Виль Быков - На суше и на море, 1990 [антология]

Вот такая проблема.

Если не забывать о Докучаеве, его ученике Владимире Ивановиче Вернадском, создателе учения о биосфере и ноосфере, где добавляется фактор человеческого разума при формировании биоценозов, то надо вспомнить и о многолетних травах как восстановителях почвенного плодородия.

Травы создали первородную почву. Травы и сегодня остаются целителями земли, ведь они строят свое тело на 93 процента из воздуха и энергии солнца и только на 7 процентов — из элементов самой земли, т. е. постоянно привносят в землю новую энергию и органическое вещество. Когда поле два года остается под клевером, корневая система и послеукосные остатки составляют по весу до 60 процентов увезенного урожая, две-три тонны органики на гектар. Травы своими глубокими, разветвленными корнями с клубеньками азотобактера разрыхляют почву, делают ее пористой, доступной для воздуха. Кто из крестьян не знает, что по пласту клевера всегда вырастет высокий урожай? Два года пробудет пашня под клевером или люцерной — и восемь лет будет родить хорошо и ровно.

Ну как не воспользоваться такой возможностью для лечения пашни? А ведь не пользуемся в полной мере.

Создатель травопольного земледелия Василий Робертович Вильяме чуть ли не врагом народа сделался за травопольные севообороты. Одно время их вообще не применяли, хотя в России использовали с XVII века, имели свои сорта клеверов, которыми торговали с Европой.

Но и сегодня трав в севооборотах мало, нет им места в поле, все зерно да зерно, хотя и возим зерно, к стыду своему, из-за рубежа, поскольку урожаи собственные все еще низкие, да к тому же высоки потери при транспортировке и хранении.

А естественных лугов осталось мало. Затопили под водохранилищами, поменяли энергию почв на электрическую энергию.

Какие богатые луговые угодья были от Нижнего Новгорода до Твери! По пояс стояли костер и овсяница, непролазно клевера. Какое нагуливали молоко коровы по Оке от устья до Рязани! На север от Рыбинска к Вологде и восточнее стада на одном сене держались, овса лошадям не требовалось. Все ушло под воду или подтоплено и превратилось в болото. Исчезли и донские костровые луга, сено которых шло на экспорт. Трудноисправимые перемены.

И появилась проблема кормов. А чтобы решить ее, пришлось теснить зерновые культуры. Плановые задания сверху устроили такую чехарду на местах, что личные огороды отрезали по самое крыльцо, чтобы засевать зерном.

Еще один фактор неразумности — планирование волевым методом, он тоже не принес лучшей доли пашне и лугам, повредил природному равновесию, гармонии.

Новое мышление, кажется, близко к тому пониманию природы и места в ней человека, которое можно найти у Льва Толстого: «Одно из первых и всеми признаваемых условий счастья есть жизнь такая, при которой не нарушена связь человека с природой, т. е. жизнь под открытым небом, при свете солнца, при свежем воздухе, общении с землей, растениями, животными. Всегда все люди считали лишен этого большим несчастьем».

Большое несчастье сел и деревень сегодня — это как раз разрушение естественных связей с землей, растениями, животными. Они есть, они рядом, но ты ими не распоряжаешься — ни землей, ни животными, ни полем, потому что они общие, а в эту общность входят очень разные люди, нередко со взглядами, прямо противоположными твоим.

Семейный подряд с арендой земли на долголетней основе сегодня способен связать человека и землю прочными узами. И самая тяжелая работа, если она без понукания и подсказки, а по душе, на пользу тебе, покажется работой пусть и тяжелой, но сладкой. Рождается желание сделать землю, переданную тебе в пользование и наследство, еще лучше, как можно лучше, чтобы с лихвой обеспечивала она и семью, и внуков, и последующие поколения.

Осмотримся вокруг. Во многих странах сегодня земля передана либо на вечное пользование, либо в долгосрочную аренду. Фермерские хозяйства одинаково выгодны и фермеру, и государству, которому выплачивается земельная рента. Общегосударственная служба земли — надзор за правильным ее использованием, создание прудов-озер, лесных и ветрозащитных полос — существует на деньги из земельной ренты.

Начиная с 1985 года наше правительство ведет работу в этом направлении. Не одними семейными подрядами решается проблема. Небольшие объединения — кооперации семей — могут взять у государства и землю, и ферму со скотом, и луг для пастбища, чтобы сообща обрабатывать землю, нагуливать скот и продавать по договорным ценам молоко, мясо, продукты поля и огорода колхозу, государству или на рынке.

Пусть останутся и колхозы и совхозы, где ныне дела идут хорошо. Соревнование между разными формами хозяйствования как раз и станет стимулом к труду, а по результатам можно будет судить, какая форма в этой местности наиболее удачна, дает высший доход и наилучшим образом хранит и улучшает саму среду обитания.

Нетрудно понять, что любая форма хозяйствования на земле не может существовать сама по себе, здесь все взаимосвязано. Зато очень трудно понять, как отдать на подряд ферму с коровами, при этом не позаботившись о лугах для выпаса, пастбищах для телят, сенокосных угодьях. Или как распорядиться навозом, ведь навоз — тоже желанная товарная продукция, очень нужная земле. И когда смотришь на экран телевизора, где показывают четырех доярок, взявших на подряд сто коров, то начинаешь недоумевать: неужели эти четверо успевают кормить, поить стадо, чистить коров, отправлять молоко и еще чистить коровник, таскать по кормушкам сено и комбикорм и отвозить в навозохранилище за пределы скотного двора более тысячи тонн навоза, получаемого за год, — три тонны в день! А если кормами и навозом занимается кто-то другой, то эти другие, без сомнения, тоже члены подрядного звена, и получают, как говорится, из одного котла.

В Судогодском районе Владимирской области мне довелось видеть работу звена из пяти молодых хлопцев, взявших на подряд выращивание 300 свиней. Это тяжелейшая работа, хотя им привозили корма прямо к воротам, чистили помещение и вывозили навоз другие люди, не входящие в звено.

Во всех такого рода случаях проглядывала не настоящая работа, а одна из форм показухи: вот мы «подхватили почин», вот у нас подряд и оплата за привес, тогда как фактически кроме звена тут работают люди и со стороны.

Природа неделима. Любая форма аренды будет жизненной и даст высокий результат, если станет охватывать все стороны производства: не только коровник с дойными коровами, но и телятник, и сенокосные угодья — значит, и пастуха, и заготовку сена, и пастбище, и склад с фуражом. Лишь единство многостороннего крестьянского двора и земли с трудом семьи или нескольких семей способно продуктивно работать и одновременно блюсти биологическую целостность природы: поле, луг, скотину, речку-ручей, дороги на все погоды и непогоды, теплый двор и свои хаты поблизости, где не пропадает ни одного ведра помоев, ни одной корки сухого хлеба. Крестьянский двор, эта веками выработанная безотходная форма жизни с автономным обеспечением, нуждается всегда только в обмене продуктов на товары, и наоборот. Долг и задача государственных предприятий и колхозов — обеспечить двор или деревню всем необходимым.