Эндрю Нортон - Космические оборотни. Сборник

Но основная суть состоит в том положении, которое возникло, когда Мэри вынули из искусственного инкубатора. Вторжение титанов на Венеру постигла неудача. Мэри был посажен на плечи титан, но она пережила повелителя, который владел ею.

Стоит вопрос — почему вымерли те слизняки? Почему провалилось вторжение титанов на Венеру? Именно хоть какой-нибудь ключ к ответу на эти вопросы и пытались выудить из мозга Мэри Старик и доктор Стилтон.

— Это все? — спросил я.

— А разве этого мало? — ответил Старик.

— Это поднимает столько же новых вопросов, на сколько старых отвечает, — пожаловался я.

— Вопросов еще тьма, — кивнул Старик. — Но ты не эксперт по Венере и не психолог. Я рассказал тебе то, что нужно было рассказать, чтобы ты знал, почему нам приходится биться над Мэри, и не задавал бы ей вопросов об этом. Будь добр по отношению к ней, мой мальчик. На ее долю выпало столько горестей!

Я не обратил внимания на этот совет. Спасибо, я сам знаю, что делать, а чего не делать во взаимоотношениях со своей женой.

— Чего я никак не могу понять, — начал я, — так это почему вы пристегнули Мэри сразу же к делу с летающими блюдцами? Теперь я начинаю понимать, что вы умышленно взяли ее в нашу первую поездку. Вы были правы — но почему? И не надо водить меня вокруг да около!

Старик, казалось, смутился.

— Сынок, у тебя когда-нибудь бывают предчувствия?

— О, боже, конечно!

— А что ты считаешь предчувствием?

— Что? Веру в то, что может вскоре произойти и что в действительности происходит.

— Я бы назвал предчувствием результат автоматических рассуждений на подсознательном уровне на основании данных, которыми ты располагаешь, но не знаешь об этом.

— Звучит, как черный кот в подвале для угля темной ночкой. У вас не было никаких данных, отец! И не рассказывайте мне о том, что ваш разум перерабатывает данные, которые вы намерены получить на следующей неделе!

— Но у меня были данные!

— Что?

— Что происходит в самом конце с кандидатами, которых переводят в агенты?

— Личное интервью с вами.

— Нет, нет.

— А, гипноанализ. — Я позабыл об этом по той простой причине, что объект анализа не помнит о нем. — Вы имеете в виду, что тогда у вас были эти данные о Мэри? Какое же это предчувствие?

— Еще раз нет. У меня было их очень мало. Защитная экранировка в мозгу Мэри очень крепка. К тому же я забыл то немногое, что знал. Но я знал, что Мэри является как раз агентом для этой работы. Позже я еще раз проиграл ее гипноинтервью и тогда понял, что это далеко не все. Мы пытались, но так ничего и не смогли добавить. Но я знал, что должно быть еще очень многое.

Я задумался над этим.

— И вы не преминули ради этого толкнуть ее на такие испытания?

— Я был вынужден. Прости меня.

— Разве это я должен вас прощать? — Я немного помолчал, затем сказал: — Послушайте, а что в моей гипнозаписи?

— Это неуместный вопрос.

— А все же?

— Я не могу сказать тебе этого, даже если бы захотел. Дело в том, что я не просматривал твою гипнозапись, сынок.

— Что?

— Я велел своему заместителю прокрутить ее. Он сказал, что там нет ничего плохого и ничего такого, что мне нужно знать, поэтому я никогда больше ею не интересовался.

— Ну что ж, спасибо.

Он просто крякнул. Отец и я всегда умудрялись поставить друг друга в неловкое положение.

Слизняки вымерли от чего-то, что они подхватили на Венере. Мы считали, что это нам известно как факт. Поспешность не дала нам возможности собрать прямые доказательства — пока мы беседовали со Стариком, пришло донесение о том, что летающее блюдце в Сан-Кристиане уничтожено. Уничтожено бомбардировкой с воздуха, чтобы не дать возможности слизнякам снова овладеть им. У Старика была надежда снять с этого корабля узников-людей, оживить их и расспросить. Но эта возможность исчезла. Ответом могло быть только то, что удастся им выудить из памяти Мэри. Если какая-то свойственная Венере инфекция была смертельной для слизняков, но не смертельной для людей — по крайней мере, Мэри ее пережила, — то тогда следующий шаг будет состоять в повальной проверке всех этих инфекций и нахождении нужной. Что же тут сложного? Но это напоминало проверку каждой песчинки на пляже. Перечень венерианских болезней, которые несмертельны, но причиняют массу досадных неприятностей, очень длинный. С точки зрения венерианских микробов мы представляем из себя слишком необычную пищу, чтобы удовлетворить их вкусы.

Проблема усугублялась еще и тем, что болезни венерианского происхождения, представленные живыми культурами на Земле, строго ограничены по количеству. Такое упущение можно было бы исправить только за столетия исследований на чужой планете.

Тем временем в воздухе ощущалось дыхание мороза. Режим загорания на солнце не мог продолжаться вечно.

Им нужно было вернуться туда, где, как они надеялись, имелся ответ — мозг Мэри. Мне это не нравилось, но я не мог воспрепятствовать этому. Она же, казалось, не знала, что ее снова и снова просят подвергнуться гипнозу. Она на вид была спокойной, но охватившее ее напряжение проявилось в кругах под глазами и других подобных признаках. В конце концов, я сказал Старику, что пора это прекратить.

— Если вы до сих пор не получили того, чего добиваетесь, то уже не получите никогда!

— Ты представляешь себе, сколько времени нужно на то, чтобы перепроверить всю память человека, даже если ограничиться отдельным периодом? Ровно столько же, сколько этот период длится. То, что нам нужно — если оно вообще есть в памяти — может быть чем-то почти неуловимым.

— Если оно вообще есть, — повторил я. — Вы даже не знаете, есть ли оно. Послушайте, если в результате этого Мэри сойдет с ума, я лично сверну вам шею.

— Если мы в этом не преуспеем, — спокойно ответил он, — ты сам будешь молить небо, чтобы она сошла с ума. Или тебе хочется растить детей в качестве невольников титанов?

Я закусил губу.

— Почему бы вам не послать меня в Южную Америку вместо того, чтобы держать здесь?

— А вот что! Знай же, что ты мне нужен именно здесь, при Мэри, чтобы поддержать ее дух. И кроме того, в этом уже нет необходимости.

— Что? Что-то произошло? Пришли донесения от других агентов?

— Если бы ты проявлял хоть какой-нибудь интерес к новостям, ты бы знал.

Я поспешил просветить себя в отношении того, что творится в мире. Второй величайшей сенсацией в мире стала охватившая всю Западную Европу эпидемия чумы. С семнадцатого столетия черная смерть впервые поразила этот материк.

— Босс, что же случилось? — спросил я у Старика. — Там тоже слизняки?

— Да.

— Вы знали об этом? Так что же мы медлим? Не кажется ли вам, что вся долина Миссисипи вскоре может прийти в такое состояние, как Западная Европа. Всего одна маленькая крыса… Вы ведь знаете, что титаны не удосуживаются поддерживать высокий уровень санитарного состояния. Сомневаюсь, принимал хотя бы кто-нибудь ванну на территории от канадской границы до Нью-Орлеана с того момента, как был прекращен маскарад. Вши… блохи… может быть, пока не поздно лучше было бы разбомбить их, если ничего лучшего нельзя предложить. Это хотя бы более чистый способ умереть.