Жозеф Рони-старший - Звездоплаватели (авторский сборник)

Внезапно сидевший впереди Гумра беззвучно указал налево: в лунном свете там отчетливо виднелись лодки горилл, идущие наперерез беглецам. Теперь все решала скорость — кто быстрее доберется до бухты. Если воины Гура-Занка не покинули остров, они наверняка заметили вражескую «эскадру» и приняли меры к отражению атаки. Но если их оттуда выбили гориллы… О такой перспективе Филиппу не хотелось даже думать.

— Греби веселей, ребята! — обратился он к сидевшим на веслах неграм. Но тех и не требовалось торопить: корявые деревяшки горилл гнулись от сильных гребков почувствовавших опасность людей.

Похоже, лесные чудовища заметили, что челнок беглецов увеличил ход, и в свою очередь налегли на весла. Теперь из общей массы лодок вперед вырвались две. Оценив расстояние до поворота в бухту, Филипп понял, что возникла опасность окружения: эти два суденышка отсекут отряд от острова, а тем временем подоспеют и остальные.

Он встал, с трудом удерживая равновесие в неустойчивом челноке, вскинул карабин и тщательно прицелился. Только меткая стрельба могла дать шанс на спасение. Раздался выстрел, и один из гребцов передней лодки рухнул в воду. Гумра разразился радостными криками, его ликование поддержали товарищи — а Филипп тем временем еще раз спустил курок.

Ночная обыденность первобытного мира вмиг исчезла, взорванная выстрелами и воплями негров. В ответ им с берега донесся боевой клич Гура-Занка, и на красной скале возникла высокая фигура Варсмы со вскинутой в приветственном жесте рукой.

Вероятно, гориллы не ожидали такого поворота событий: одно дело — расправиться с кучкой ненавистных пришельцев, и совсем другое — снова сразиться с Сыновьями Звезд, на стороне которых по-прежнему огненное оружие людей-призраков. Мгновенно лодки нападавших развернулись и вскоре исчезли в озерном мареве.

— На этот раз обошлось, — облегченно сказал Филипп, помогая Мьюриэл выбраться из лодки, которую подтянули к берегу руки ликующих Гура-Занка.

Варсма дал сигнал воинам собраться в гавани и отправил небольшой отряд в пещеры — вывести из-под земли остальных Сыновей Звезд и Дика Нетингейла с его командой. Вскоре общую радостную суматоху усилили измаявшиеся от неизвестности подземные стражи.

Филипп кратко поведал Дику о злоключениях в каменном лабиринте и чудесном спасении Мьюриэл. Даже не понимавшие ни слова аборигены молитвенно внимали его речам, неизменно переводя взгляд на прекрасное создание с золотыми волосами. Теперь вера в непобедимость людей-призраков возросла неимоверно: только наделенные высшими силами существа могли бы пройти по страшным пещерам коренастых и вырвать из их лап такую красоту!

Казалось, они могли слушать рассказы Филиппа бесконечно, тем более что Гумра как-то исхитрялся переводить смысл повествования. Но пора было отправляться к своим, и Варсма приказал воинам размещаться в лодках.

Переход через озеро прошел без приключений. Это еще раз подтвердило мнение, что после неудачи дикарям требуется время, прежде чем они предпримут новые шаги. Зато воины Гура-Занка, оставленные Варсмой на берегу, не теряли даром времени: к возвращению отряда все пленные и раненые были уже подготовлены к пути на жертвенный костер.

— Вот уж полакомятся Гура-Занка! — заметил Гумра, увидев пятьдесят понурых фигур.

— Как это все-таки страшно! — вздохнула Мьюриэл.

— Конечно, — согласился Дик. — Но здесь хотя бы все честно, и никто не прикрывается трескучими фразами о пользе цивилизации.

Вскоре воины Варсмы отправились в сторону родных баобабов. Несмотря на победу, порядок следования сохранялся прежним: дозоры впереди и по бокам колонны и движущееся кольцо вокруг людей-призраков. Отличие состояло лишь в веренице связанных между собой пленников. Тех, кто не мог передвигаться самостоятельно, несли на щитах или скрещенных ветвях, как предписывал опыт пращуров.

Филиппу подумалось, что эта древняя земля не раз становилась ареной подобных шествий, только, в зависимости от победителя, менялись толпы взятых в плен врагов да направление движения отрядов — из саванны в лес или из леса в саванну. На миг он почувствовал себя первобытным человеком, добывшим пищу своему племени, и ужаснулся тому, что людоедство, оставаясь по-прежнему неприемлемым для него самого, больше не вызывало отвращения. Еда требовалась каждому существу…

Он шагал, задумчиво поглядывая по сторонам. Но чаще всего взгляд Филиппа с нежностью останавливался на бледном личике Мьюриэл, которая шла рядом, опираясь на его руку. По-видимому, она думала о том же, потому что негромко спросила:

— Что ждет этот странный мир?

— Уничтожение, — хмуро ответил виконт. — Чем выше прогресс, тем больше жертв. За три века человечество стерло с лица земли больше народов и народностей, чем все победители древних и средних веков вместе взятые. В сравнении с нами разрушительная сила римлян кажется детской игрой. Да что говорить! Вспомните хотя бы ту же Австралию или вашу Америку. Колонисты всегда начинали с того, что уничтожали аборигенов! Разве не так? Вот и здесь… И хотя я не могу признаться в любви к туземцам, мне очень жаль, что их ждет та же участь.

— Увы!.. — вздохнула Мьюриэл. Однако печальные мыс ли о будущем отступили перед радостным настоящим, и она поинтересовалась: — До лагеря еще далеко? Мне так хочется поскорее увидеть отца!

— Мы будем там примерно через пару часов, — ответил Филипп.

— А вдруг и туда добрались эти гориллы?

— По-моему, у них не так много сил, чтобы напасть еще и на поселение. Как ты считаешь, Гумра?

— Там все спокойно, господин, — ответил следопыт. — Коренастые не нападают сразу в несколько мест. Они собираются там, где чуют верную добычу. Варсма знал это и устроил ловушку, показав лишь малую часть отряда. А в лагере у старшего господина есть пулемет, поэтому добыть пленных там значительно труднее.

Доводы Гумры успокоили Мьюриэл, и, отвечая на вопросы Филиппа, она стала рассказывать про обычаи обитателей пещер.

Образ жизни горилл мало чем отличался от способа существования других хищников. Как и те, они, насытившись, много спали, но в погоне за добычей проявляли завидную неутомимость. Главное, что отличало их от других хищников, это злоба и ненависть. Они не могли простить людям своего поражения и поэтому никогда не прекращали преследования каравана. Выкрав Мьюриэл, гориллы решили, что силы людей-призраков с потерей их талисмана пойдут на убыль. А чтобы усилить мощь своего племени, шаманы совершали таинственные жертвоприношения.

Для этого выбирали одного из воинов, усыпляли его и вскрывали шейные вены, чтобы собранной кровью напоить вождей. Если воин погибал, устраивалось пиршество для всего клана. В тех же случаях, если жертва не умирала, ей даровали жизнь.