Лев Могилев - Окно в прошлое

- Глядите! - профессор тронул меня за рукав и указал на противоположный берег. Густая стена низкорослых растений расступилась. Среди ветвей мелькнуло большое животное.

- Только бы не упустить!-заволновался Воробьев. Его руки механически бегали но пульту, а взгляд не отрывался от экрана. Мы пересекли озеро наискось, как раз по направлению к тому месту, где заметили загадочное существо. А оно словно чувствовало наше присутствие и все более углублялось в заросли. Щелкнул переключатель. Лес стал поворачиваться по кругу до тех пор, пока угол нашего зрения не изменился приблизительно на сто восемьдесят градусов.

- Теперь мы будем двигаться ему навстречу, - шепнул Воробьев.

Мы приближались к зарослям с другой стороны. Вновь наплывали на экран большие узорчатые листья, вновь наш взгляд упирался в сплошную зеленую стену. Мне стало не по себе. Ощущение, что я действительно пробираюсь по этому страшному лесу навстречу неведомой опасности, было настолько сильным, что я невольно огляделся по сторонам. Но вокруг - только стены маленькой комнаты, освещенной экраном. И вновь взглянул я на неведомый мир. Мы внезапно увидели его обитателя: из-за расступившихся ветвей и листьев появилась голова чудовища. Она быстро надвинулась, заполнив все поле зрения. Профессор едва успел повернуть рычажок, и наше движение прекратилось.

Я видел ржаво-бурую складчатую кожу, покрытую наростами и бородавками, тусклые широко расставленные глаза. Казалось, это сам первобытный мир смотрит на нас. Огромная широко разрезанная пасть усажена многочисленными коническими зубами. Я инстинктивно откинулся на спинку кресла. Одно движение - и чудовище бросится на меня!

А профессор был вне себя от восторга.

- Красавец! Черт возьми, какой красавец! - приговаривал он. - А где же фотоаппарат? Тьфу! Забыл… Вы посидите…

Он бросился вон из комнаты, а я остался с глазу на глаз с ужасным соседом. Но его, видимо, не удовлетворяло мое общество. Он внезапно двинулся на меня и… расплылся по экрану.

- Виктор Григорьевич! - закричал я, - сюда, скорей! Он исчез!

- Что?! Что случилось?!

Воробьев вбежал с фотоаппаратом, но было уже поздно. От зверя не осталось и следа. Воробьев склонился над пультом. Нервничая, переключал он один рычажок за другим. Напрасно… Лес на экране метнулся косо вниз, затем все заполнило яркое синее небо и погасло. Воробьев зажег свет и бессильно опустился в кресло.

- Прозевал, - сокрушенно произнес он, - такой редкий случай, подумайте! Эх…

Я сочувственно молчал. Так мы сидели несколько минут. Наконец профессор заговорил.

- Давайте, дорогой мой, кончим на сегодня. Я что-то устал. Переволновался лишнее, видимо,… Теперь не засну.

Я взглянул на часы: был первый час ночи. Пора собираться! Все еще не спуская глаз с экрана, я поднялся с кресла. От долгого сиденья затекли ноги. Профессор проводил меня до дверей и, устало улыбнувшись, пригласил зайти в ближайшие дни. По дороге домой я был во власти необычайных впечатлений этого неповторимого вечера.

Эти впечатления не оставили меня и дома. Лежа в постели, я живо вспоминал их мельчайшие подробности. Яркие картины неведомого мира проплывали перед закрытыми глазами. Да видел ли я все это? Может быть, приснилось… Нет!

В течение недели я никак не мог выбрать время, чтобы посетить профессора Воробьева, и тем больше мечтал об этом. Близился срок окончания командировки. Через десять дней нужно уезжать. Уезжать!

Наконец, я вновь посетил профессора. Старик, как и прежде, был искренне рад моему приходу. Он не стал испытывать мое терпение и сразу пригласил меня в свою удивительную комнату.

- Разрешите на сей раз без лишних комментариев, - сказал он, когда я занял свою наблюдательную позицию, - интереснее будет, не теряя времени, возобновить наше путешествие.

- Конечно, Виктор Григорьевич!

Воробьев настраивал аппарат, а я ждал с нетерпением. И вновь засиял экран. Свет погашен. Окно в неведомое открыто перед нами.

Желтая песчаная долина залита лучами палящего солнца. Вдали, как башни полуразрушенного замка, поднимаются покрытые трещинами, сильно выветренные утесы. Барханы, как волны, бороздят песок. Там и тут голубеют маленькие, наполовину высохшие озерца. На их берегах - скудная растительность - низкорослые хвощи и папоротники. Как свечи, поднимаются двухметровые плеуромеи, увенчанные красными шишками, дальше, у скал, видны небольшие хвойные деревья, напоминающие ели. Унылая безотрадная картина! Мы тихо скользим над песчаными волнами.

Неожиданно мое внимание привлекли следы на песке. Они напоминали отпечатки человеческих рук.

- Виктор Григорьевич, взгляните!

- Вижу, - отозвался Воробьев.

- Неужели хиротерий?!

- Возможно. Очень даже возможно!

Мы устремились по следу. Он прихотливо петлял между барханами, то опускаясь к водоему, то огибая скалы. Наконец мы приблизились к большой скалистой возвышенности. У отвесных невысоких каменных стен были осыпи. След затерялся среди камней. Нужно сказать, что профессор при помощи своего пульта очень ловко управлял движением: мы изменили направление и стали медленно двигаться вдоль подножия скал, внимательно высматривая след. И вот на песке мы вновь заметили его. Он вел к глубокой расщелине. Мы углубились в расщелину. Справа и слева подымались высокие каменные стены. Между ними узкой полоской сияло небо. Проход был завален острыми камнями. Я мысленно порадовался, что избавлен от необходимости ступать по ним. Миновав расщелину, мы вновь увидели знакомую пустынную местность.

- Где же след? - удивился профессор, - исчез! Давайте-ка, вернемся…

Мы движемся в обратном направлении. Ничего нового!

- Странно… А все же попробуем…

Воробьев поколдовал над пультом. И вот мы стали быстро подниматься. Глазу открылась широкая панорама: бесчисленные озерца, каменистые возвышенности, песчаные поля, на которых разбросаны островки скудной растительности. Набрав высоту метров пятьдесят, мы стали двигаться над местностью, внимательно обозревая ее.

- Ничего такого не видите? - спросил Воробьев.

- Нет.

- Где же он? Недаром этот ящер всегда был загадкой для ученых. И остатков не найдено… А! Глядите! Да вон же, у скалы!

Я увидел животное, быстро перебегающее от камня к камню. Оно было необычайно подвижно. Оно передвигалось легкими прыжками, поминутно меняя направление.

- Теперь-то не уйдет!-радостно воскликнул Воробьев и перевел рычажки. Мы помчались вниз прямо к нашей «добыче». Вот уже совсем близко, вот уже рядом! Мы резко застопорили. Наконец-то можно было хорошо разглядеть загадочного обитателя этих пустынных мест! Он, словно специально для нас, задержался у большого камня, около которого была скудная растительность. С величайшим интересом наблюдал я за ящером. Собственно говоря, его даже трудно было назвать ящером. Большая необычайно подвижная голова, крупные глаза, тонкое мускулистое туловище, заканчивающееся длинным хвостом; лапы длинные, сильные с широко расставленными пальцами, напоминали человеческие руки. При ходьбе животное выгибало спину. Хвост оно не волочило по земле, а приподнимало. Хиротерий, а мы считали, что это именно он, присев на задние лапы, бойко обрывал передними молодые папоротниковые листья. При этом он забавно вращал головой.