Кристи Голден - Assassin's Creed. Ересь

– Больше ни слова! – вновь оборвала его Виктория, и голос у нее прозвучал как никогда строго и категорично. – Я устала спорить с вами на каждом шагу. За короткий промежуток времени мы сделали очень много и, я думаю, можем установить, где Жанна потеряла меч. Это ваша работа, Саймон. И если вы будете слишком усталым, то не сможете заметить нужные детали.

Хэтэуэй вздохнул, признавая свое поражение, и спустился с платформы «Анимуса». Затем посмотрел на Викторию.

– Наша работа, – холодно и многозначительно произнес Саймон. – И она должна наглядно показать Алану Риккину ценность моего научного подхода.

– Нужно просто установить, как заставить этот меч, – Виктория кивнула в сторону деревянного футляра, – работать не как прославленный филейный нож, а как частица Эдема. Я видела его в действии. Алан Риккин тоже это увидит. Это восхитительно. Поразительно и незабываемо. И если вы установите, как вернуть мечу его сверхъестественную силу, это будет железобетонный аргумент в вашу пользу.

Разумеется, она была права. И вид у нее был изрядно утомленный. Саймону вдруг стало любопытно, что испытывает человек, который остается по ту сторону «Анимуса» и наблюдает за симуляцией, одновременно мониторя несколько процессов и будучи готовым в любую секунду, если возникнет необходимость, вернуть испытуемого в реальность.

Но это не объясняло и не извиняло ее резкость.

– Вы, доктор, ведете себя крайне непрофессионально, – сказал Саймон, сделав особое ударение на слове «доктор». – Я бы посоветовал вам воспользоваться своим же советом – завершить пораньше рабочий день и хорошо выспаться. Завтра в восемь встретимся в «Буре».

У Виктории спазматически дернулась тоненькая мышца под нижним веком, но тем не менее женщина кивнула.

– Прошу прощения, – сказала она. – Я не должна была разговаривать с вами, Саймон, в таком тоне. Иногда и доктору нужно пользоваться своими советами.

Сдерживая раздражение, Хэтэуэй неловко похлопал ее по плечу:

– Давайте все свалим на Риккина и его до абсурда сжатые сроки и не будем сердиться друг на друга, договорились?

– Договорились, – эхом отозвалась Виктория и устало улыбнулась.

У лифта они пожелали друг другу спокойной ночи, и доктор Бибо направилась на корпоративную парковку. Саймон решил зайти в свой офис. Он хотел среди запаха книг собраться с мыслями. Повинуясь порыву, он снял с полки издания, посвященные Жанне д’Арк. Хэтэуэй уже сделал массу заметок в своем планшете, но книги во время научных исследований ничто не могло заменить.

Он проверил свой мобильный – несколько сообщений от Анайи, это его и удивило, и разозлило, и огорчило одновременно. Все сообщения были короткими, она настаивала на встрече.

Саймон сдался и набрал следующее: «В холле. Спускаюсь». Затем с сожалением посмотрел на книги и направился к лифту.

Анайя появилась спустя несколько минут, весело улыбаясь, но глаза смотрели серьезно.

– Ты уже ужинал сегодня? – спросила она.

– Нет, и что…

– Умираю хочу есть, – не дала ему договорить Кодари. – Прежде чем покину Лондон, хочу поесть рыбы с жареной картошкой. О! Сейчас же Октоберфест. Можем посмотреть, что хорошего в пабах предлагают по этому случаю.

– Давай. – У Саймона не было никакого настроения бродить по пабам, но «рыба с жареной картошкой» прозвучало заманчиво. Они взяли такси до квартала Мэрилебон, там было кафе, которое им особенно нравилось. Саймон заказал пинту пива и неожиданно расслабился, чему немало удивился.

Когда они закончили ужин, Хэтэуэй сам начал разговор:

– Итак, о чем ты хотела со мной поговорить? Или ты просто хотела, чтобы я оплатил твой чек?

– О, так ты платишь? Превосходно, – сказала Анайя все с тем же странным выражением лица, которое было у нее весь вечер. – Давай прогуляемся и поговорим. – Она беззаботно махнула рукой.

Саймон подумал, что ему не удастся увильнуть и придется таскаться по пабам и пробовать дары осени.

Они сменили тепло и полумрак паба на улицу, где осенний холод пронизывал насквозь. Анайя взяла его под руку, он остановился и смущенно посмотрел на нее.

– Что, девушка не может согреть руки?

Напряженность, которую пиво на время сгладило, вернулась и вновь сковала Саймона. Все это было так не похоже на Анайю, она умела соблюдать границы личного пространства. Что-то явно было не так. Саймон заставил себя улыбнуться, и они пошли по Тайер-стрит мимо очень дорогих антикварных магазинов, очаровательных бутиков и ателье элегантной мужской одежды.

Анайя наклонилась к нему и тихо сказала прямо в самое ухо:

– Виктория – обманщица.

Саймон резко остановился.

– Пойдем, – потянула его Анайя, нервно оглядываясь по сторонам.

– Хорошо. – Хэтэуэй возобновил движение. – С чего ты так решила?

– Она солгала о «Bella Cibo», – сказала Анайя. – Я ее видела там вчера вечером.

– Странно, конечно, скрывать это, но…

– Она была не одна. А с Аланом Риккином.

И снова Саймон был готов замереть на месте, но заставил себя идти дальше. Сердце тревожно заколотилось.

– Она одна из ключевых фигур в «Аэри», – почти машинально ответил Хэтэуэй и, как Анайя, сам начал оглядываться по сторонам: семьи с детьми на руках и в колясках, парочки – молодые и в возрасте – гуляли, держась за руки, стайка девочек-подростков толпилась у витрины одного из бутиков популярного бренда. – Думаю, в «Аэри» много важных проектов, достойных обсуждения с Риккином. Возможно, они говорили о том, что меня не касается.

Сказав это, Саймон вдруг вспомнил, какой неожиданно усталой стала доктор Бибо. Он также вспомнил, что на его письмо Риккин ответил Виктории, а не ему. И сегодняшняя стычка с ней, когда она вышла за рамки профессионализма. Вдруг Хэтэуэй почувствовал, что его шерстяное пальто не спасает от ледяного холода.

– В «Абстерго» все шифруются и что-то скрывают, – пробормотала Анайя, – потому что мы – долбаные тамплиеры. Но мы не скрываем, в какие рестораны мы ходим.

Некоторое время они шли молча, в голове Саймона каруселью кружились мысли и предположения.

– Я доверяю твоей интуиции, – наконец сказал он. – Это ты у нас оперативный агент, не я. И что нам теперь делать?

– Думаю, на улице мы в безопасности. У нас нет жучков, я проверила до того, как мы вышли из такси.

Ну разумеется, она это сделала. Саймон вдруг пожалел, что съел рыбу с жареной картошкой. Еда застряла в желудке тяжелым комом.

– Ну, думаю, это неплохо.

– Ты можешь рассказать мне, над чем вы с ней работаете?

Это был проект высокого уровня конфиденциальности, и у Саймона не было права на добровольное предоставление информации, но он доверял Анайе и не видел причины, почему бы не обрисовать ей проект в общих чертах. И он кратко рассказал ей о своем новом подходе, о той помощи, которую ему оказывает Виктория, о частице Эдема номер 25 и, конечно же, о чудовищно сжатых сроках.