Алексей Поляков - Каменный муравейник. Оптимистическая антиутопия

Закончив таким образом со всеми четырьмя пятками, Ольга приступила к сборке обуви. Она разулась, поджала под себя одну ступню, а вторую вытянула чуть вперед, поставила на теплый заячий мех и начала продевать заготовленный заранее шнурок в отверстия, понемногу стягивая заготовку. Плоский кусок шкурки преображался на глазах, постепенно облегая ногу и превращаясь во вполне симпатичный кожаный сапожок. Лишь клочки меха, выбивавшиеся на мыске из-под сложенных кожаных лепестков, выдавали незамысловатость технологии его изготовления. Закончив со вторым сапожком, она поднялась с земляного пола, встала, чтобы покрасоваться в обновке и обратилась к Сергею:

– Посмотри, как тебе? Теперь я – почти как настоящая первобытная женщина. А сейчас – твоя очередь, отвлекись немного и разуйся.

– Отличный результат, поздравляю! – Сергей перевел ноутбук в режим ожидания: ближайшие полчаса разбираться в коде ему точно не придется, а запас аккумуляторов нужно беречь.

– Садись сюда… Да, хорошо. Ставь пятку на шкурку, шнуруй!

– Ерунда какая-то получается. Как ты их собирала?

– Смотри, здесь все просто. В этом месте ты немного перетянул. Здесь ослабь. И в следующую.

– Вроде получается. А с этим как быть?

– Лепестки должны идти по порядку. Видишь, ты уже этот перевернул. Доставай из него шнурок. Вот так. Разворачивай. И здесь у тебя криво стоит.

– А здесь – вообще висит.

– Давай подержу.

– Вставляю?

– Нет, еще рано. Переверни.

– Да уж, послушал бы кто наш диалог со стороны!

Вскоре они стояли, любуясь друг другом, обутые в удобное и теплое подобие обуви северных народов.

Цельнокроенная обувь

* * *

– Вставай, герой: завтрак проспишь! – Ольга легонько тряхнула Сергея за плечо.

– Оль, ну еще немного. Всю ночь в этом гребаном коде разбирался, – Сергей повернулся лицом к стене хижины и укрылся с головой спальником.

– Ну как хочешь. Значит, свежие мидии – не сегодня.

– Как? Уже отлив? – Сергей резко вскочил, протирая глаза.

– Да закончится скоро. Я и так долго не хотела тебя будить. Думаю, у нас осталось минут двадцать.

– Понял, идем!

Они шли по покрытой водорослями литорали 7 7 Литораль – участок морского побережья, затапливаемый во время прилива и становящийся сушей при отливе. Населяющие литораль организмы живут на границе моря и суши. Во время отлива они закрывают раковины, погружаются во влажный песок, либо уходят вместе с отливом снова в море. , взявшись за руки и помахивая берестяными туесами. Отлив обнажил гладкие, окатанные волнами черные валуны, выглядывавшие из отступившего моря, точно спины доисторических животных. Под ногами приятно похрустывал мягкий ковер из серовато-зеленых водорослей вперемежку с оставленными на время морем ракушками. Облепившие местами поверхность камней колонии небольших мидий прочно держались на субстрате, и даже с помощью каменных ножей отделить их в достаточном количестве, чтобы наполнить туеса, было не так-то просто. Вслед за мидиями в туески были отправлены три небольших ковылявших по прибрежному песку крабика, обрывок огромного листа ламинарии и пара морских ежей – на скромный, но вполне приличный завтрак уже хватало. Возвращаясь домой, они дополнили продуктовый набор несколькими горстями перезревшей голубики и дряблым подберезовиком – белесым, на неестественно длинной, тонкой и кривой ножке и с трудом узнаваемым: на скудной почве ближе к побережью эти привычные грибы обретали именно такую замысловатую форму.

Море продолжало наступать. Лишь самые верхушки ближних к берегу валунов выглядывали из-под воды, а легкий, едва заметный прибой начал лизать полого поднимавшиеся к лесу слоистые скалы. Воздух, хотя и был по-осеннему прохладным, вполне располагал к завтраку на природе. Ольга отправилась на очередную прогулку за хворостом. Прогулки эти с каждым днем становились все более дальними: все, что могло гореть в ближайших окрестностях хижины, давно уже было собрано и сожжено. Сергей же сбегал в жилище за каменным топором. Это был очень незамысловатый предмет, одно из первых его творений. С одной из сторон массивной и чуть продолговатой кремневой конкреции парой сколов было создано подобие режущей кромки; сам же камень Сергей вставил в длинную расщепленную рукоятку, туго, насколько это было возможно, примотав распаренным в горячей воде кожаным ремешком. Сырая кожа подсохла, сдавив и притянув каменную вставку к импровизированному топорищу. Но работать таким инструментом следовало с максимальной осторожностью – особенно во влажную погоду, когда кожа подмокала и каменная вставка грозила слететь с ручки.

Но сегодня было сухо, и Сергей принялся рубить небольшую, прямую, как стрела, сосенку, каким-то чудом выросшую практически из самого скалистого склона перед их хижиной. Длинная, грубо обработанная рукоятка слегка царапала ладони при каждом ударе. Сергей наносил их продуманно и с осторожностью, чтобы продлить срок службы инструмента. Наконец, молодое дерево с легким скрипом накренилось и ушло вниз, в сторону моря. Наскоро очистив его от больших сучьев и разделив на три приблизительно равные части, Сергей стал перетаскивать их к обложенному камнями кострищу: дальше было проще не рубить, а пережигать.

Белое море, отлив. Фото автора

Заняв руки физической работой, Сергей продолжал думать о странном коде. Очевидно, что ничего сложного он делать не может: Brainfuck – слишком громоздкий язык, чтобы уместить мало-мальски сложный алгоритм в столь небольшой объем. Сначала пазл вообще никак не складывался: программа явно оперировала какими-то значениями в тех ячейках памяти, обращения к которым до этого не происходило: следовательно, в них могло быть вообще все, что угодно. Вдруг внезапная догадка заставила его вскочить с места, побежать в хижину и включить ноутбук со спутниковым модемом.

Код был замысловат, и обращение к тем или иным ячейкам памяти происходило путем сложных манипуляций, но один из адресов памяти Сергей уже расшифровал. Ничего заранее определенного ни в одной из современных систем по этому адресу не хранилось. Осталось обратиться к истории. Следующие полчаса молодой программист потратил на поиск и скачивание описаний разработанных на заре вычислительной техники машин.

Ольга вернулась к кострищу, сбросив у камней внушительную вязанку хвороста.

– Кажется, есть! – вместо приветствия выкрикнул Сергей. – Смотри, вот здесь – описание структуры памяти одного из первых «домашних» компов, так и не пошедших в серийное производство. Схема начала публиковаться, кажется, в Норвегии – в каком-то радиолюбительском журнале, предлагавшем с помощью паяльника и такой-то матери норвежским студентам самостоятельно собрать первый компьютер. Журнал закрылся, так и не завершив публикацию готовой схемы, а полный проект, вроде бы, нигде и не сохранился. Следовательно, работающих образцов нет. Но программы для этой системы народ активно писал – на листочке, на будущее, чтобы, дождавшись очередного выпуска, снова взяться за паяльник.