Валерий Сабитов - Цитадель

— Да, да, да! — горячий шёпот Нинель показал, что она готова, — Но как? Я ничего не знаю о вас, я не вижу ваших лиц… Что я должна делать?

— Делать ты будешь то, что скажет отец твой Агасфер. Встреча твоя с ним близка. Священный ритуал откроет лица, нерушимый контракт свяжет судьбы, переменив твою.

— Мне придётся изменить жизнь? — с долей испуга и готовностью преодолеть себя спросила Нинель.

— Подумай, как ты жила, сестра. Тобой владели четыре животные страсти: страх, сон, желание еды, стремление к совокуплению. Придётся освободиться от оков железного века. Мы оторвём тебя от железа и вернём к золоту. Мы откроем тебе прошлое, хранящее печати Рая. Ты увидишь себя дождём, падающим с небес от тяжести греха; зёрнышком, проросшим из земли и обратившимся мужчиной; семенем, оплодотворившим твою мать… Мы разорвём вечный круг бытия, повторяющий раз за разом рождения и смерти. Ты не захочешь вернуться в мучительный цикл! Ты подчинишься Агасферу и духом, и телом!..

«Они построили идеологию убеждения и самооправдания на «Упанишадах», — вспомнил Леран древнеиндийский текст и похолодел, — Там сказано: только жертвоприношение может остановить колесо кармы. Они избрали Нинель жертвой! Ей не выбраться самой…»

Леран принялся соображать, как вытащить Нинель из логова каннибалов, освободить из гипнотической власти маньяка-проповедника, скрывающего не отсутствие лица, а страсть к вожделению. Слабела его связь с её мозгом, и Леран направил ей просьбу-приказание…

Нинель, почти не понимая, что происходит, подчинилась, поднялась со стула и сказала:

— Я согласна. Мне необходимо расплатиться с неотложными долгами. Не хочу, чтобы совесть мучила. Я вернусь к вечеру.

Открылась потайная дверь и в комнату вошёл тот, кто скрыто наблюдал за «собеседованием».

— Братья, среди нас чужой! Женщина пришла не одна. И теперь не имеет права на возвращение. Ритуал совершить немедленно!

Леран понял, что вошедший обладает развитой психической силой, если смог обнаружить в сознании Нинель присутствие посторонних мыслей, мыслей Лерана. И он не сможет нейтрализовать вожака кровожадной стаи через мозг Нинель, — она почти потеряла волю к сопротивлению. Так он только раскроет себя прежде времени.

Отключившись от Нинель, Леран выбежал из управления, открыл дверной замок ближайшей патрульной машины. Пока заводил двигатель, появился обеспокоенный дежурный лейтенант, пришлось успокоить его видением: за рулём коллега, всё в порядке. Под звук сирены и красно-синие проблески машина рванула вперёд.

Через пятнадцать минут бешеной гонки он стоял у двери с крестом-свастикой. Все двери открылись свободно, в комнатах никого, копеечная пластмасса и ненужные вещи на прежних местах. Картотеки и сейфа нет. На столе, где стоял сейф Барта, — обнажённое тело Нинель: открытые счастливые глаза, спокойное лицо. Одежда на полу беспорядочной кучкой. Ран нет, но нет и признаков жизни.

Ритуал свершён; успели, профессионалы. Кожа жертвы матово-бледная. Леран вынул нож, оставшийся от Барта, сделал лёгкий надрез — крови в теле Нинель не было. Странное убийство! Видимо, вампиры, питаются кровью и энергией избранных ими братьев и сестёр для продолжения собственных жизней.

Подавленный чувством собственной вины, Леран вышел на улицу и сообщил по телефону адрес Мартину. Тот подъехал через десять минут на «бьюике», похожем на бартовский.

— Как у тебя? Я не опоздал? — спросил Эрнест из машины; вид у него был получше, чем утром.

Не получив ответа, он подошёл к Лерану.

— По твоему виду я ничего не могу понять. Говори.

Мартин успел расстаться с формой комиссара, — видно, окончательно примирился с новым образом жизни. Без полицейского обмундирования он выглядел почти фривольно, его свободно можно было принять за лидера провинциального популярного джаз-бэнда. В красно-белую полоску безрукавка, открывающая чёрные желваки мышц, серые мятые брюки, белые кроссовки, — привыкший к униформе Эрнест в гражданской одежде не ориентировался.

— Пошли внутрь, Эрнест. Сам увидишь. Я не успел.

Мартин на несколько минут застыл у стола с трупом, обратил внимание на вскрытую вену на запястье, нажал на неё, отпустил, покачал головой. Затем лёгким касанием большой чёрной ладони прикрыл ей глаза.

— Это она? — Леран в ответ дёрнул плечом, — Красивая женщина. И молодая. Вдвойне жаль. Что произошло?

Леран рассказал обо всём, что видел, не забыв о сейфе, но умолчав о картотеке.

— Всё понял. Нам нельзя здесь светиться. Пора убираться из Мэн-Сити. Ей мы уже ничем не поможем. Прикрой её чем-нибудь, — Леран послушно накрыл тело Нинель её же платьем, — Возвращаемся домой. Я вызову полицию, но не сразу, пусть займутся. Не думаю, что найдут что-нибудь, но всё равно… У меня в кармане свежие документы и билеты на самолёт. Рейс ночной, так лучше. Выждем на квартире, о ней пока не известно ни полиции, ни этим… Оттуда прямо к самолёту. Твою машину отгоним подальше отсюда, пересядешь в мою. Нас здесь не видели!

Мартин поставил машину во дворе дома между двумя столетними тополями.

— Взял в прокате, были в запасе права на чужое имя. Найдут на стоянке у аэропорта. Надеюсь, большой обиды не будет.

Только сейчас Леран заметил, что Эрнест возбуждён. В отличие от Эриксона Мартин не «поправлял» настроение спиртным, даже сторонился его в такие часы.

— Пойдём в дом. Время есть, надо и поговорить, и отдохнуть, — он прихватил из машины два бумажных пакета, аккуратно замкнул все дверцы.

На кухонном столе Эрнест разложил принесённое: два литровых пакета йогурта, несколько гамбургеров. Осушив половину своего пакета и закусив йогурт двумя гамбургерами, он заговорил:

— Стало известно ночью. Утром я не стал тебе говорить. Дело наше много хуже, чем мы предполагали. В Сент-Себастьяне похищена Лия. Поиски безрезультатны.

«Следовало ожидать. Жена Эрнеста сама по себе им не нужна. Они сужают круги вокруг меня», — подумал Леран и сказал:

— Работает общество Агасфера. Они причастны ко всему, что происходит со мной. Только я виновен в несчастьях и гибели близких мне людей…

Мартин усмехнулся, протянул Лерану пакет йогурта.

— Поешь, будь человеком… Мне трудно судить о том, что я плохо представляю. Но мой полицейский опыт говорит: торопишься ты с самоосуждением. Бесполезно и даже вредно. Давай подумаем.

Он покрутил в руках очередной гамбургер, но отложил его.

— Общество Агасфера, — религиозная секта. Так? Просто они крайние в отдельных вопросах. Отсюда ритуальные жертвы. Преступные группировки тоже дифференцированы. Встречались мне и такие, что прямое насилие отвергали полностью. Но между сектой и бандой… Общее, конечно, можно найти, но знак равенства ставить!.. Я всегда был убеждён: секта страшна тем, кто внутри неё. Вступивший в секту — собственность её вождей. Мы-то, надеюсь, ещё не вступили? А что касается сейфа… Сейф я пока не беру в расчёты. Рано.