Эндрю Нортон - Космические оборотни. Сборник

— Серьезно? И президенту приходится тратить свое время на такие пустяки?

— С ними имеет дело Мак Донью. Но он притянул меня тоже к этому делу. — Старик болезненно поморщился. — Мы сказали им, что они не повидаются с президентом, пока не разденутся донага. Только это их и остановило.

— Скажите, босс, вы бы пошли на это?

— На что именно?

— Заставить людей раздеться догола?

Он закусил губу.

— К чему ты клонишь, сынок?

— Вам известно на все сто процентов, что слизняк может прикрепляться только у основания мозга?

— Это и тебе известно. Может быть, даже лучше.

— Мне казалось, что так оно и есть, но теперь я в этом не уверен. Мы обычно поступали так, когда я был… э… с ними. — Я подробно рассказал о том, что видел, как только тварь добралась до основания позвоночника. — Я уверен, что они предпочитают взбираться поближе к мозгу. Но, возможно, они могут прикрепляться на всем протяжении позвоночника и просто выдвигать черенок к концу позвоночного столба у шеи.

— Гм… А ты помнишь, сынок, что в тот первый раз, когда я велел обыскать толпу, я велел каждому раздеться догола? Это было не случайно.

— Я думаю, что вас можно оправдать. Они, возможно, могут прятаться где угодно на теле. Возьмем эти просторные штаны, которые на вас. В них вполне можно было бы спрятаться.

— Ты хочешь, чтобы я их снял?

— Я могу предложить кое-что получше. Я продемонстрирую вам захват а-ля Канзас-Сити.

Слова мои выглядели смешными, но я не шутил.

— Но ведь мы не можем, — пожаловался он после того как сел, — ходить повсюду, шлепая женщин по заднице. Это не дело. Нас могут не так понять.

— Возможно, к этому придется привыкнуть, или же всем надо будет раздеваться догола.

— Мы проведем опыты.

— Каким образом?

— Ты знаешь, какова эффективность этих доспехов на голове и спине? Они не много стоят, но дают носящему их ощущение безопасности. Я велел доктору Харей-су взять обезьяну, приладить ей эти доспехи так, чтобы слизняк был не в состоянии ни до чего добраться, кроме, скажем, ног — и посмотрим, что будет. Затем посмотрим, как обстоят дела с другими местами на теле.

— Неплохо. Только не используйте обезьян, шеф.

— Почему?

— Они… они очень похожи на людей!

— Черт побери, парень! Но ведь нельзя сделать яичницу…

— …не разбив яйца! О’кей, шеф, но лично мне это не по нраву.

Следующие несколько дней я провел, читая лекции перед высшим начальством, отвечая на глупые вопросы, вроде, что едят титаны за завтраком, объясняя, как управляться с теми, кем владеют слизняки. Меня рекламировали, как эксперта, но в половине случаев мои ученики, казалось, были уверены в том, что знают побольше меня о титанах.

Слизняки продолжали удерживать «Красную зону», но, как мы надеялись, не могли вырваться из нее, не боясь обнаружения. Мы не делали попыток проникнуть туда снова, потому что каждый слизняк держал одного из наших собственных людей в качестве заложника. От Объединенных Наций помощи не было. Президент предлагал ввести «Режим голой спины» во всемирном масштабе, однако это предложение было спущено на тормозах и переправлено в одну из подкомиссий для изучения. Правдой было то, что нам не поверили. Это было огромным преимуществом нашего противника.

В огонь верят только те, кто хоть раз обжегся!

Некоторые народы были в безопасности, благодаря своим обычаям. Финн, который не залезет ежедневно в парную в компании со своими приятелями, сразу же вызовет подозрение. Японцы относились к раздеванию совершенно равнодушно. В относительной безопасности были жители Южных морей, французы, увлеченно предававшиеся нудизму — в особенности в выходные дни — могли не бояться, так как слизнякам просто некуда было бы спрятаться. Однако в странах, где одежда олицетворяла пристойность, слизняки могли оставаться спрятанными до тех пор, пока от его «хозяина» не начинало исходить зловоние. Такими странами были США, Англия, Россия. Надо сказать, что Англия должна была бояться вторжения в особенности.

Дело в том, что вместе с обезьянами трое слизняков было переправлено по воздуху. Насколько я понимаю, король хотел показать такой же пример, как и президент, но архиепископ кентерберийский не позволил этого сделать. Архиепископ даже не удосужился взглянуть на титана — для него внешние приличия оказались важнее земных опасностей. Об этом ничего не говорилось в прессе и, возможно, вся эта история не соответствует истине, но англичане и дальше не намеревались показывать свою кожу соседям.

В течение этого периода времени я не встречался со Стариком. Поручения мне давал Олдфилд, его заместитель. В результате этого я не знал, когда Мэри освобождается от своих особых дежурств у президента. Однажды я натолкнулся на нее в одной из комнат для отдыха.

— Мэри! — возопил я и полетел с ног.

Она одарила меня своей тягучей и сладкой улыбкой и спокойно переступила через меня. Она не спросила, чем я в это время занимался, не стала распекать меня за то, что я не был с нею. Она даже сделала вид, что совсем не соскучилась. Мэри будто считала, что все образуется само собой.

Но я был не таков!

— Как замечательно! — лепетал я. — А я думал, что ты все еще укладываешь нашего президента в постельку. Сколько времени ты уже там провела? Когда ты должна возвращаться? Послушай, Мэри, можно заказать тебе? А, у тебя уже есть. — Я стал набирать на пульте выпивку для себя, но только тут заметил, что рюмка уже стоит на столе. Вот-те на! Как она сюда попала!

— Я заказала, как только ты вошел сюда.

— Мэри, разве я тебе не сказал, что ты просто замечательная девушка?

— Нет.

— Ну что ж, значит скажу. Ты замечательная!

— Спасибо.

— Ты давно освободилась? — не унимался я от радости. — Послушай, не могла бы ты взять отпуск? Ведь нельзя от тебя ожидать, что ты будешь дежурить 24 часа в сутки, неделю за неделей, без всякого перерыва. Я пойду прямо к Старику и скажу ему…

— Я в отпуске, Сэм.

— Что?

— Я сейчас в отпуске.

— Ты? И на сколько?

— Пока не позовут. Сейчас все в отпуске только так.

— Но… Давно ты в отпуске?

— Со вчерашнего дня. Сижу вот здесь и поджидаю тебя.

— Со вчерашнего дня?! — взорвался я. Весь вчерашний день я провел, читая идиотские лекции всяким высшим чинам, которым они были до лампочки.

Я встал.

— Не двигайся, дорогая, я сейчас вернусь!

Я поспешил в оперативный отдел.

— Что вы хотите? — поинтересовался Олфилд.

— Шеф, помните о тех сказочках на ночь, которые я должен рассказывать? Неплохо было бы их отменить.

— Почему?

— Я болен. Мне уже давно положен отпуск по болезни. Теперь мне нужно его взять.

— Что у тебя за болезнь?

— Я болен головой. Слышу голоса. Меня всюду кто-то преследует. Мне все время снится, что я снова с титанами. — Последнее было правдой.