Richard Sanders - Заговор Феникса

– Я чертовски устал, – Майлз рычал из-за консоли защиты. – Спасибо, что спросил.

Кельвин усмехнулся.

– Пока у тебя есть энергия жаловаться, у тебя есть энергия нажимать на кнопки.

Он встал.

– Ну, ребята, как бы мне не хотелось это говорить, мне нужно вернуться к чтению этих файлов. И на этот раз я действительно собираюсь это сделать.

– Конечно, – сказала Сара.

– Я серьезно, – сказал Кельвин более строгим тоном, чем он хотел. Он посмотрел на Саммерс.

– Палуба на тебе.

Зайдя в кабинет, он схватил бутылку с водой, а потом упал в кресло и взял кучу распечаток. «С чего начать?» – вопрос, который он ненавидел больше всего. Что он выберет в первую очередь из горы скучных материалов, которые ему придется прочесть?

Он решил еще раз просмотреть манифест экипажа, начиная со старших сотрудников. Но на этот раз он собирался тщательно изучить историю каждого офицера в мельчайших деталях. Все, начиная с их экономического происхождения, условий взросления, семейных ситуаций, прошлых работодателей, различных резиденций, вплоть до их любимых конфет в детстве. Для этого он должен был встать еще раз, ненадолго, чтобы взять свой портативный компьютер. И так началась очень утомительная задача построения психологических профилей каждого, кто скорее всего будет симпатизировать Рейдену.

«Хорошо, лейтенант Гейтс, давайте посмотрим на вас».

Поскольку Харбингер был кораблем альфа-класса, в нем был специальный офицер связи. Кельвин считал, что это лучшая отправная точка, так как это работа этого человека – предупреждать Праксис о любой попытке мятежа. Если бы Кельвин смог доказать, что офицер связи был как-то связан с Рейденом, то это многое бы объяснило, как произошел переворот на Харбингере , если бы на станции не было ни слова о мятеже, при условии, что мятеж был.

«Родившийся в Тета Поясе у родителей со средним достатком. Военный отец, безработная мать. Переезжал по внешним колониям в возрасте от шести до пятнадцати лет. Посещал небольшие государственные школы, обычно не более года, в конце концов поступил в школу полетов и пилотирования Аркадиуо. Хотел летать на грузовых самолетах? Что случилось с этой мечтой?»

Он пролистал еще несколько страниц и провел дополнительный поиск на компьютере.

«Ух ты, вот это плохие оценки. Потом ты перевелся в военную академию с акцентом на катакосмическую инженерию и подпространственные системы. Я удивлен, что тебя приняли. Хмм…»

Странно, что оценки Гейтса в средней школе были наивысшими. Не идеальными, но близкими. Огромная смена за очень короткое время. «Необычный, но неслыханный… у тебя был опыт, который заставил тебя повзрослеть? – Кельвин музицировал. – Сомневаюсь, что это было присоединение к братству». Он проверил, не был ли кто-нибудь еще в Харбингере членом этого братства. Некоторые были, но Кельвин не видел там никакой значимой связи. Он держал записи о различных ракурсах, которые он хотел расследовать в отношении Гейтса, и Кельвин передавал инструкции своим сотрудникам, которые выполняли бы тяжелую работу.

Прежде чем он закончил, тревога на его столе вспыхнула, а затем пронзительный свисток. Он нажал на кнопку.

– Что такое, Сара?

– Вам лучше подойти сюда, сэр.

– Хорошо, я уже иду.

Он отбросил бумаги и бросился на борт. Когда дверь открылась, он зашел внутрь.

– Хорошо, с чем мы имеем дело?

– Звонок бедствия. Он придет через 10 минут с нашей позиции с нынешней скоростью, – сказала Сара, – он повторяется по всем каналам.

– Что там написано?

Кельвин перешел на командную позицию, но не сел, несмотря на то, что Саммерс отказалась от стула.

– Это общее и автоматизированное, повторяющееся снова и снова. Никаких деталей. Но я узнаю его. Это стандартная функция на многих гражданских кораблях.

– Жаль, что это не дает нам многого информации, с которой можно было бы работать, – пробормотал Кельвин. – Какой ближайший корабль кроме нас?

– ISS Свеча , но она пришвартована на станции Тау с большей частью экипажа на берегу, – Сара посмотрела наверх, – они могут не успеть вовремя.

Кельвин посмотрел на Саммерс:

– Ваше мнение?

– Протокол очень ясен. Все имперские корабли, военные или иные, должны отвечать на любой подтвержденный, аутентичный сигнал бедствия, если они находятся на ближайшем корабле или в пределах одного километра. Мы должны ответить.

– Несмотря на то, что это уводит нас с дороги и дает Рейдену еще большую фору? – он проверял ее.

– На этом корабле могут погибнуть люди, лейтенант-командир. Это имеет преимущественную силу.

– Хоть раз я с вами согласен. Сара, проложи курс. Приятно видеть вашу человеческую сторону, Саммерс. Выглядит неплохо.

Ее глаза сузились.

– Что это значит?

Он сменил тему.

– Я доверяю вам разобраться с этим, командир. Вам нужен опыт управления этим кораблем.

Он отошел в сторону и указал на командное кресло.

Она кивнула и заняла место. В тот момент, когда она это сделала, сразу же включилась в дело:

– Что вы можете рассказать мне об этом корабле, рулевой?

– Он дрейфует, двигатели и подруливающие устройства не горят. Он тоже маленький, но я пока не могу сказать, какой именно.

– Оперативники, как только сможете, просканируйте его. Оборона, включите систему стелс. Рулевой, помедленнее на полпроцента на расстоянии одного клика.

Она посмотрела на Шена:

– Я хочу знать, поврежден ли этот корабль внешне. Если это так, то есть большая вероятность, что вражеский корабль снаружи уклонится от наших сенсоров.

– Да, да, – они согласились с ней, и Кельвин был впечатлен ее командным мастерством.

– Хорошо, мы в пределах одного километра. Замедление до полпроцента и изменение вектора подхода, – сказала Сара.

– На всех палубах объявите тревогу по Условию Один, но пока не поднимайте щиты. Я не хочу нас выдавать.

– Понято, босс-леди, – сказал Майлз, и прозвучал слабый щебет.

– Я сказала Условие Один, мистер.

Саммерс встала и подошла к пульту защиты.

– Мы уже в Условии Один!

Кельвин не мог не ухмыляться.

– Что, нет огней? – Саммерс оглянулась вокруг, борт выглядел точно так же, как и раньше, спокойно освещенный мягким белым светом.

– Да, есть огни, – сказал Майлз, указывая на крошечную мигающую тревогу на его консоли.

– А как же потолочные светильники и клаксон? – Саммерс была ошарашена.

– Кельвин давно их убрал, – сказала Сара.

Саммерс повернулся лицом к нему.

– Вы их убрали?

Кельвин пожал плечами.

– Вам не кажется, что много красных фонарей и шумных сигнализаций – это именно то, что отвлекает от работы на борту в критический момент?

Она выглядела готовой опровергнуть его, но Сара вмешалась.