Людмила Макарова - Близкие звезды

– Капитан, вибрация корпуса близка к критической, – недовольно начал Стрэйк. – Если почва будет проседать по-прежнему, маневровые не удержат крен…

Рэд оглянулся на подошедшего Виктора – бортинженер молча кивнул.

– Хорошо, Джери. Взлетайте. Я на «поплавке» еще раз выйду. Подберешь меня на орбите. Катер и модули держать в полной готовности. Мало ли чего. Мы раньше в океан не садились…

– Как скажешь, капитан, – сквозь зубы обронил Стрэйк. – Я – в рубку.

Рэд пошел к машине.

– Но станция рушится! Не забывайте про землетрясение! – крикнул ему вслед Рой Брэнт.

Начальник «Сориссы-3» никак не мог поверить, что капитан «Моники» действительно готов преступить все законы логики и здравого смысла.

– Первый пилот – экипажу: старт через сорок минут, – разнесся по громкой связи голос Стрэйка.

«Черт! Стрэйк, кто мне говорил, что приказы надо выполнять?! Взлетай!» – огрызнулся Рэд в инком.

«Второй раз ты на нем атмосферу не пройдешь, – отозвался Джери. – Не надо сказки рассказывать! Я, кстати, правильно говорил. Предоставил мне полномочия командира экипажа – шевелись, чтоб в сорок минут уложиться! Потом поговорим. Авантюрист…»

«Значит, Джеральд без меня не уйдет… Не уйдет!» – осознал Рэд.

Время утратило абстрактность, превратившись в стремительный набор действий: трап, кресло… левый фиксатор есть, правый – есть… План станции – в компьютере. Суборбиталь? Есть. Молодец, Лари…

И перед тем как закрыть люк – таймер на обратный отсчет с тридцати пяти минут. Можно и с сорока – Стрэйк будет ждать. Или подберет на ходу, пройдя над «Сориссой-3». Нет, лучше все-таки с тридцати пяти…

– Рэд! – Бортинженер нырнул в закрывающийся люк. «Некогда спорить, некогда! Бог с ним… Питание есть…

Прогрев».

– Пристегнись!

Рэд запустил турбины.

– Посадить сюда, на Сориссу, звездолет, бросить команду, вернуться туда… Сколько ж ему заплатили, – прошептал Брэнт в пространство и наткнулся на недобрый взгляд Эрвира.

– Пойдем, поможем людей разместить, – сказал комэск.

– И какого черта? – спросил Блохин. – Только не говори, что решил обогатиться за счет Геллера.

– Ангар открой! Я вообще не собирался ничего говорить. И уж тем более – брать с собой пострадавших.

– От пострадавшего слышу. Чего тебя влево заносит? Чуть не зацепились! Синхронизатор накрылся?

– Сиди. Машина исправна. – Гардон сделал паузу, но деваться было некуда. – Вот только где тангаж, а где рысканье – никак запомнить не могу. Поможешь?

«Поплавок» вывалился из шлюза в сумрак ночного океана. Блохин демонстративно вырубил связь, смачно выругался на незнакомом языке и отодвинул вверх штурвал второго пилота, чтобы удобнее было вылезти к барахлящим по его мнению приборам.

– Прекрати, Рэд. И так хреново.

– Прекратил, – отшутиться не удалось. – Это не синхронизатор, это я… У меня зрение село на левый глаз.

– Ничего себе! А чего молчишь-то? Давай поведу.

– Сказал же – сиди! Мастер пилотажа, твою мать!

Рэд выровнял машину, и отвесные стены ущелья понеслись им навстречу, в опасной близости разворачиваясь на виражах.

– Рэд, не гони и не ори на меня… и давно?

– Примерно столько же, сколько у тебя дырка в боку. Сейчас уже лучше… Связь верни! Серж с Джоем за нами рванут.

Блохин и ухом не повел.

– Думаешь, гипотетический препарат тебя спасет в свое время? – спросил он напрямик и попытался заглянуть капитану в глаза. Попытка не удалась.

– Чего уж теперь… – Гардон повернулся к Виктору и подмигнул ему. – Скажем так: мне не безразлична медицинская тематика, мой проницательный друг. Приехали. Джери, мы здесь. Потеряли?

– Почти. Блохин, что ли, с передатчиком балуется?

– Нет – Гардон, – пробурчал Виктор. – Я, конечно, покажу тебе, где инкубаторы, только ты сам полезешь в эту дыру. Отсек наполовину затоплен, и там всего один исправный погрузчик.

Они выбрались из катера, посмотрели друг на друга и полезли за арпитонами по колено в воде. «Поплавок» был уже на полпути к «Монике», когда сейсмодатчики зарегистрировали очередную серию подземных толчков и станция с грохотом рухнула в пропасть. В ангаре бортинженер не преминул участливо поинтересоваться, не забыл ли там Гардон еще что-нибудь важное.

– Прибывшему экипажу оставаться на месте. Обратный отсчет с шестидесяти секунд, – сказал динамик голосом Стрэйка. – Как взлетим, – голос чуть дрогнул, – оба в лазарет!

«Моника» рванулась вверх, разметав горы и позволив океану демонстрировать свою дикую силу в каньоне, где совсем недавно располагалась станция «Сорисса-3».

Капитан улыбнулся, ослабил ремни, достал фляжку из-под сиденья и пил из нее до тех пор, пока контуры кабины не начали симметрично расплываться перед обоими глазами. Потом он сложил первый и указательный пальцы в кольцо – о'кей – и открыл люк. Таймер остановился на отметке минус 03.14.

Специализированный звездолет Службы спасения забрал пострадавших прямо с орбиты. Оставалось только спустить людей с «Сориссы-3» на поверхность и вернуть с базы планетолет и ребят Белтса. Задача не представляла никакой сложности, но ее немедленному решению помешала ночь, окутавшая полушарие. В конечном итоге отдых был всем необходим, и вынужденная короткая передышка пошла только на пользу.

Зато следующий день без неприятностей не обошелся. Гардон взял с собой обоих пилотов и Блохина, учитывая, что на обратном пути придется вести две машины. В катере стало тесновато, но он по своим параметрам относился к малым межпланетным звездолетам, за рулем сидел Стрэйк, и спуск прошел относительно гладко. Даже с учетом того, что с боков болтались пристыкованные техниками «Моники» пустые «поплавки» в качестве балласта. К чести технического персонала команды МНК-17, наспех сооруженная за ночь сцепка выдержала. Неприятности начались позже. После того, как утихла радость встречи, Сорн попытался отчитать Гардона за выходку с «Моникой». Рэд молча выслушал все его аргументы и ответил коротко:

– Я спасал ваших и своих людей.

– Я понимаю, капитан, но…

– Вы знали другой выход? Сорн покачал головой.

– Мало того, что вы разрушили озоновый слой, сожгли своими пушками и двигателями настоящий заповедник, и остатки уникального биоценоза погибают от жесткого излучения. Вся экосистема нарушена! В атмосфере наблюдаются электромагнитные колебания. Шторм охватил почти половину планеты и усиливается с каждым часом. Выбросы пепла такие, что наши вулканологи всерьез говорят о ледниковом периоде. Нам пришлось срочно свернуть работы на «Сориссе-2» и эвакуировать персонал. У вас будут крупные неприятности с Экологической инспекцией.

– Знаете, Патрик, – задумчиво произнес Рэджинальд, – вам с лордом Геллером и Пайнтером надо было заранее определиться с тем, что именно вы хотите спасти: планету, людей или водоросли. В договоре, который я, кстати, еще даже не подписал, я видел слова «любыми доступными средствами». Я не Бог, набор моих средств у всех на виду. А теперь вы пытаетесь обвинить меня в том, что я ими воспользовался? И если до посадки «Моники» с экосистемой все было в порядке, почему спасатели, Эрвир и вся его команда не смогли пробиться в заданный район? Озеро Тихое обвалилось у меня на глазах, когда «Моника» еще оставалась на орбите. Чем вы там занимались, на Сориссе-2? Я слышал, изучением сейсмоактивности? – Рэд помолчал. – Хотите совет? – неожиданно спросил он, не дождавшись ответа.