Кэтрин Мур - Грядет тьма (сборник)

На мгновение в моей памяти всплыло то, чего я так старался не замечать и возвращался к этому только тогда, когда был очень пьян или в минуты сильного отчаяния. Я снова ясно и отчетливо увидел Миранду, лежащую мертвой в ярком кимоно на ярко-зеленом склоне холма, траву под ее щекой и волосы, которые трепал ветерок.

А чуть поодаль от нее я увидел ее любовника.

Я о нем ничего не знал и даже не подозревал. Его имя я даже не хотел знать. И это не было... не как имя. Но кем бы он ни был, он был тем, с кем она умерла и ушла в бесконечность, бросив меня.

Миранда не была верностью, любовью и безопасностью.

Как странно устроен ум человека — он пойдет на все, чтобы обмануть самого себя, если захочет. Так же и я полностью спрятался от этой невыносимой мысли, надежно защитив ее от неприятных воспоминаний о Миранде. Я просто хотел запомнить ее непорочной. Это был нарисованный образ Миранды. Как же глубоко я убедил себя в этой лжи!

Почему я вернулся к правде именно сейчас? Что-то произошло в моем сознании, когда я пережил столько всего... Какие-то ворота открываются из-за... чего? И почему отчаянная тревога поднималась все выше и выше, как прилив, который вот-вот заполнит и утопит меня?

Миранда не была верностью и любовью.

Мне нужно было обдумать все это в одиночестве и тишине. Хоть я и сидел на жесткой металлической скамье, меня бросило в жар, когда вдруг с невероятным, ослепительным всплеском мне пришла в голову эта парализующая мысль. Мне надо разобраться с самим собой, со своим тайными уголками подсознания, слишком интимными и от этого разрушительными, чтобы поделиться ими с другим человеком.

Я встал, как во сне, и тихо спустился вдоль скамеек, затем проскользнул между зданием и балками на тихую улицу. Я пошел к маленькому парку с фонтаном и большими тихими деревьями, которые я заметил по дороге на спектакль.

Это было то, что мне нужно. Тихое место и одиночество.

На пустынных аллеях парка, казалось, никого не было, кроме меня. Я сел под одним из больших деревьев у самой воды. Прислонился спиной к стволу и посмотрел на звезды, отражающиеся в ряби воды. Теперь я спокойно рассуждал.

Кем была настоящая Миранда? Только не той богиней, в которую я ее превратил. Только женщиной с красотой и талантом, но без души. Женщиной, которая неохотно подчинялась моим прихотям. И которая ушла от меня к другому за любовью, которую я не смог ей дать. Не было никакой богини. Не было никакой путеводной звезды, чья вера и любовь могли бы стать основой моего успеха. Она не дала мне ни веры, ни любви. Она была женщиной, заводной куклой, которая, должно быть, так же легко и приглашающе улыбалась любому подходящему мужчине, подобно Кресси.

Я вжался спиной в дерево. Вокруг меня и во мне царили необъятная тишина и спокойствие. Издалека я слышал голоса со сцены, смех и возгласы публики. По темной улице время от времени проезжали машины. Надо мной зашуршали листья. Но тишина в голове отсекала все остальные звуки. Я не мог ни думать, ни чувствовать. Я застыл в своем молчании.

Потом чувства возвратились. Я сопротивлялся им. Это было невыносимо. Мне не хотелось возвращаться в прежнее состояние. Но и уклониться от него я тоже не мог. Я почувствовал истинную сущность Миранды, и это врезалось в меня с шокирующей ясностью. Я попытался встать, но ноги меня не держали. Я едва стоял. Я снова обхватил рукой ствол дерева, чтобы не дать миру перевернуться.

Я так ясно запомнил яркие цвета кимоно Миранды на зеленой траве. Прекрасная мечтательница, которая никогда больше не проснется. И эта моя прощальная мысль была тяжелее, чем шок от ее смерти, потому что до сих пор я бережно хранил ее образ, ставший частью меня. И он ушел в небытие, в забвение.

Так пусть твоя возлюбленная вечно спит, неверная. Кто это сказал? Не важно. Дерево коснулось моей щеки. Я обнял твердый ствол, чтобы опереться, и почувствовал, как слезы текут по лицу между щекой и бесчувственной корой. Ночь была бесконечно тихой.

Не открывая глаз, я чувствовал тихое присутствие дерева. Я слышал, как вода издает на берегу слабые тревожные звуки. Я слышал, как листья мягко колышутся надо мной. Мне показалось, что от их движения я чувствую дрожь ствола, за который я цеплялся. Эта дрожь передавалась длинным корням глубоко под землей. Дерево простояло здесь долгое время, выдержав все потрясения жизни. Так же, как и мне приходилось переживать удары судьбы.

Я чувствовал и ощущал все, что чувствовало дерево. Я чувствовал, как вода плещется о берег, и вечное движение, передаваемое от молекулы к молекуле, передавалось нам обоим. Вода и ветер, живое дерево, земля и я были связаны в единое целое, которое жило и дышало.

И я больше не испытывал одиночества. Я не вычеркнул Миранду из своей жизни. И ничего не забыл. Миранда не была святой, но она и не предавала меня, хотя теперь мне было все равно. Она сделала то, что должна была сделать. У каждого брака существует срок, после которого острота ощущений притупляется. Кроме того, я не имел никаких прав на нее или она на меня. Я должен был отпустить ее.

Все это время я пытался удержать ее живой в своем сознании так крепко, как никогда не мог удержать при жизни. Но теперь я принял то, кем она была и кем не была, продолжая любить ее, чтобы отпустить.

Я был не один. Я был деревом и прудом, звездами, сияющими в воде, ветром в темноте. И Миранда была со мной, везде и нигде, частью дерева, земли и меня. Пусть все тучи...и печали рассеются прочь... прекрасная мечтательница, пробудись ото сна...

Теперь все было в порядке. Она могла проснуться со мной или уйти навечно. Она мне больше не нужна. Я снова стал самим собой.

Через некоторое время я встал и вытер грязь с лица в парке, где мы с деревом разделили это странное общение. Теперь все было очень спокойно и ясно. Миранда была прекрасна и порочна, так же как Комус был красив, силен и вероломен. Я не мог ее вернуть. Я и не хотел, чтобы она вернулась сейчас. Не такой, какой она была на самом деле. Не больше, чем она хотела бы вернуться ко мне. Все эти воспоминания, вся эта жизнь, богатая, блестящая и неустойчивая, были теперь далеко. Как и Комус отошел на задний план. У меня вдруг перед глазами возник тот ренегат с болтающимся ожерельем из человеческих ушей. Он двигался передо мной ясно и осязаемо, как сильный и ужасный Комус, слишком опасный, чтобы позволить ему жить.

Сейчас я осознал свое место в жизни. Я во всем разобрался. Я знал, что важно для меня и чего я хочу, несмотря на риск и цену будущих поступков. Сейчас это занимало все мои мысли.

Когда я снова вышел из темного сада на свет, то понял, что я бунтарь. И я знал, какую работу мне предстоит сделать.

Я постоял немного у трибун, прислушиваясь к плавному течению пьесы и наблюдая сквозь решетчатые спинки сидений и десятки ног. Я ждал одного из самых смешных моментов. Пьеса приближалась к этому эпизоду. В нужный момент я проскользнул под балками и начал пробираться к Элейн.