Владислав Покровский - Курьер. Книга вторая

— Шела! — вспомнил я и подхватился, быстро вскочил и подбежал к ней, чтобы через секунду с облегчением перевести дух — браслеты работали, как положено, поддерживая стабильное темпоральное поле, в котором как в коконе она находилась.

— Человек, сегодня из-за тебя я чуть не умер от удивления, — раздалось вдруг у меня над головой, и я с трудом подавил желание пальнуть по этому шутнику из "конвертера" — до чего же меня бесит, когда кто-то подкрадывается со спины и нежно так говорит: "Гав!" над самым ухом.

— Ты же придуманный персонаж, — ответил я, старательно успокаиваясь и заставляя себя не делать резких движений. — Как ты можешь умереть?

— Это так… — довольная и счастливо улыбающаяся морда Кота выплыла из-за моей спины и повисла перед глазами, — словосочетание такое.

— А-а-а… — глубокомысленно протянул я, ставя маяк на пол и беря Шелу за руку.

— Все в шоке от твоего поединка с Пламезрыгом, — помолчав немного, добавил Кот и повилял неожиданно появившимся в воздухе пушистым хвостом. — Никак не ожидал, что тебе это окажется по силам и — слышишь? — Безумный Шляпник уже танцует свою весёлую Жигу-Дрыгу на главной дворцовой площади перед нашей счастливой и прекрасной Белой Королевой.

— А где же Белый Кролик? — не удержался я. — Где ваш самый главный революционер?

— Они с Мартовским Зайцем и Мудрогласом пьют чай, и Додо кружит над их головами и посылает всем свои радостные крики и хорошее настроение… Не было здесь никакой революции, рыцарь, — вдруг заявил Чеширский Кот. — Кому-то нравилось правление обезумевшего Валета, кому-то он пришёлся не по нраву. Белый Кролик был в курсе того, что Белая Королева была низложена, но ведь она ровным счётом не сделала ничего, чтобы поднять это королевство из той дыры, в которую его завела Красная Королева.

— Правда? — удивился я.

— Истинная, — кивнул Кот. — Ей было не до того, ведь она вспоминала времена, когда она и её сестрица были счастливы вместе, общалась с Мудрогласом и перечитывала многие разы Оракулум, вспоминая об Алисе. Потом вернулся из небытия Валет, вобравший в себя силу Убигробба и ярость Бармаглота, и начал править своей твёрдой рукой. Конечно, это не понравилось многим, кто был в фаворе у Белой Королевы, и они захотели его убрать. Руками новой Алисы и её нового рыцаря. Вот так… — Кот печально развёл лапками, глаза его потухли и уже не так сверкали как поначалу. — Сказки тоже взрослеют со временем и на место того, что в них красиво называется борьбой Добра со Злом, приходит то, что многие прямо именуют борьбой за интересы и влияние…

— Да вы, батенька, политикой тут начали баловаться, — усмехнулся я устало, гладя на него.

— Со скуки какой только дрянью не займешься, — лениво произнёс Кот и почесал задней лапкой за ушком.

— Ясно, — вздохнул я и тут вдруг вспомнил про своё обещание. — Мы, кажется, кое о чём с тобой договаривались.

— О чём? — искренне удивился Кот, его хвост изогнулся вопросительным знаком, и тут же морда его просветлела, а глаза вновь засверкали. — Ах это… Забудь об этом, человек, ты и так очень развлёк меня, а это для меня дороже всего. Теперь мне не скоро станет скучно, в конце концов весь Дворец ещё долгое время будет только и говорить что о вас.

— И всё же, — я упрямо покачал головой. — Договор дороже денег, а деньги — это самое дорогое из всего, что я знаю. Ну кроме разве что пары приятных мелочей, — поправился я, с нежностью посмотрев на Шелу.

— И как же ты собираешься это сделать?

— Очень просто, — пожал я плечами. — Помнишь трюк, которым я обманул Валета?

Чеширский Кот кивнул, морда его приблизилась ко мне, а глаза заинтересованно засверкали.

— Бери меч, отныне он твой, — распорядился я. — Не чей-нибудь, не пыльная реликвия на забытой стене Дворца, а твой.

— И зачем он мне? — удивился Кот.

— Ты можешь перевоплощаться в кого угодно, — напомнил я. — С этим мечом ты станешь истинным хозяином всего этого, — я неопределённо мотнул головой, пытаясь обрисовать всё вокруг. — Захочешь, станешь Алисой, захочешь — Валетом или мной, например… Захочешь, останешься Котом, но меч, — подчеркнул я это слово, — останется у тебя и, если придёт ещё какая-нибудь зловредная гадина, уже ты будешь вставать или не вставать на защиту всего. Чем не хозяйское положение?

— А ты уходишь, человек? — внимательно посмотрел на меня Кот.

— Да, — кивнул я. — Здесь мне нечего делать, увы. Здесь уже мне будет скучно… Вдобавок есть у меня одно сильное желание подержаться за горло одного человека и послушать его нежные хриплые свисты, так что… Деньги опять же, — вспомнил я вдруг об обещании Капитошкина.

— Тогда, — Кот печально улыбнулся, — давай прощаться. Есть у меня к тебе одна просьба, человек. Когда будут писаться очередные дополнения к "Алисе в стране чудес", не поленись, прочти их. В конце концов сказки умирают и превращаются в прах, когда о них забывают. Ты знаешь это?

— Я знаю это, — кивнул я. — Я не забуду о твоей просьбе, Котяра. Будь здоров! И… — я дотянулся до маяка и положил на него руку, — передавай привет Шляпнику. Скажи ему, что он редкостная сволочь и полный безумец, раз пошёл на службу к Валету. А ответ на его загадку таков: ворон и письменный стол схожи хотя бы тем, что оба из них подразумевают перья для своего существования.

— Ты знаешь эту загадку?

— А кто её не знает? — ухмыльнулся я. — В своё время читательский мир долгое время дрожал в лихорадке, пытаясь отгадать ответ на неё, а за более-менее вразумительный ответ одно научное общество даже предлагало награду…

— Удивительно, — Кот сложил лапки и задумчиво покачал хвостом, — как далеко может зайти человеческая глупость.

— Очень далеко, — подтвердил я. — Передашь ему?

— С удовольствием, — Кот потянулся, оттопыривая когти. — Особенно первую фразу.

— Тогда прощай, пушистый, — тихо сказал я и отдал мысленный приказ активатору запустить маяк.

Мгновенно свет вокруг меня померк, до моего ограниченного темпоральным коконом слуха донёсся звук грома, что-то с оглушительным треском разлетелось на куски, я крепко сжал руку Шелы и прижался к ней теснее, и в тот же миг на грани видимости в чернильно-чёрной темноте начала разгораться яркая искорка — предвестница темпорального вихря.

Я залюбовался её переливами и игрой цветов и оттенков, потом глубоко вздохнул и отрешился от всего, стараясь ни о чём не думать, и в тот же миг Поток обрушился на меня, разом погрузив в себя с головой, схватил и поволок за собой, швыряя и переворачивая.

Домой… Пора домой!

— М-м-м… Милый, это восхитительно!.. И почему мы раньше с тобой тут никогда не бывали? Ты не поверишь, но я уже почти простила тебя. Ты рад?