Сергей Буянов - Культура прокариотов

— Сядь на унитаз! — скомандовал начальник. — Не то наделаешь в штаны. У нас есть формула!

— И, как?

— Да никак! Туристов не трогайте, пускай болтаются по лесу.

— А?

— Бэ! Повторяю, пускай болтаются по лесу! Понял?

— То есть, заблокировать все выходы к городу?

— Петруша распорядится, — сказал генерал и отключил связь.

Пригожин вернулся в кабинет. Обдумывая слова начальника, он так углубился в себя, что позабыл о засученном рукаве на правой руке.

— Получилось? — ухмыльнулся Петрушка.

Пригожин кивнул.

— Ладно, не трясись, — разрешил Петрушка. — Работай, как работал.

Пригожин пристыжено молчал. Он как бы увидел себя со стороны: стоит седеющий мужчина в мятом рабочем пиджаке с закатанным до локтя правым рукавом и хлопает глазами перед молодым хамом. Ни дать ни взять, холоп опростоволосился. Он чуть не сплюнул с досады.

Петрушка, не прощаясь, ушёл.

Пригожин переборол отвращение к себе, догнал «цербера» у крыльца.

— Будут какие указания, Пётр Яковлевич? — спросил он.

— Никак нет! — задорно отрапортовал Петрушка и ушёл, щёлкнув каблуками.

Пригожин вернулся в кабинет, сел за стол и с силой стукнул кулаком. Шелохнулся телефон, и звякнула трубка. Алексей Исаевич вздрогнул. А так хорошо всё развивалось!

Перед гневом начальства устоял, Петрушку осадил, а в итоге его всё же отстранили от операции. Это грозило потерей всей мощи положения в Пастухово и доверия бывших коллег. «Меньше знаешь — крепче спишь», — успокаивал себя Пригожин. И тут же переиначил поговорку: «Не знаешь ничего, не проснёшься никогда!»

Шеф Пригожина в это время так же занимался мысленными изысканиями. Перед ним светился экран монитора с полным отсчётом об операции «Формула». Неясностей было больше, чем в самой формуле. Аналитики сообщали, что им удалось полностью расшифровать записи Зверева. Отчёт в единственном экземпляре они отправили ещё вчера. Фельдъегерская служба надёжнее электронного мыла, осталось только ждать.

Генерал Быков Иван Эмильевич никогда не принимал скоропалительных решений. Иначе не усидел бы в своём кресле до возраста, давно перешагнувшего пенсионный. Генерал решил обратиться к старому коллеге, уволенному в запас в связи с очередной чисткой рядов, не без участия самого Быкова. Генерал не испытывал никаких угрызений совести, на войне как на войне. Быков взял бутылочку «Столичной» сохранившуюся со времён Андропова и заявился на квартиру к бывшему начальнику.

— Так, Милич, — так называл генерала Быкова бывший начальник. — События развиваются в глухой тайге, говоришь?

Быков кивнул. Рассматривая трофеи хозяина дома на полках серванта, генерал думал о старых чекистах. А ведь Слону всё известно! Возможно, больше чем мне. Да, недаром большевики расстреливали старых спецов. Слишком много они знают. Глядя на кубок, в виде статуи Родины Матери, Быков ухмыльнулся. Интересно, Слон до сих пор умеет читать мысли собеседника?

— Пригожин не справился с заданием, — сказал Слон.- Он что, у тебя в штате?

— Только финансовый интерес.

— Завербовал вербованного? Ха-ха-ха!

— Интересы энергокомпании пересекались с нашими, — пояснил Быков, не глядя в глаза бывшему начальнику.

— Какова моя доля? — спросил Слон, разливая коньяк по пузатым стопочкам. Заметив непроизвольное движение Быкова, он пояснил: — Милич, теперь мы все коммерсанты, не так ли?

Быков посмотрел на коллегу ясными, ничего не выражающими глазами. «Чему-чему, а наглому взгляду тебя обучили», — подумал Слон.

— Ничто не стоит так дорого, как информация, — сказал он вслух, вытянул губы трубочкой перед долькой лимона, надкусил. Затем выпил коньяк и сжевал цитрусовый кружок.

Быков пригубил из своей рюмки, отставил её. Затем обтёр пухлые губы носовым платочком, сложил его аккуратно вчетверо, убрал в нагрудный карман. Только после этой церемонии, гость решился сказать.

— Если ты рассчитываешь на средства организации, то вряд ли. Заплачу сам.

— Из своего кармана?

— Ты получишь столько, сколько запросишь, — пообещал Быков, даже не спрашивая о характере информации — старый спец барахло не всучит. — И не важно, из какого кармана.

— Ясно, — кашлянул Слон. — Твой-мой-государственный, разницы нет. Только хотелось бы, чтобы ты, Милич, не заглядывал мне за пазуху.

Быков профессионально улыбнулся. Понял, Слон не сердится. Наоборот, почти готов к сотрудничеству.

— Осторожность — мать отваги! — процитировал он хозяина. — Никаких счетов, оплата только наличными. В чём пожелаешь?

— В йенах!

Быков опешил. Его бывший начальник никогда не шутил по поводу валюты.

— Два больших мешка, и мы в расчёте.

— Ты работаешь с японцами? — сорвалось у Быкова.

— С идиотами я работаю! — Слон усмехнулся и наполнил рюмки французским коньяком, «Столичную» он проигнорировал сразу. Непочатая бутылка так и стояла на самом уголку журнального столика, готовая от досады нырнуть на персидский ковёр.

— И у нас ничего не изменилось, — Быков развёл руками, представив перед собой бестолковую физию Пригожина и пуленепробиваемую черепную коробку Петрушки.

— Совет хочешь?

— За тем и пришёл.

— Не забывай корни!

Быков еле сдержался, чтобы не поморщиться. Ох уж эти корни! Начиная от Железного Феликса или Малюты Скуратова? Удалять их надо без наркоза!

— Стараемся, Слон Григорьевич, — сказал он вслух. — Но есть проблема, «лавбер» несколько устарел.

— Тебе нужна новая формула?

Быкова аж подбросило. Если старик всё знает, зачем морочит голову?

— Итак, йены? — спросил он, внутренне подобравшись.

— Перечислишь, вот сюда! — Слон подал бумагу похожую на визитку. Быков по цифровому коду определил банковский счёт в стране, называемой по старинке нейтральной. Сумма была умопомрачительная. К счастью, действительно в йенах.

— По нашим каналам это займёт несколько минут.

— Не станем торопиться.

— Но мне ещё неизвестна твоя информация, Слон Григорьевич!

— Дорогой Милич, мы не первый час знаем друг друга, распорядись!

Быков кивнул на телефонный аппарат на стене. Он был сделан под старину времён Великой Отечественной. Слон улыбнулся, разрешив воспользоваться своим раритетом. Быков взял массивную трубку, с обратной стороны которой вмонтирован микрокомпьютер. Ничему не удивляясь, он набрал многозначный номер и код доступа. Включив громкую связь, Быков распорядился.

В ожидании перевода денег Слон завёл обычную старческую пластинку. Мол, ветеранов не уважают, а молодым не дают никакой дороги. Быков сидел как на иголках, что-то невпопад вякал.

Убедившись, что сумма перечислена, Слон Григорьевич заговорил деловито, коротко, не отвлекаясь. Быков слушал, как школьник, сложив руки на колени, стараясь не пропустить ни одного колебания в интонации бывшего начальника. Слушал и поражался чутью древнего чекиста, радуясь в душе своей победе над ним, когда занял место начальника отдела. Экую громаду свалил! Вот уж точно, Слон! Он и в Африке, и в России!