Ноэми Норд - Алгоритм страха. Пятый день. Перезагрузка. Ангельский туннель

– За что всех?

– Вы недовольны системой штрафных наказаний? Мы это внесем в базу.

– Я ничего особенного не сказал!

– В ваших словах угадывается призыв к изменению порядка!

– Я всем доволен!

Трехзвездный обратился к напарнику:

– Запиши: «грубое непочтание».

– Нет, нет, я истинный вернак! Слава Манзу! – договорить родитель не успел.

Синяя волна ударила из тороида, и задержанный застыл с перекошенным от ужаса лицом.

Пластироы долго разглядывали преступника, что-то обдумывая:

– Ты только посмотри на папашу!

– С такой физиономией тянет на обиженца и даже мстителя.

– Вот как нужно выявлять подлецов.

– Учись, В/881—345.

– Слушаюсь, В/881—346!

– Пиши отчет!

В этот день мы с малышом обошли и рынки, и площадь Отступников, дотемна катались в метро.

– Если увидишь знакомого жреца, сожми крепче мою руку, вот так. Но ни в коем случае не смотри в его сторону, – сказала я Малышу.

Он послушно кивнул.

День был выбран не обычный, праздничный.

Повсюду слышалось:

– День большого Махраба.

– Что такое Махраб? – спросила Лили.

– Это день, когда госпожа кормит своим молоком слуг, – ответила Лулу.

– Ты уверена, что это не шутка?

– У вернаков закон: женщине нельзя общаться с чужими мужчинами, поэтому она превращает их в молочных детей. Рикши, повара и садовники становятся ее младенцами.

Этот праздник был очень популярен. Народ непрерывным потоком валил в сторону площади Отступников, крича и ликуя.

– Сегодня день большого Махраба!

– День прибавления родни!

Люди радовались предстоящему зрелищу.

– О, Манз, дай восхититься твоей мудростью!

– Млеко святости – да утешит наши сердца!

– Сегодняшний день приблизит час встречи с вечным блаженством!

– Прибегнем к защите Манза!

– Обманем шайтана!

Центральный помост на площади Отступников был украшен лентами и праздничным орнаментом. Настил укрыт дорогими пушистыми коврами. По дорожке длинной вереницей поднимались муззии из богатых домов. На щиколотках звенели тяжелые драгоценности. Лица и фигуры плотно укрыты черным саваном.

Поднявшись на помост, женщины выстроились широким полукругом, каждая встала напротив низенького стульчика.

Зазвучал Манз. Толпа вознесла руки вверх. Последние слова наставления явились началом праздника.

Глашатай протяжно взвыл – и все муззии подняли полы одежды над головой, оголив туловище по грудь. Одна из них замешкалась – к ней тут же подскочил подручный и что-то недовольно зашептал.

Женщина, еще безгрудая девчонка, послушно позволила оголить и себя. Снова зазвучал Манз. Зрители жадно рассматривали обнаженные фигуры. Одни муззии были совсем юными подростками с торчащими орешками, другие гордо раскачивали спадающими до колен авоськами, увешенными засаленыными золотыми цепями.

Глашатай снова взвыл – и муззии одновременно пустили по струе молока над головой. Толпа загудела:

– О, Манз! Ты Велик!

– Да прибавится мощи нашим делам!

Женщины уселись на стульчиках, не опуская полы одежды над головой, и широко раздвинули ноги в коленях.

К ним бросились мужчины. Толкая и топча друг друга, страшно крича, с перекошенными от возбуждения рожами они прорывались сквозь вахту на помост. Кто-то из них был солиден на вид, кто-то стар, другие – подростки. Как малые дети, они прильнули к соскам.

– Махраб! Махраб! – скандировала толпа.

И все-таки нас остановили.

Стражнику не понравились подростки держащиеся за руки.

– Разойтись! – крикнул он.

Лулу и Лили не услышали приказа, их щуплые фигурки в низких капюшонах начали быстро удаляться в сторону спасительного переулка.

– Стоять на месте! Открыть лица! – пластирон врубил сирену.

Прохожие побежали кто куда.

– Стоять! Всем стоять! – надрывался громкоговоритель.

Улица опустела. Пластирон вытащил дистанционный парализатор, направил прицел на нарушителей.

Лили и Лулу остановились, поджидая стража. Тот подходил, на ходу вытаскивая шокер и докладывая по внутренней связи руководству:

– Подростки. Задержаны. Неподчинение.

Лулу прошептала:

– Ана, уходи, уводи Малыша!

– Нет. Я с вами.

– Исчезни! Мы справимся.

– Я помогу.

– С тобой ребенок, подумай о нем.

Страж подошел вплотную к нашей группе:

– Стоять! Открыть лица! Снять шлемы! Предъявить разрешение! – начал он экзекуцию.

И тут Малыш заверещал диким голосом, словно наглотался горчицы. Он так визжал, что страж переключил внимание с двойняшек на нашу пару.

– Шеф, еще одна пара нарушителей, – прогундосил он по рации. – Дети. Неправильновоспитанные. Так точно. Родителей. Установим. На выворачивание? Всех? Слушаюсь!

– Всем стоять! – приказал страж и направился в нашу сторону.

Тем временем Лулу с Лили успели вытащить магнитроны, прицелились, и оружие пластирона насмерть прикипело к его конечностям.

Пластирон задергался на месте, пытаясь освободиться, но, увы… При всем желании он не смог бы воспользоваться оружием.

Мы окружили его со всех сторон. Девчонки подходили сзади, я и Малыш с боку.

Страж не мог сопротивляться магнитронам. Эти полезные штуки придумали близняшки специально для таких случаев. Пластирон послушно шел внутри нашей команды, и со сторону казалось, что не мы, а он куда-то нас ведет.

Редкие прохожие поспешно расступались, освобождая нам дорогу.

Почему пластирон, непробиваемая махина, сразу не разметал нас по сторонам?

Магнитроны или «чипы дурости» – гордость двойняшек. Они собирают их из деталей разобранных пластиронов. Примагниченные к конечностям чипы создают импульсное поле, действующее вразнобой с импульсами суставов, и страж не то чтобы коченеет, но становится послушным, как кукла.

Как только мы завернули в безлюдный переулок, Лулу начала просить двойняшку:

– Бей! Вмажь ему!

– Успеем, – отвечала сестра. – Сначала доставим на место.

– Он мне ногу отдавил, махина чертова! – Лулу то и дело норовила, хоть коленом, но поддать извергу в чувствительные заклепки.

Это нам дорого обошлось. Пластирон вдруг пришел в себя, сорвал с конечностей магнитроны и разметал конвой, как мелюзгу.

Началась драка. Знатное побоище!

И тут я увидела то, чего не ожидала от подруг.

Они использовали свой недостаток на все сто.

Спасибо Черному Вепрю. Он долго их тренировал и создал из уникальной пары настоящую машину убийств. Их срощенные руки, это вечное «здравствуй», он превратил в чертову мясорубку.

Пока одна двойняшка стояла в низкой стойке, другая в сальто успела захватить голову пластирона бедрами и развернула ее на 180 градусов. В одно мгновение верхние и нижние конечности стража затянулись в невообразимый узел. И только по беспомощно моргающим глазам из области пупка, можно было догадаться, что страж жив и цел.