Юрий Леляков - Журавлиная ночь

— Да, это вопрос, — уже как-то по-новому начал Кременецкий. — А тут ещё… Откуда в моих текстах эти совпадения? И… где сами тексты? Я имею в виду — остальные…

— Не знаем пока, — признался Мерционов. — Кто-то не всё скопировал, для чего-то не пришло время… Да, но я тоже хотел спросить: что ты тогда подумал сразу на остановке? Кого и в ком узнал?

— Так в том и дело: я же как-то представлял вас себе, работая над текстом! И вдруг… встречаю «наяву»! Даже испугался сперва… Потому и не вышел сразу, а ехал до конца! Не знал, что подумать…

— Значит, правда? — переспросил Тубанов. — Мы тебе прямо такими и виделись?

— И что это: замыкание парадоксов, телепатия, или нечто больше? — добавил Ареев. — Не забудь: сперва был текст Ивана Лесных…

«А виртуальная пресс-конференция — на основе текстов Якименко и Жильцовой? — лишь мысленно добавил Кламонтов. — Да, сложно и непонятно!»

— Но я имею в виду даже не это, — объяснил Кременецкий. — А имена и названия с Фархелема… Как туда попали — если вообще значат не то, и речь о другом…

— Тоже загадка, — согласился Мерционов. — Как и сходство реальных событий там, и виртуальных — здесь…

— Так я и думаю: сколько же миров это объемлет? Все эти связи, перепады? И сам минус-разум куда-то изгнан — а куда?..

Легла совсем глухая тишина — но лишь на миг…

— Нет, такого не должно быть, — неуверенно начал Мерционов. — А то, в самом деле…

Но он не договорил — и будто уже с опозданием дошли до всех слова о «том, кто режет»! Ведь — что могло значить, сущность каких масштабов открывалась мысленному взору! И кажется, страшнее всего, что узнали и пережили…

А вагон медленно катился — и нужен был ответ… (Но даже… на какой вопрос?)

— Должно быть иное объяснение, — наконец заговорил Мерционов. — Не допускаете же вы… чтобы одним и тем же перепадом трясло миры — где развёрнуты разные тройки векторов…

(«А Джантар понял: такие вопросы надо «переводить на уровень выше», — вспомнил Кламонтов. — Но тут-то «выше» — куда?»)

— И уже думали: просто случайные утечки информации по каким-то каналам? — напомнил Ареев. — При очередном инопланетном посещении Земли, что ли? И потом… где-то же есть проходы между мирами, у которых один или два общих вектора! Например, в аномальных зонах…

— Скорее всего, да, — как эхо, откликнулся Тубанов. — Ведь столько совпадений — немыслимо…

— И те же названия, имена, ни с чем тут не связанные — случайно обрели иное значение, — добавил Ареев. — Или… сказались остатки прежних значений? Но уж вины — ничьей и никакой! И вообще: всегда ли мы знаем, как и откуда получаем информацию — и как и где, возможно, уже трансформированную? Тем более, при этих перепадах?

— По крайней мере, рабочая гипотеза есть, — сказал Мерционов. — Но не более того…

— Но кто угрожал Ивану Лесных от вашего имени? — спросил Кременецкий. — Обвинял, будто он вас чем-то обидел, оскорбил? И хотя бы — чем?

— Не представляем… Да мы с Тубановым ничего и не знали, — ответил Ареев. — И сами были в ужасе, впервые услышав! Чтобы вокруг наших имён — такое! И тоже вопрос: только виртуально, или…

— И кто это были, неизвестно, — добавил Тубанов. — Даже: один или несколько? И что и откуда знали, как им представлялось? Только — предположение Ив Лунга…

— Нет, но что делать конкретно? — будто спохватился Кременецкий. — И мне, и вам? Ну… ту версию, с киевской больницей, я немного видел! И правда — ужас! Хоть на самом деле, в Ровно, вы успели вовремя… Но что дальше? Поедем опять в прошлое за моими тетрадями, или как? Мне же надо их вернуть! Но вообще… Прожить одиннадцать лет — зная, ожидая, что будет, глядя, как всё рассыпается, разваливается — и совершенно бессильным помочь, так как всё сложилось! А для некоторых наших… деятелей — ничего святого!..

— Ну, о святом они болтают много, — ответил Мерционов.

(«А для него же… впервые! Это мы тут привыкли… И то не очень: разве привыкнешь к такому…»)

— А правда! — спохватился и Вин Барг. — Пора и к делу. Давайте я прислушаюсь…

…Вновь все умолкли — и лишь он едва поднял взгляд, ожидая ответа вагона…

«А, с другой стороны… — стали долетать до Кламонтова мысли Кременецкого. — Если не проживу эти одиннадцать лет в реальном времени — не сделаю каких-то дел, никто не будет знать, где я, что со мной… И этот подонок останется неразоблачённым… А настоящего отца я, получается, не знал… Но как же они?.. (О семье, прежде всего — о матери?) …Не могу их и бросить, оставить в неизвестности! А в целом? Знать, что произойдёт — и никому не сказать, иначе парадокс…»

«Нет, а… твоё отсутствие на полгода? — Кламонтов, испугавшись, приглушил мысль. — Что может значить? И… как, кого предупредить — из твоих? Что им сказать?»

«…А эти дети из приютов: не тренируют их попросту на нас? — продолжал думать Кременецкий. — И кто они сами: чудовища, опустошённые души, или… Хотя, а мы для них — кто? А тайные организации, как ими всё опутано… И… не бывает единственным выходом иногда — разрыв всего, удар по «кабелю»? И — всё с нуля, заново? Но шок для стольких невинных людей! Из-за чьей-то ошибочной, никому не нужной цели… Кто-то верит, что кому-то плохо, создаёт подполье для борьбы с врагом… Хотя какой «враг» — если тот и при социализме неспособен устроить жизнь? И вся цель — иметь больше, чем кто-то; но — и этого не может? А подполья — вырождаются в секты, мафии, уже страшно пойти уда… Нет, но что же… государства, спецслужбы — в борьбе с такими обманутыми? Чем могут доказать свою правоту — тому, кто просто ошибся?..»

«Точно, — это была уже мысль Тубанова. — При Сталине: пять колосков — и крик на всю планету! А при «демократах»: столько же за кусок колбасы — и ничего…»

«…И правильно я написал, что так просто демонстрируют свою дикость и бессилие? — ответил Кременецкий (или и тут принял мысль за свою?). — Но что вообще делать… И как вернуть тетради…»

«А если и это результат какого-то перепада? — откликнулся Ареев. — То, как изменились сюжеты?»

«Думаешь…», — удивился Кременецкий, уже поняв, что ответил не себе.

— Подождите, — прошептал Вин Барг. — Кажется, вагону удалось определить…

— Что именно? — не выдержал паузы Кламонтов.

— Наиболее вероятную версию вновь сложившейся реальности! И сейчас мы её увидим! В соответствующих фрагментах…

«Итак, уже результат, — с тревогой подумал Кламонтов. — Каким он будет?..»

— А мы и забыли посмотреть: где мы, куда едем! Ах, вот как… — вскочив, продолжил Вин Барг уже из коридора. — Поезд 222, Львов — Ворошиловград… Похоже, Полтавская область, где-то между Красноградом и Кегичёвкой… Время-то, оказывается — всего 22. 23, пока что 17 июля для нас, и 14-го — для Захара!

— До сих пор привыкнуть трудно, — признался Кременецкий. — Но почему так темно? Какой… снаружи, год?