Валерий Сабитов - Цитадель

Глава Правящего Совета поднял руки и заговорил, одновременно голосом и мысленно на драконьей волне:

— Сегодня у нас большая радость. К нам присоединился ещё один брат. Познакомьтесь с ним…

Леран прошёл вперёд, остановился слева от Эйбера. На него смотрели сразу десять голов, окутавшихся полупрозрачным дымом волнения.

Прекрасные глаза драконов позволяли понять их без мыслей или слов.

— …Мы увидели тебя. Мы любим тебя… Когда к тебе вернётся твоё имя, ты раскроешь его нам. И по твоему зову мы будем рядом…

Пожалуй, на поляне рядом с драконами Леран чувствовал себя более комфортно, чем рядом с фаэтами во Дворце Посвящения. Никаких сковывающих правил, полное доверие, желание остаться здесь, рядом с ними… Впервые он ощутил гармонию в отношениях с другим существом.

«…Когда рядом друг, подобный тебе внешне и психически, — это прекрасно. Но когда преданным другом становится другое, совсем на тебя не похожее существо, — это вдвойне замечательно. Разумный сильный и любящий друг, — о таком мечтают и фаэты, и люди Земли.

Хочется, чтобы его чувства смогла разделить с ним Леда. Мартин с Лией. Но такое желание требуется держать глубоко в себе. Фаэты, в первую очередь Арни, не поймут его. И осудят. В сердце Арни уже отпечатан приговор всем людям Земли, землянам…»

Лерана ожидал подготовленный для него дом. Его личный дом, расположенный в Цитадели фаэтов. Или, по-земному, в Шамбале Светозарной.

Он сидел на драконьей спине, в удобном углублении между крыльями и головой. Мощные неторопливые взмахи крыльев, шелест перьев и свист воздуха, тепло струящейся под бронированной кожей горячей крови, — всё внушало уверенность и надёжность. Лететь на драконе приятней и безопасней, чем на любом земном самолёте или вертолёте.

Сделав восходящий полукруг, драконы поднялись над своей долиной и устремились на север, к высочайшим заснеженным и обледенелым вершинам планеты.

Дракон Лерана летел последним. В глазах юного фаэта Земли рябило от разноцветья впереди. К обилию красок тоже надо привыкнуть, как и к их отсутствию. Вот и горная гряда, окаймляющая долину драконов и отделяющая её от Цитадели. Они поднялись над снегами, в разрежённый холодный воздух. В новой одежде Леран не ощутил мороза, пришлось только сменить режим дыхания. Выдох драконов обращался в застывающий пар, Леран летел сквозь мириады разноцветных мельчайших искр. На меняющийся внизу пейзаж он уже не смотрел, взгляд не мог оторваться от разлившегося кругом сияния.

Наконец воздух заметно потеплел, драконы снижались. Воздушное сияние угасло, и с километровой высоты открылся вид, совершенно не похожий на пейзаж драконьей долины.

Цитадель! Шамбала… В языке людей имеется много названий для обозначения скрытой от них тайны. За всеми названиями нет точного знания, лишь догадки и вымыслы. В земном, человеческом измерении пространства Шамбалы не существует. Есть «входы», пролегающие через скалы. Но те туннели никуда не ведут, они созданы для чрезмерно любопытных людей. Вошедшие в них не возвращаются обратно.

На самом деле Шамбала: ограниченный, симметрично организованный, упорядоченный объём пространства-времени. Вид сверху — зелёный круг, замкнутый в правильное кольцо гор. Заснеженные вершины напоминают раскрывшиеся лепестки огромного лотоса.

Никаких джунглей: по траве, — концентрические посадки невысоких плодовых деревьев. Апельсиновых, лимонных… Красное и жёлтое золото плодов в сочетании с цветущими ветвями. Между рядами деревьев, в зелёной траве через равные промежутки разбросаны перламутровые жемчужины. Это жилища фаэтов. Сотни и тысячи жемчужин, — по числу живущих на Земле и ожидаемых братьев. В центре круга, — самая крупная розовая.

— Наша Цитадель, наш город… — Айла протянула мысль к Лерану; не было в ней гордости за земное величие фаэтов, а явно читалась тоска по навсегда потерянной родной планете, — На Земле есть ещё несколько наших поселений, но для постоянного жилья служит только Цитадель. Все другие функциональны.

Драконы высадили фаэтов у центральной жемчужины и по сигналу Эйбера отправились назад.

— Брат! Откуда ты желаешь начать знакомство с нашей Цитаделью? — спросил Эйбер, когда все семеро остановились у розового шара, — Ты хозяин этого дня. Можно с твоего личного дома. Или с ангаров в южных горах…

Леран внимательно рассматривал безупречную блестящую поверхность розового шара, вознёсшегося над ними почти на двадцать метров.

— Мой дом, — одна из жемчужин среди сада… Но для чего эта, в три раза большая?

— Дом Эрланга, он ждёт его. Эрланг был главой Фаэтона, будет главой Земли. Приходит пора его возрождения. Мы обязаны Эрлангу всем, в том числе жизнью, и благодарность наша безмерна. Ты скоро поймёшь наше нетерпение. Последние тысячелетия значительно изменили нашу жизнь, и с каждым новым столетием возникает всё больше проблем. Самое главное, — мы никак не можем отыскать решение задаче сбора контейнеров. Космос безмерен, они слишком малы… Положение может измениться очень быстро после обретения Землёй контейнера с семенем, хранящем Эрланга. Он мгновенно нашёл бы выход из всех сложностей. Каждый готов без рассуждений подчиниться его указаниям…

— Неужели один настолько выше тысяч и миллионов, бывших, ныне живущих и будущих, что его любое слово не подлежит никакому сомнению? Зачем вы делаете из своего брата божество? Или вы уверены, что он согласится на такую роль?

Вопросы Лерана вызвали заметное замешательство.

Арни смотрел на него с китайским прищуром, мрачно и неприязненно. Так люди Земли смотрят на своих заклятых врагов. Леран не понимал, чем он вызвал такую реакцию. Эйбер не выражал прямого осуждения, но сделал вид, что углубился в серьёзные размышления. Ирий, Изан и Олоти изучали траву у своих ног. Только Айла решилась на ответ.

— Я не соглашалась… Но, по-видимому, Арни прав, — ты никак не можешь освободиться от оков земных оценок. Первый случай в нашей истории… Эрланг, — гениальнейший из всех фаэтов. Его боялись и на Йуругу. У него редкий, и для фаэтов оригинальный стиль мышления, гибкий, полный парадоксов ум, они позволяли видеть будущее в малейших ростках из текущих дней. Без сомнения, Эрланг был дан нашему народу свыше. Он включил в программу семян лотоса многое, не свойственное нам в прошлой жизни. Универсальные физические качества, позволяющие жить в любой среде, — его подарок…