Генри Каттнер - Мы истребляем людей (сборник, том 2)

Конечно, это было оскорбление достоинства короля, но на пьедестале стоял серебряный кубок, почти до краев наполненный грязью. Я залпом выпил ее и тут же почувствовал прилив ложной храбрости. Я все еще был ужасно испуган, но помнил, что даже Король поспешил удрать от меня.

Все гномы Срединного Королевства будут бояться меня — святая Геката! На мгновение мой разум посетила безумная мысль. Почему бы не устроить революцию. С холодным железом я буду непобедим...

Ох-ох... нет, не буду. Магия все равно подействует на меня. И если меня превратят в саламандру, я окажусь в еще худшем положении, чем когда-либо.

Что же делать? Я понятия не имел. С каждым словом я лишь все глубже погружался в трясину. Я нуждался в понимающем прикосновении дружеской руки, но даже мой лучший друг Троклар убежал от меня.

Потом я подумал о Нигсар Дуг. Она все поймет. Каким-то образом она всегда понимала мои проблемы, с тех пор как мы были юндлингами. Я... ну, я любил Нигсар. Для меня она была самой красивой гномихой подземного мира.

Она не убежит от меня. Не испугается. Нигсар сумеет помочь мне. Я знаю это.

Я помчался по боковому коридору, направляясь к ее хижине. И тут в воздухе задрожало телепатическое сообщение, заставившее меня вздрогнуть. Его отправил Король Бреггир.

— Внимание всем гномам! Созываю всех гномов! Юггар Тролг практикует запрещенную магию! Он вооружен холодным железом! Разрешаю его заколдовать без всякого предупреждения! Он очень опасен!

Продолжая дрожать, я ускорил шаг. Боги, во что я вляпался! Разумеется, мы, гномы, бессмертны, но заклинания могут доставить серьезные неудобства. Я молча взмолился Фафниру, и либо благодаря его помощи, либо по чистой удаче, ни с кем не столкнулся во время своего головокружительного бегства по коридорам. У двери в жилище Нигсар Дуг я остановился и украдкой осмотрелся.

Вокруг стояла тишина. Но из-за двери доносились голоса. Я взялся за щеколду, но замер, когда услышал несколько слов. Нежный голос Нигсар...

— Нет! Ты лжешь! Должно быть какое-нибудь объяснение.

И голос Троклара, моего сердечного друга.

— Он слетел с катушек, Нигсар, вот и все. Холодное железо! Его заколдуют, как только увидят. Бреггир прикажет держать его под Везувием целую вечность.

От тихого всхлипывания мое сердце сжалось.

— Нет, я не верю тебе, Троклар. Я знаю, что Юггар выше этого.

— В любом случае, Король уже все решил. Тебе лучше забыть о Юггаре Тролге.

В голосе Троклара был тонкий намек. Не веря своим ушам, я продолжал слушать.

— Что ты хочешь сказать? — спросила Нигсар.

— Что я хочу тебя... я, Троклар. Юггар никогда не был достоин тебя. А сейчас он обречен. Возьми меня вместо него, Нигсар. Где в Срединном Королевстве ты найдешь гнома лучше?

Во мне вспыхнула слепая ярость. Я услышал, как Нигсар вскрикнула, а голос Троклара стал хриплым от страсти.

— Нет... перестань! Перестань, Нигсар, — убери от меня свои руки!

Когда я пинком распахнул дверь, то услышал, как Троклар говорит:

— Ты моя, слышишь? Если я попрошу, Король отдаст тебя мне. Я хочу тебя...

Троклар держал Нигсар за руки, а она изо всех сил отбивалась от него. Ее туника порвалась, обнажив нежное волосатое плечо, и я слегка слетел с катушек при виде этого. Я подскочил и схватил Троклара за шею, развернув так, чтобы взглянуть ему в глаза.

— Юггар! — вскрикнула Нигсар.

Она вырвалась из рук нападавшего и убежала в соседнюю комнату.

На лице Троклара отразились страх и ярость.

— Ты! Все еще гном, да? Ну, это ненадолго. Король разрешил применять против тебя все заклинания.

Я не мог говорить. Я задыхался от ярости.

Троклар метнул в меня заклинание, но оно отскочило, не нанеся никакого вреда. Я увидел, как его глаза выпучились. Он попробовал еще раз, и опять безуспешно.

— О, Локи! — вскричал Троклар. — Ты неуязвим!

Я улыбнулся, поняв, что случилось. Меня защищала человеческая магия. Пока я был под проклятием, ни одно заклинание не могло подействовать на меня, согласно закону Старшинства Силы, наложенным Одином [19] Один — верховный бог в скандинавской мифологии. , когда Хугин и Мунин [20] Хугин и Мунин — вороны Одина. Летают по всему миру Мидгарду и сообщают Одину о происходящем. На древнеисландском Huginn означает «мыслящий», a Muninn — «помнящий». появились на свет.

Затем я снова похолодел от ярости. Мой лучший друг — ха-ха! Ну, у меня было оружие, которого боялись все гномы без исключения.

— Холодное железо, — нарочно сказал я — дзынь! — Холодное железо. Холодное железо. Холодное-холодное-холодное. Железо-железо-железо.

Дзынь-дзынь-дзынь! При каждом слове из моего рта выпадали маленькие круглые слитки, раскатываясь под ногами.

Глаза Троклара выкатились от нестерпимой боли. Он опустил голову так, что стало видно лишь темечко над широкими покатыми плечами, и замахал руками. Задыхаясь, Троклар издавал хриплые звуки.

— Нет, — прохрипел он. — Нет!

— Да, — сказал я. — Да, да, да.

Дзынь — дзынь-дзынь-дзынь! Я продолжал говорить, повторяя всякую бессмыслицу, и под ногами образовалась кучка холодного железа. Я оттащил Троклара обратно в угол.

Не в силах больше выносить пытку, он упал в обморок. Его неуклюжее шишковатое тело свалилось кучей, и я почувствовал, как гнев покидает меня. Смотря на холодное железо, лежащее на полу, я вспомнил о проклятии.

Нигсар. Я вошел соседнюю комнату и увидел ее, лежащую без сознания на кушетке из камней. Она была очень красивой, я опустился на колени подле нее и взял ее на руки.

Ее нежные помутившиеся глаза открылись.

— Юггар... ты в порядке? — прошептала она.

— Да, — ответил я.

Клянусь Фафниром, я бы вырезал свой язык, если бы у меня под рукой оказался нож! Можете догадаться, что произошло. Я склонился над Нигсар, мое лицо нависало над ее лицом, и прежде чем я понял, что произошло, железный шарик выпал из моего рта и отскочил от носа Нигсар. Она завопила так, будто я проткнул ее железным колом. Взглянув на меня с неверием и болезненным ужасом, она снова упала в обморок.

Я стиснул зубы, пожелав, чтобы мне больше никогда не пришлось открывать рот. Каким-то образом я встал, смахнул железным шарик, пнул его в угол и, пошатываясь, вышел из жилища Нигсар в коридор. Там я в оцепенении стоял, пока не услышал тихий шепот в моей голове, означающий, что Король Бреггир повторил приказ о моей немедленной поимке.

— Заколдовать без предупреждения!

Ну, никакое колдовство мне теперь не страшно — я только что выяснил это. Но стал изгоем. Ни один гном больше не подойдет ко мне, даже Нигсар. Я не мог просить ее об этом. Ради ее же безопасности, мне нельзя с ней видеться.

Пока я шел по туннелю, на моем сердце лежала тяжесть. Я чувствовал себя Медузой Горгоной. Во всем Срединном Королевстве не осталось никого, кто бы не боялся моего болтливого рта. Я скучал по гномам, по стуку кирок и лопат о родную землю, веселым дракам, которые помнил, и тихим вечерам в своем жилище. Я стал гномом без дома. И разум мой лихорадочно искал способ все исправить.