Андрей Валентинов - Локи

Матильда куда-то исчезла, Пэл поплелась к креслу, решив, что толку от нее все равно нет, но внезапно из лифта вышел кто-то определенно знакомый. Вспомнила без труда. В их первую встречу на корабле этот человек сидел слева от мистера Эйтза. Девятый или Десятый? Девятый! Понимает по-английски, но делает вид, будто не знает. Стало быть, мистер Найнз.

Мистер Найнз был не один. Рядом с ним шел тот, кому тут, казалось бы, совсем не место – невысокий старик в фиолетовой сутане и шапочке-пилеолусе. На груди сверкал драгоценными камнями тяжелый наперсный крест.

Епископ в небесном эфире? Пэл удивилась тому, что еще способна удивляться.

Когда она поняла, что эти двое идут именно к ней, то поспешила достать из сумочки платок и зеркальце. Отвернулась, вытерла предательски потекшую тушь, убрала с губ остатки помады. Из зеркала смотрел кто-то не слишком знакомый годами чуть ли не старше тети Мири.

Зеркальце спрятала, обернулась. Вовремя!

– Леди Палладия! К нам прибыть парламентер. Высказать желание поговорить именно с вами.

По-английски мистер Найнз изъяснялся понятно, хотя и с сильным акцентом. Пэл лишь кивнула в ответ. Слово «парламентер» обрадовало, сразу понятно, чья берет.

Сопровождающий отошел, епископ остался. Пэл взглянула на святого отца без особого почтения. «Папистов» в семье не любили.

Старик явно что-то почувствовал, но, тем не менее, протянул руку с тяжелым перстнем. Неярко сверкнул большой фиолетовый камень.

– Pax vobiscum, filia mea! [32] Мир тебе, дочь моя! ( Лат .)

«Не люблю католиков! – бурчал дядя Винни, ерзая в кресле. – Они как коммунисты, даже еще хуже. В Коминтерне хотя бы не практикуют мужеложство… Худышка, заткни уши!»

– Меня зовут иначе, – отрезала леди Палладия Сомерсет. – И говорите, пожалуйста, на языке, употребляемом в современной дипломатической практике.

Маленькие тусклые глаза внезапно блеснули.

– Hic est linguae correspondentia cum Apostolica sede habentes [33] На латинском языке принято переписываться с Апостольским престолом ( лат .). .

Пэл дернула носом.

– Всегда ненавидела королеву Мэри! Так вы сдаетесь?

Епископ на миг прикрыл глаза, пальцы застыли, впившись в зерна тяжелых четок.

– Леди Палладия! – наконец выговорил он. – Командование поручило мне связаться с Правительством Его Величества короля Георга.

Теперь следовало удивиться.

– Напишите им письмо. Лондон, Даунинг стрит, 10. Можно заказное, это не слишком дорого.

Ответный взгляд ударил молнией.

– Мы уже послали несколько радиограмм. Наш человек в Лондоне пытался встретиться с кем-то из министров, ему отказали. А между тем Соединенное Королевство де-факто вступило в войну с нашей страной.

Пэл с трудом сдержала улыбку. Прочувствовали? Ничего, это только начало!

Relentless, ruthless and remorseless!

– Монсеньор епископ! Все попытки Соединенного Королевства наладить нормальные межгосударственные отношения с Клеменцией проигнорированы. Между тем, ваши контакты, в том числе в военной области, с Третьим Рейхом постоянно развиваются, что оценивается правительством Его Величества, как явная и непосредственная угроза. Где бессильны дипломаты, в дело вступает армия. Так что вас удивляет?

– Дочь моя… Леди Палладия! Вы так спокойно говорите о войне?

– Двадцать семь моих предков погибли за Британию и Короля, включая и моего отца. Совсем недавно ваши агенты убили мою родственницу и хотели убить меня. Я англичанка, монсеньор епископ.

– Наше командование просит Правительство Его Величества выступить посредником в деле заключения перемирия между Клеменцией и государством Тауред.

– Это совсем другой разговор. Перемирие будет заключено сразу же после капитуляции гарнизона «Транспорта-2». Условия просты: все дальнейшие ваши действия на планете Земля должны совершаться открыто, в соответствии с принятой международной практикой.

– Никогда! Никогда мы не покоримся мятежникам и «нечистым»! На вашей планете забыли истинного Бога, но мы в вере тверды. Вспомните защитников Монсегюра, последней крепости катаров! Сейчас мы намного сильнее, и скоро Британская империя раскается в том, что поддержала врагов Господа!

– Очень убедительно, монсеньор епископ. Марсиане мистера Уэллса тоже имели серьезные намерения относительно моей страны. Перечитайте «Войну миров», там все очень наглядно.

– О ваших словах пожалеете не только вы, леди Палладия. Vim vi repellere fas est licet! [34] Силу позволено отражать силой ( лат .).

– Exoriare ultor [35] «Мститель явится» ( лат .) – цитата из «Энеиды» Вергилия. , монсеньор епископ.

Матильда Шапталь вышла из лифта, закрыла лицо рукой, покачнулась, с трудом устояв. Пэл поспешила к ней, взяла за руку.

– Сейчас! – с трудом проговорила художница. – До сих пор перед глазами…

Глубоко вздохнула, провела ладонью по векам.

– Шли по коридору, никого не было, но потом стали стрелять из-за угла. Рядом со мной убили человека. Сразу, две пули в грудь.

– Плохи дела? – поняла Пэл.

Матильда покачала головой.

– Не знаю. Бой сейчас идет на втором уровне, рядом с блоком № 25. Есть опасность, что заключенных перестреляют.

Обернулась, поймала взглядом взгляд.

– Вы все равно узнаете. Николас ранен. И, кажется, тяжело.

Последний снаряд лег, куда ему предназначено, и Лонжа удовлетворенно кивнул. Хоть это сделано правильно. Если смотреть из тоннеля, виден лишь шахматный порядок, но на схеме, наскоро вычерченной в блокноте, замысел становится ясен: замкнутая плоская кривая, сектор окружности, центром которой является установленный в проходе ветеран «Марк». Классическое минирование, перекрывающее все возможные пути к воротам. Тяжелые цилиндры с желтой полосой способны напугать одним своим видом. «Асфальтовые солдаты» назад не повернут, но атаковать станут с великой оглядкой.

Пулемет, главное оружие, за лобовой броней. Расчет надежный, двое коммунистов, воевавших в Испании. Первым делом им велено отстреливать вражеских пулеметчиков, с остальными справиться легче.

Фамилия старшего над заключенными вспомнилась не сразу. Лонжа потер лоб.

– Камрад… Камрад Зеппеле!

Тот о чем-то увлеченно беседовал с двумя «полосатиками», ни дать, ни взять, боевой комиссар. Услыхав, махнул рукой, подбежал.

– Камрад! Пусть каждый еще проверит противогаз, проследите лично. Всех, у кого нет оружия, отведите назад, метров на двадцать, пусть строят еще одну баррикаду. Туда же – грузовик. И еще раз объясните людям, что шансы у нас есть, надо лишь дотянуть до темноты.

Тот, совершенно по штатскому кивнув, принялся за дело, громко выкрикивая команды. Лонжа, обойдя стальную тушу «Марка», присел за импровизированной баррикадой, сложенной из пустых снарядных ящиков. Обзор неплохой, видны все подъезды к складу и даже краешек площади. Там пока пусто, наблюдателей наверняка спрятали за окнами штаба. Готовятся… Он прикинул, что в Берлин наверняка уже позвонили, высокие чины в генеральских погонах глотают успокоительное и думают, кого назначить виновным. А Гиммлер? Пока все развивается согласно его сценарию: заговорщики подняли мятеж, захватили склады… Или нет? Восстать должны были саперы во главе с агентом Германского сопротивления Паулем Рихтером, а не «полосатые» узники. За них в ответе именно он, Генрих Гиммлер! Выходит, камрад Нечетный, сам того не желая, перечеркнул весь сценарий хитромудрого Агронома?