Михаил Лекс - Волшебники. Начало. Книга 1. Роман-сказка о будущем и прошлом нашей планеты

– Почему певицей? – не поняла Раиса.

– Потому как голос у тебя красивый. Поёшь хорошо.

– В смысле – громко? – спросила Раиса.

– В смысле – красиво, – ответил Шкуро

– Почему Вы спросили об Аф Фабре? – перевела тему разговора Раиса.

– Это имя часто упоминается в определённой среде, – уклончиво отвечал Шкуро.

– В какой среде?

– В определённой среде, Раиса Минична, в определённых, так сказать, кругах. И если мы с тобой говорим об одном и том же человеке, то… – Шкуро замолчал, выжидающе уставившись на Раису.

– Что? – спросила Раиса.

– Он кто? – спросил Шкуро. – Просто твой знакомый или нечто более?

– Он – мой учитель, – спокойно сказала Раиса.

Слова, сказанные Раисой, произвели настолько сильное впечатление на Шкуро, что он на какое-то мгновение просто потерял дар речи.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Было около одиннадцати вечера, когда Раису высадили у входа в Таврический сад. Раиса сама попросила её сюда привезти.

Раиса шла по той самой тропинке, на которой повстречала Волшебника.

– Аф Фабр, – тихо произнесла Раиса. – Вы здесь?

– Здесь, – раздался голос сзади.

Раиса обернулась. Волшебник стоял под большим зонтом.

– Почему Вы под зонтом? – спросила Раиса.

– Так ведь дождь, – спокойно отвечал Аф Фабр. – В дождь лучше всего под большим зонтом находиться. Не хочу быть мокрым.

Только сейчас Раиса обратила внимание на сильный ливень и на то, что она вся насквозь промокла.

– Когда я был бедным и у меня не было зонта, и мои ботинки промокали, я мечтал, что вырасту и куплю себе большой зонт, тёплый плащ, непромокаемые ботинки. Я мечтал, что наступят такие времена, когда у меня будут деньги и я смогу гулять по Петербургу не только в сухую погоду, но и когда идёт дождь.

Раиса внимательно слушала этого человека. Она ничего не спрашивала, по её волосам ручьями текла вода вперемешку со слезами. Она поняла, что любит этого человека. Волшебник стоял в трёх метрах от неё и говорил, говорил, говорил. Раиса не чувствовала холода, она ничего не чувствовала, кроме тепла, какое исходит от этого человека.

– Я мечтал, – продолжал Волшебник, – что специально буду дожидаться сырой погоды, и когда все жители города попрячутся по своим тёплым квартирам, я буду одевать свои непромокаемые ботинки, тёплый плащ, брать зонт и идти гулять.

Раиса только глупо улыбалась, слушая Аф Фабра, и часто шмыгала носом.

– На осуществление мечты ушло почти сорок лет, – тихо произнёс Волшебник и спросил. – Это много, как по-твоему?

Раиса не знала, что ответить, а только пожала плечами и виновато улыбнулась.

– Это не так уж и много, – сам себе ответил Волшебник. – Всему виной нехватка денег. Ботинки непромокаемые стоят триста евродолларов, плащ – пятьсот и зонт – сто. И того почти тысяча. Когда-то для меня это было дорого. Когда-то… много миллионов лет назад… когда я был беден и не мечтал быть Волшебником.

Раиса опять громко шмыгнула носом и виновато улыбнулась.

– Я приглашаю тебя к себе на дачу, – весело произнёс Волшебник. – В тридцати километрах от города у меня есть дача. Мы там сможем спокойно поговорить. Ты мне всё расскажешь: про адмирала Шкуро, про капитана первого ранга, про то, что ты ела на обед. Согласна?

Раиса улыбнулась и, опять шмыгнув носом, кивнула своей мокрой головой.

– Тогда бери меня под руку и пойдём.

Раиса схватилась двумя руками за руку Волшебника и прижалась к нему так сильно, как будто боялась, что иначе её обязательно кто-то оторвёт от этого человека – человека, которого она решила никогда не покидать. Ей сразу стало так хорошо; ей было хорошо идти рядом с ним в ногу и слушать его голос. Честно говоря, Раиса вообще не понимала то, что говорил ей Волшебник. Она слушала не его, а его голос; ей просто нравился его голос. Она шла, крепко вцепившись обеими руками в руку Волшебника и сильно прижимаясь к нему, и ей было хорошо. Ей было всё равно, куда идти и зачем, лишь бы идти куда-нибудь, и идти с этим человеком, с Волшебником, её Волшебником.

– Возьмём такси, – говорил Аф Фабр. – И через минут сорок – мы уже на даче. Я говорил тебе, что у меня есть дача?

Раиса быстро закивала головой.

– У меня замечательная дача. Один участок чего только стоит. Не участок, а чудо. У меня там красивей, чем в Таврическом саду. А дом какой чудесный у меня: четыре этажа, снаружи белый с золотом, дверь золотая, рамы золотые, а крыша сапфировая. Тебе нравится, когда крыша дома сапфировая?

Раиса неуверенно пожала плечами.

– Внутри дом тоже весь отделан сапфирами и изумрудами. Очень мне нравятся сапфиры и изумруды. Особенно они хороши при внутренней отделке загородного дома. Почему ты всё время молчишь? – спросил Волшебник.

– Я слушаю, – ответила Раиса и только тут поняла, что очень сильно замёрзла.

– Тебе надо согреться, – сказал Волшебник. – В такси всегда тепло.

Машина ждала у входа.

– Я вызвал её заранее, – пояснил Аф Фабр.

Честно говоря, Раису это нисколько не удивило. Конечно она не знала того, как и на чём они будут добираться до какой-то там его дачи. Но она была уверена, что проблем с этим у них не будет. Другого она от Аф Фабра и не ожидала. Она была уверена в том, что им не придётся тратить своё время на то, чтобы поймать машину.

В машине действительно было очень тепло и Раиса быстро согрелась. Они с Волшебником сидели на заднем сиденье и Раиса по-прежнему двумя руками держалась за Волшебника.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

В то время как Раиса с Волшебником садились в такси, чтобы ехать на дачу, Шкуро стучал в дверь кабинета президента Первого Союза.

В то смутное и странное время Первым Союзом руководил президент. Выборы президента проходили раз в полгода. Когда-то, очень давно, выборы президента проводились реже. Говорят даже, что когда-то выборы проходили раз в четыре года, и даже были времена, когда президента выбирали раз в пять лет. Но это было очень давно и, честно говоря, слабо верится в то, что это было действительно так.

Президентом мог стать далеко не каждый гражданин Первого Союза, а только тот, кто мог им стать. Среди претендентов проходил так называемый финальный конкурс. Ну что-то вроде конкурса красоты.

Сперва, естественно, проходили предварительные конкурсы, победители которых затем слетались в столицу Первого Союза на финальный раунд. Победитель финала и становился президентом на ближайшие полгода. В общем-то, всё президентство сводилось исключительно к подготовке к очередным выборам. Только успевали завершить один конкурс, как тут же необходимо было начинать следующий.

Есть гипотеза, говорящая о причине столь короткого срока правления президента. И дело здесь совсем не в президенте. Просто гражданам Первого Союза поначалу вроде как нравились все эти спектакли и даже очень нравились, но со временем, утомлённые их однообразием, люди стали переключать своё внимание, а с ним и телевизионные каналы на другие программы, в поисках других развлекательных передач.