, откуда неслись соблазнительные запахи. В зале стояли крепко сбитые большие деревянные столы и лавки. Получив в окне раздачи тарелки с дымящимся борщом и картошкой, Алекс сел за один из них. Солнце играло на деревянных досках, отражалось от пола, скакало по панелям потолка.

Ожидая, когда вновь запустят конвейер, Христо улыбнулся:

— Калугула мне нравится из-за двух вещей, которых нет в «Хитеже»: там есть мясо и девушки свободные. — Подумав, добавил: — Здесь нет ежедневного душа.

Спиро дал ему одну перчатку, но надолго мерканца не хватило. Через час его сменил юный общинник. Весь день Алекс стоял у конвейера. В восемь вечера не выдержал, пошел домой. Марта выглянула из ясельной комнаты с кистью в руке:

— Александр, ты так долго… Припахали тебя.