Здравко Сребров - Роман одного открытия

— Д-р Синилов? — осведомился Радионов.

Женщина ввела его в боковую приемную, устланную дорогим ковром и уставленную мягкой мебелью. Радионов был удивлен этой роскошью. Неужели д-р Синилов — молодой врач, который, кажется, только начинает свою карьеру — богат или, может быть, живет в богатой квартире?

Огромное трюмо в тяжелой старинной раме отражало мебель, картины и изящные гобелены на противоположной стене. Дверь в глубине была полуоткрыта; очевидно в соседнем помещении кто-то был чем-то занят. Радионову слышался далекий приглушенный шум шагов. Женщина предложила ему сесть. Он увидел в зеркале свои черные волосы с блестками света и в глубине перспективы мягкие красные и золотистые тона, отображения вещей, богатых безделушек, стушевывающиеся вдали.

Неожиданно внимание Радионова было захвачено видением, явившимся в глубине зеркального отражения. Появился человек в коричневой пижаме, изысканной внешности, на фоне пролета двери. Чем-то холодным, враждебным пахнуло на Радионова от образа этого человека.

Д-р Синилов — узнал он образ, неподвижно глядя в зеркало. Врач, по-видимому, не спешил появиться перед посетителем. У Радионова вдруг создалось впечатление, что д-р Синилов занят каким-то интересным делом и не замечает его присутствия. Он сообразил, что женщина не сообщила д-ру Синилову о посещении. По врожденной скромности, Радионов сел в дальнем углу приемной. Трюмо предоставило ему неожиданную возможность наблюдать через приоткрытую дверь за занятием хозяина.

Когда Радионов заметил фигуру д-ра Синилова, он инстинктивно подавил свое первое движение сообщить о своем присутствии. Что-то темное, враждебное мгновенно заставило его остаться в тени и выждать появление врача.

Очевидно д-р Синилов был занят чем-то весьма серьезным. Радионов заметил сосредоточенное выражение его лица и тонкую складку у рта, свидетельствующую о его озабоченности.

Вдруг нечто очень интересное заставило Радионова вздрогнуть и всмотреться более сосредоточенно в глубину отражения. В глубоком изумлении он не отрывал взгляда, стараясь ничего не упустить из того, что делал д-р Синилов. Радионов ясно увидел в руках очень знакомую картину: он весь насторожился от толчка, который будто исходил из подсознания, был вызван инстинктом.

Врач держал в руке знакомую коробку с ампулами и несколько мгновений внимательно ее рассматривал… Затем он взял маленькую стеклянную чашечку, которую очевидно предварительно прокипятил в термостате и высушил на электрическом вентиляторе. В одно мгновение он обломил одну из ампул. Из стеклянной ванночки термостата достал шприц и быстро поднес его к вентилятору. В следующий миг он вобрал в шприц содержимое стеклянной чашечки и повернулся спиной к наблюдателю. По-видимому, он находился в состоянии задумчивого и тревожного колебания, всегда охватывающего человека перед каким-либо новым и необычным действием.

В молниеносном просветлении Радионов понял интересное занятие молодого врача.

Ампулы Асена Белинова, столь загадочно подмененные, внезапно открылись взору молодого человека в руках д-ра Синилова!..

Не готовился ли этот человек впрыснуть себе в вены таинственный гормон Белинова?..

Подчиняясь быстрому, как вспышка молнии, решению, инстинктивному и неудержимому, вызванному более волевым импульсом, чем сознание, Радионов оказался перед изумленным его присутствием д-ром Синиловым.

В течение жуткого мгновения они глядели друг другу в глаза, как два зверя, внезапно встретившиеся во мраке джунглей.

Д-р Синилов стал пепельно-серым, а в его расширенных зрачках застыл темный животный ужас.

Радионов стоял перед врачом с выражением той силы, которую придавала его взору суровая красота воли, готовой к действию.

В следующий миг д-р Синилов сделал то, что Радионов меньше всего мог предвидеть. Быстрым жестом, словно заканчивая размеренное движение, он взял чашечку, шприц и коробку с ампулами и, прежде чем Радионов смог предугадать его намерения, поднял металлическую крышку широкой воронки, через которую выбрасывался в городскую канализацию мусор, и нажал кнопку. Послышался шум водяной струи, которая, промыв воронку, унесла в городскую клоаку чудотворную коробку Белинова.

Д-р Синилов обратил к Радионову слегка зарумянившееся от этого быстрого движения лицо и, взглянув на него с жесткой складкой губ, обратился к нему, стараясь скрыть едва уловимое волнение в голосе оттенком высокомерия, смешанного с любезностью:

— Чему я обязан столь неожиданным вашим посещением, господин Радионов? Вам, может быть, что-нибудь нужно? — Молодой врач слегка улыбнулся с искрой наглости в глазах.

Радионов почувствовал, как у него на лбу вздулась от гнева жила. Глаза его тяжело впились в иронические глаза доктора. В одно мгновение, прежде чем он успел дать себе отчет в своих намерениях, резким движением, более категорическим, чем взмах меча, он схватил врача за отворот и отбросив к мусоропроводу, словно хотел его туда вогнать, сурово прошептал:

— Вы мне были нужны — чтобы сорвать с вас маску…

Д-р Синилов попытался защититься. Радионов грубо отшвырнул его на кушетку. Освободив таким образом руки, он стал перед доктором и сказал ему твердым голосом со сдержанной угрозой:

— Я не собирался застать вас врасплох. Несчастная для вас случайность сделала меня свидетелем ваших занятий. Значит вы, д-р Синилов, под покровом дружеского доверия, пробрались, как вор, в дом Белинова, чтобы украсть его ампулы!..

Он умолк на секунду, затем глаза его снова блеснули.

— Как странно — вы избрали весьма оригинальный способ испробовать силу гормона Белинова… Но почему, — он нахмурил брови, и в голосе его снова зазвучала угрожающая нотка, — почему вы так жестоко лишили себя драгоценных ампул?.. Заметаете следы — поистине предусмотрительность хорошего вора-профессионала…

Д-р Синилов медленно поднялся, явно пытаясь вернуть себе самообладание. Чуть дрожащим, может быть, от сдерживаемой злобы, голосом он с холодным выражением лица обратился к Радионову и промолвил сквозь зубы:

— Не думайте, что я вас испугался… Вы меня мало интересуете, — ядовито добавил он, — но ваше грубое вмешательство в мои дела, быть может, освободило меня от тяжелой заботы и избавило от глупости, которую я мог бы сделать… Ампулы Асена Белинова, которые я нашел способом, не ваше дело каким, действительно начинали меня тревожить. Будто я подвергся опасному внушению. В десятый раз, может быть, я собирался впрыснуть себе в кровь эту бесподобную фикцию. Поэтому я их и выбросил… Но, — он вдруг нахально засмеялся, — нас тут только двое, и вашему свидетельству о том, что произошло, — грош цена… Вижу, я не слепой — знаю, какой марки ваш пафос… Нона — красивая женщина и…