Джеймс Баллард - Затонувший мир [авторский сборник]

Тони Майлзу прислышался «Сен-Луи блюз» в исполнении Софи Тэйкер, а Гарри — Си-минорная месса Баха-отца. Оба они заявились в магазин и, пока я занимался цветами, изливали на меня свои впечатления.

— Восхитительно! — кричал Тони. — Как это у нее получается? Можешь сказать?

— Гейдельбергская партитура! — исходил восторгами Гарри. — Подлинная, грандиозная… — Он презрительно глянул на цветы. — Ты не мог бы их заткнуть? Они дьявольски галдят.

Шум и вправду был дьявольский, и я, пораскинув мозгами, вычислил причину. Паучья Орхидея совершенно разбушевалась и к тому времени, когда я сумел утихомирить ее, подав к корням соляной раствор, успела загубить растений на триста с лишним долларов.

— Вчерашний концерт в «Казино» — сущие пустяки в сравнении с тем, что она устроила тут, — поведал я. — «Кольцо Нибелунгов» в аранжировке Стэна Кентона. Орхидея моя просто свихнулась. Я уверен, что она хотела убить ее.

Гарри смотрел, как судорожно сотрясаются листья орхидеи.

— Похоже, она и в самом деле настроена весьма воинственно. Но зачем ей убивать Джейн?

— Не в буквальном, понятно, смысле. Голос Джейн, вероятно, обладает обертонами, раздражающими чашечку цветка орхидеи. Остальные растения реагировали по-другому. Когда она к ним прикасалась, они ворковали, словно голуби.

Вдруг Гарри радостно охнул.

В дверях ярким солнцем вспыхнула пышная пламенно-желтая юбка Джейн.

Я представил ее своим друзьям.

— Сегодня цветы молчат, — заметила она. — Что с ними стряслось?

— Прочищаю баки, — пояснил я. — Между прочим, мы все хотели бы поблагодарить вас за вчерашний концерт. А как вам понравились Пурпурные Пески?

На лице ее появилась смущенная улыбка, и Джейн начала медленно прохаживаться по магазину. Как я и ожидал, она остановилась подле орхидеи, долго смотрела на нее.

Я ждал, что она скажет, однако Гарри с Тони заговорили ее и вскорости увели наверх, в мою квартиру, где они с утра маялись дурью, сокращая мои запасы виски.

— Не желаете ли сегодня после концерта присоединиться к нашему обществу? — предложил Тони. — Мы собираемся на танцы во «Фламинго».

— Вы же оба женаты, — смутилась Джейн. — Разве вас не волнует собственная репутация?

— Так мы и жен возьмем с собой, — беззаботно ответствовал Гарри. — А ваше манто подержит Стив.

Потом мы сыграли в «и-го». Джейн заявила, что раньше никогда в эту игру не играла, однако правила усвоила без труда. Когда она начала нас обыгрывать, я понял, что она жульничает. Конечно, не каждый день подвертывается случай сыграть в «и-го» с женщиной с золотой кожей и глазами-бронзовками, и все-таки меня это злило. Но Гарри и Тони, похоже, ничего не имели против.

— Она прелестна, — сказал Гарри, когда Джейн ушла. — А игра все равно дурацкая. Так что кому на это не наплевать?

— Мне, — ответил я. — Она жульничает.

На протяжении следующих трех-четырех дней магазин лихорадило: каждое утро Джейн являлась поглядеть на Паучью Орхидею, а для растения ее присутствие было совершенно невыносимо. И я ничего не мог поделать — орхидея была совершенно необходима для ежедневных упражнений. Однако взамен правильных гамм Паучья Орхидея выдавала теперь лишь вой и скрипы. Меня тревожил не шум как таковой — на него пожаловалось не больше двух десятков человек, но вред, который он причинял растениям. Исполнители музыки барокко стойко переносили испытание, у тех, что были предназначены для современных композиций, вообще оказался иммунитет, но у пары дюжин романтиков полопались цветочные чашечки. На третий день, считая от приезда Джейн, я лишился всех исполнителей Бетховена и жуткого количества Мендельсона и Шуберта.

Однако Джейн, похоже, не было дела до моих забот.

— Что с ними такое стряслось? — спросила она, разглядывая газовые баллончики и капельницы, кучей сваленные на полу.

— Наверное, вы пришлись им не по вкусу, — ответил я. — Точнее, Паучьей Орхидее. Может, у мужчин ваш голос и пробуждает необычайные и чудесные видения, но орхидею он доводит до черной меланхолии.

Она рассмеялась мне в лицо.

— Чепуха! Отдайте ее мне, и я вас научу, как с нею обращаться.

— Вам весело с Гарри и Тони? — спросил я. Меня злило, что вместо того, чтобы ходить с ними на пляж, мне приходится чистить баки и готовить целительные растворы, совершенно бесполезные, кстати сказать.

— Они такие забавные, — отвечала она. — Мы играем в «и-го», я им пою. По-моему, и вы могли бы почаще вылезать отсюда.

Через пару недель мне пришлось капитулировать. Я решил законсервировать все свои цветы до отъезда Джейн с Пурпурных Песков. Я понимал, что на восстановление ассортимента уйдет самое малое месяца три, но выбора у меня не было.

В это время пришел заказ из Сантьяго на колоратурную травосмесь для садового хора. Она требовалась им через три недели.

— Пожалуйста, извините меня, — сказала Джейн, узнав, что я не в состоянии выполнить заказ. — Вы, верно, думаете, что было бы гораздо лучше, если бы я никогда не появлялась на Пурпурные Пески. — С какой-то затаенной мыслью она заглянула в один из темных баков и предложила: — Я могла бы помочь вам в оркестровке.

— Благодарю вас, не надо, — со смехом ответил я. — С меня хватит.

— Но почему бы не попробовать? Мне это совсем не трудно.

В ответ я только покачал головой.

Гарри с Тони заявили, что я не в своем уме.

— Диапазон у нее достаточно широк, — сказал Тони. — Ты же сам знаешь.

— Что ты имеешь против нее? — поинтересовался Гарри. — Все из-за того, что она жульничает в «и-го»?

— Не в этом дело, — ответил я. — Ее диапазон гораздо шире, чем вы полагаете…

Мы играли в «и-го» в номере Джейн. Она обставила каждого из нас на десяток долларов.

— Мне везет, — весьма самодовольно заявила она. — Кажется, я всегда выигрываю. — Сияя золотой кожей, она тщательно пересчитала наличные и аккуратно сложила их в сумочку.

Вскорости я получил повторный заказ из Сантьяго.

Я отыскал Джейн в кафе, окруженную поклонниками.

— Вы еще не покорились? — спросила она с мимолетной улыбкой, адресованной этим мальчикам.

— Я не знаю, чего вы добиваетесь, — ответил я, — но попытаться можно.

Вдвоем мы вернулись в магазин. Я достал лоток с многолетними растениями. Джейн помогла мне наладить подачу газа и растворов.

— Начнем вот с этих, — предложил я. — Частоты от пятисот сорока трех до семисот восьмидесяти пяти. Вот партитура.

Джейн чистым голосом вывела гамму. Водосбор проявил поначалу некоторую неуверенность; Джейн вернулась к нижнему регистру и снова спела гамму, ведя растение за собой. Вместе они прошли две октавы, потом растения запнулись, стройная последовательность тонов прервалась.