Кэтрин Мур - Грядет тьма (сборник)

— Мистер Най может потребовать отчета о том, как вы это сделали, — сказал Гатри. И с некоторым запозданием добавил: — Хорошая работа, мистер Рохан.

Я кивнул ему.

— Странно одно, — задумался я. — Мне показалось, что я видел сегодня в городе нашу актрису Кресси. Что ты можешь рассказать о ней?

— Ничего особенного.

— Я просто был удивлен, почему она бродит по городу, когда должна заниматься делом в лагере.

Гатри посмотрел на меня, хотел что-то сказать, но осекся.

— Она славная девушка, мистер Рохан, — сказал он наконец довольно напряженным голосом. — Очень милая девушка. Она нам всем нравится.

— Рад это слышать, — заявил я. — Но...

— Если она была в городе, значит, у нее были на то веские причины, — объяснил мне Гатри все так же сухо. — Она очень милая девушка. Надеюсь, вы не... — он замолчал.

Я посмотрел на него и рассмеялся.

— Милые девушки в полной безопасности рядом с Роханом, — констатировал я. — Почему ты думаешь, что я ставлю droit du seigneur [11] Право господина (также известно как «право первой ночи») ( фр. ). выше своих актеров?

— Что? — спросил он.

Я снова рассмеялся, слегка покраснел и посмотрел прямо перед собой.

— Она очень хорошая девушка, — упрямо повторил он, как будто я в этом сомневался.

Перевернутая машина лежала поперек двух полос шоссе прямо перед лагерем, все еще дымясь. Дорогу устилали листья салата, и мрачные люди собирали их и грузили в два небольших грузовика. Я хотел спросить, не было ли это диверсией со стороны повстанцев, но никто из них не оказался разговорчивым. Для рабочих это, видимо, не имело большого значения.

Рой Копли склонился над своим экземпляром сценария, разложенным на одном из столов. Он поднял голову и нахмурился, демонстративно потирая забинтованную руку. Я ответил ему тем же. Он мне не очень нравился, но он идеально подходил для роли подростка. У него была приятная внешность, которая надолго сохраняет иллюзию молодости. Возможно, у него был такой характер. По его лицу и движениям чувствовалось, что он никогда не принимал на себя ответственность за взрослые решения.

Полли склонила свою блестящую рыжую голову над собранным салатом, который она мыла под краном. Она стряхнула воду с листьев в мою сторону, не особо заботясь о том, что часть попадет на меня. Она выглядела изможденной в зеленоватом свете под деревьями. Мне пришло в голову, что Рой на самом деле не так уж и моложе своей жены, как мне показалось вначале. Она просто состарилась раньше. Ее черты лица это выдавали. Для актрисы — это серьезная проблема. Я понимал причину, по которой она выглядела недовольной большую часть времени. Она мне не нравилась, но я думал, что смогу понять ее. Во всяком случае — отчасти.

— Вы выглядите ужасно, — заметила она с издевкой.

— Зато прекрасно себя чувствую, — рыкнул я. — Мы выступаем в Сан-Андреасе в субботу.

— Вы уверены? — недоверчиво проговорила она со сварливой интонацией. — По-моему, вы выглядите не очень хорошо для спектакля.

— Ради бога, зачем мне тебе врать? — спросил я. — У нас три дня, чтобы осилить трехнедельную работу, так что я хочу начать репетицию примерно через полчаса. Где Кресси?

Полли указала на реку.

— Ушла купаться.

Гатри с некоторой тревогой наблюдал, как я пересекаю поляну и направляюсь к реке, но ничего не сказал. Я начал спускаться с холма, сжав челюсти и настроившись на неприятный разговор. Я очень изменился со вчерашнего дня. Или с сегодняшнего утра. Я не мог сказать, в какую сторону, но разница ощущалась внутри. Я хотел проверить свои собственные реакции. Мне хотелось уличить Кресси. Я хотел поговорить с ней. Может быть, я чувствовал, что призраков прошлого можно изгнать.

Крутая тропинка по пути к реке изгибалась то в одну, то в другую сторону. Я с удивлением обнаружил, что насвистываю... Пусть все тучи... и печали рассеются прочь... Прекрасная мечтательница, пробудись ото сна.

В пыли были видны аккуратные оленьи следы. Бурундук, пронесшийся по тропинке, остановился на мгновение на одном из поворотов, чтобы бросить на меня быстрый взгляд. Он с недовольством засвистел на меня, и его крохотная грудка конвульсивно вздымалась при каждом издаваемом звуке. Словно бунтарь, бросающий вызов Комусу, подумал я. А может, и нет. Это зависело от Анти-Кома или того, как далеко он готов пойти.

Я услышал плеск и увидел сквозь деревья ровную поверхность воды, где река расширялась. Я негромко позвал:

— Кресси, ты где?

— Я здесь, — над водой раздался звонкий голос, приглушаемый шумом леса.

Я вышел из-за деревьев на каменистый берег. Широкая заводь с полупрозрачной водой в тени казалась зеленой, по ее поверхности нервно пробегала рябь. Кресси стояла или сидела по плечи в воде. Ее блестящие волосы были завязаны узлом на затылке, и казалось, что под водой нет тела, только отражение той же головы и плеч, перевернутых вверх ногами, как у дамы на игральных картах.

Я заставил себя посмотреть ей прямо в глаза. Бледная копия Миранды, подумал я. Жизнерадостная молодая девушка, которая живет своей жизнью и решает свои проблемы. Ко мне это не имеет никакого отношения. Просто сырье, из которого я должен слепить образ и использовать его в пьесе. Я мог смотреть на нее и не чувствовать себя так, будто изменяю Миранде. Если уж на то пошло, Кресси только отдаленно напоминала мне ее.

— Что ты делала сегодня в городе? — прямо спросил я.

— Разве это не мое дело?.. — начала она, будто оправдываясь.

— Черт возьми, ответь мне! — настойчиво повторил я. — Зачем тебе надо было в город?

Она слегка покраснела и беспокойно зашевелилась в воде. Рябь, пошедшая от ее движений, рассеивала перевернутое отражение.

— Эта работа много значит для меня, мистер Рохан, — с достоинством произнесла она. — Так бывает со всеми актерами. Мы не хотим, чтобы нас избивала толпа, но и не хотим отказываться от спектаклей, если только это не станет невозможным. С тех пор как мы сюда приехали, я... ну, познакомилась кое с кем. Я сама хотела кое-что проверить, чтобы нам дали возможность выступить.

— Ты думала, что я не добьюсь постановки пьесы?

— Но ведь Пол Суонн не смог, — ответила она. — Откуда я знала?

— А почему труппа сама не получила разрешение на работу в городе? — спросил я. — Похоже, в Сан-Андреасе у вас нет никаких проблем. Я думал, что вы все так напуганы, что хотите самораспуститься. Что-то не сходится.

Она пожала плечами в воде, заставив свое отражение содрогнуться.

— Политика, — пробормотала она. — Политика мятежников — вот в чем беда. Вы сами убедились в этом сегодня утром. Я слышала, вы прекрасно справились со своей работой. Я не задаю никаких вопросов. Я просто знаю, что это было проблемой для вас и местных руководителей, а не для меня. Мне это совершенно ясно.