Эндрю Нортон - Космические оборотни. Сборник

Если нам не удастся сохранить в тайне свои приготовления, то наших обезьян-переносчиков будут убивать, едва завидя на территории, контролируемой титанами. Тем не менее я позволил себе расслабиться с рюмкой в руке, довольный и уверенный в том, что наш секрет не будет известен врагу. Всякое передвижение было отменено, вплоть до дня десанта, а всякие сношения лаборатории с внешним миром подвергались тщательной проверке и ограничениям со стороны полковника Келли.

Шансы на то, что информация просочится наружу, были ничтожны. Генерал, полковник Джибси, отец и я отправились в Белый дом раньше на неделю. Там отец напустил столько воинственного тумана, настолько всех извел своими придирками, что даже государственный секретарь Мартинец остался во тьме неведения. Если президенту и Рекстону удалось бы удержать язык за зубами во сне еще одну неделю, то я не видел, каким образом мы могли бы потерпеть поражение на этот раз.

Неделя — срок достаточно большой. За это время Красная зона расширилась еще больше. После побоища у Пасс-Кристиана слизняки организовали наступление и теперь удерживали больше половины побережья Мексиканского залива. Имелись признаки того, что их активность не ослабевала, однако серьезных успехов у них пока что не было. По-видимому, они начинали уставать от нашего сопротивления и могли решиться на то, чтобы пожертвовать живым сырьем и подвергнуть атомной бомбардировке те города, которые мы еще удерживали. Если это так, ну что ж, радары своевременно оповестят силы нашей противовоздушной обороны, хотя и не остановят нападения.

Но я гнал от себя прочь тревожные мысли.

Еще одна неделя и…

А там мы посмотрим!

Вошел полковник Келли и сел рядом со мной.

— Как насчет того, чтобы выпить? — предложил я. — У меня праздничное настроение.

Он пощупал выступающий живот и сказал:

— Мне кажется, от одной кружки пива я не потолстею.

— От двух тоже. Даже от дюжины.

Я заказал ему пиво и рассказал об успешном результате опытов над обезьянами.

— Да, я слышал, — кивнул он. — Звучит неплохо.

— Неплохо — это не то слово! Полковник, мы на финишной прямой. Осталось сделать несколько шагов. Через неделю мы сможем праздновать победу!

— Ну и что?

— Как, ну и что? — выпалил я раздраженно. — Ведь тогда вы снова сможете вести нормальный образ жизни, сняв этот мундир военного. Или вы считаете, что у нас ничего не получится?

— Думаю, что получится.

— Почему же такое траурное самочувствие?

— Мистер Нивенс, — сказал он. — Неужели вы считаете, что человеку с таким брюхом, как у меня, нравится ходить нагишом?

— Думаю, что нет. Что касается меня, то я с ужасом думаю, что придется вернуться к старому. Нынешняя мода сберегает время и гораздо удобнее.

— Можете не беспокоиться. Эта мода надолго.

— Что? Я вас не понял. Вы сказали, что у нас все должно получиться, а теперь вот говорите, что режим «Загорайте!» будет продолжаться вечно.

— В видоизмененной форме, но будет.

— Простите. Я что-то сегодня плохо соображаю.

Он заказал еще одно пиво.

— Мистер Нивенс, я никогда не ожидал, что воинская часть может превратиться в стойбище загорелых нудистов. Теперь же я не ожидаю, что все вернется к старому — так как такое невозможно! Ящик Пандоры открывается только в одну сторону.

— Это понятно, — согласился я. — Все никогда не становится точно таким же, каким было раньше. Но вы, по-моему, преувеличиваете. В тот день, когда президент отменит режим «Загорайте!», викторианские законы вновь обретут силу и человек без штанов будет подлежать аресту.

— Надеюсь, что это не произойдет.

— Нет? Пошевелите мозгами, полковник.

— Я для этого и поставлен здесь. Мистер Нивенс, пока существует возможность того, что на свете живет хоть один живой слизняк, воспитанному человеку придется оголять свое тело, дабы не подвергать себя риску быть застреленным. Не только через неделю или две, но и через двадцать лет и даже через столетия! Нет! — продолжал он. — Я вовсе не хочу пренебрежительно отзываться о ваших планах, мистер Нивенс, но вы были слишком заняты, чтобы заметить, что они носят сугубо местный, временный характер. Например, у вас есть что-нибудь на уме о том, как прочесать джунгли бассейна Амазонки, прочесать дерево за деревом? Есть?

— Видите ли… — начал я.

Но он тут же перебил меня:

— Это был чисто риторический вопрос, мистер Нивенс. И таких вопросов можно набрать кучу. Земной шар имеет площадь суши более шестидесяти миллионов квадратных километров. Нам не прочесать его весь в поисках каждого слизняка. Черт побери, друг мой, мы до сих пор не покончили с крысами, а сколько лет мы уже этим занимаемся?

— Вы пытаетесь сейчас доказать мне, что положение безнадежно?

— Как? Безнадежно? Вовсе нет! Выпьем еще. Я пытаюсь доказать, что нам нужно учиться жить с этим ужасом, подобному тому как нам пришлось научиться уживаться с атомной бомбой.

Нас отбирали в той же комнате Белого дома. Это напоминало вечер после выступления президента много недель назад. Здесь были отец и Мэри, Рекстон и Марганец, а также наш генерал, руководитель лаборатории, доктор Хаделхерст и полковник Джибси. Все мы смотрели на огромную карту, смонтированную на одной из стен. Прошло уже четыре с половиной дня с начала операции «Лихорадка», однако долина Миссисипи все еще высвечивалась рубиновыми огоньками.

Я изрядно нервничал, даже несмотря на то, что операция началась весьма успешно и мы потеряли только три вертолета. В соответствии с расчетами, каждый слизняк в пределах достижения прямого контакта должен был заразиться три дня тому назад, причем количество переносчиков было выбрано с таким расчетом и запасом, что 23 % их должны были заразиться дважды. Операция была подготовлена с таким расчетом, чтобы охватить более восьмидесяти процентов населения в первые двенадцать часов, большей частью в городах.

Если наши расчеты окажутся верными, то совсем скоро слизняки начнут дохнуть как мухи.

Я старался поменьше ерзать на стуле, думая о том, что все-таки обозначают эти рубиновые огоньки — несколько миллионов очень больных слизняков или просто две сотни мертвых обезьян. Началось ли массовое истребление титанов? А может быть, в наших расчетах имеется колоссальная ошибка и мы кое-чего не учли?

Неожиданно загорелся зеленый огонек. Все повскакали со своих мест. Из репродуктора стереовизора раздался голос, хотя изображение еще не передавалось.

— Работает станция Дикси в Литтл-Роке, — произнес очень усталый голос с южным акцентом. — Нам немедленно нужна помощь. Каждый, кто нас услышит, пусть немедленно передаст следующее: Литтл-Рок в штате Арканзас охвачен ужасной эпидемией. Поставьте в известность Красный Крест. Мы находимся в руках… — Голос угас, то ли от слабости владельца этого голоса, то ли от затухания радиоволн.