Михаил Темнов - День восьмой

Вскоре освещение с агрессивно-красного сменилось на золотистое. Полевая защита исчезла, открывая портал.

– Доброго дня, ваше святейшество, – послышалось из синтезаторов пожелание Хреша.

Жинш молча кивнул в ответ и поспешил в императорские покои.

Повелитель звёздной империи Шанк отдыхал, купаясь в потоках тёмно-зелёного дыма, стекающего на него с потолка. Перед ним обычно светились десятки пространственных экранов, из которых транслировалась информация, поступающая из дальних провинций. Были и зашифрованные телепатические депеши государственной важности. О том, что произвело впечатление, Жинш определял по размерам зрачков императора, куда он мельком заглядывал через полузакрытые веки. Но свою уловку тщательно скрывал. Столь глубокое понимание происходящего грозило его положению и могло стоить жизни. Сейчас экраны были отключены. И это свидетельствовало о том, что Шанк отдыхает.

Правитель пребывал в благодушном настроении, о чём сигнализировало тело синего цвета, которое он избрал на сегодняшний день.

Взгляд ядовито-желтых глаз, казалось, не замечал ничего. Но это впечатление было обманчивым. Шанк жёстко контролировал обстановку. Этому его научила жизнь, богатая приключениями, в том числе и покушениями на неё. И не случайно перед портационной площадкой был создан зал памяти и оборудованы сканеры безопасности. Они уже не раз разрывали в клочья клоны противников императорского ордена, пытавшихся под видом его родственников проникнуть в святая святых.

– Моё высочайшее почтение, мой повелитель! – вполголоса поприветствовал владыку Жинш и уважительно, согласно этикету, поднял передние конечности над головой.

Император, словно очнувшись от длительного сна, перевёл на верховного магистра взгляд. Он молчал, то ли что-то обдумывая, то ли выжидая, пока начнёт говорить посетитель.

– К чему такая срочность, Жинш? Вы уже давно не пользовались этим каналом связи.

– Я кое-что нашёл, мой повелитель. Вам это будет интересно.

Император лениво шевельнулся, умаляя тем самым достижения гостя. Но это впечатление было неверным. Шанк ждал продолжения.

– Рассказывай! – моргнув тяжёлыми веками, повелел император. – Что нашёл и где?

– Мне удалось отыскать в архиве великого Шуктукана потерянные записи о его проникновении в пещеру мойр в те далёкие времена, когда писали судьбы первых богов и великих императоров.

– Это очень давняя история, – вспомнив молодость и прошедшие тысячелетия, оживился император. – Он видел мой свиток? Ты с этим пришёл?

– Нет! – смутился великий магистр. – Он увидел другое. То, что со временем потрясёт мир Зевса.

– Это того самоуверенного развратника, который посмел выступить против своего отца Крона?

– Именно его.

Шанк удовлетворенно перевернул тяжёлое тело в сторону докладчика. Невидимые магнитные подушки тут же зафиксировали позу, мягко обволакивая неповоротливую тушу.

– Не-пло-хо! – констатировал повелитель. – Оказывается, Зевс уязвим. И что потрясёт Олимп?

– Если коротко, последствия деятельности Прометея.

– Подробнее.

Жинш удовлетворенно кивнул. Такое впечатление, что императора заинтересовала эта история. Он угодил.

– Если подробней, то эта невероятная история, о которой я намерен вам доложить, насыщена многочисленными мистическими тайнами и приключениями, – начал он свой рассказ. – Она стала известна благодаря усилиям великого магистра Шуктукана. Это произошло в период правления вашего далёкого предка, правителя трёх галактик, императора Хиншура. В те дни всё было лучше, чем теперь. И время текло не так быстро. И маги были сильнее.

– Да, были времена, – мечтательно вздохнул император, вспоминая детство.

О том, что воспоминания были приятными, свидетельствовали слегка посветлевшие веки и лёгкое, еле заметное подрагивание хвоста.

Жинш сделал почтительную паузу. Как только воспоминания императора стали угасать, он продолжил:

– Как гласят манускрипты Шуктукана, в те дни в центре Млечного пути на планете Олимп, в глубокой пещере, невидимой для посторонних, жили мойры – три сестры – прядильщицы судеб. Они как раз колдовали над судьбой только что рождённого младенца, известного сейчас как титан Прометей.

– И откуда взялись эти три загадочные сестры, меняющие на Олимпе богов? – поинтересовался император и продолжил лениво: – Мне нравится слушать твои сказки. Они приятны для ушей, успокаивают и развлекают. А иногда даже что-то толковое из них можно использовать.

Жинш съёжился – ему указали на место.

– Ну, ладно, продолжай про сестёр. Так и быть – послушаю!

Жиншу стоило немало усилий не заметить оскорбления и не выйти из себя под насмешливым взглядом повелителя, но он сказал:

– Этого великий магистр Шуктукан не уточняет. Одни причисляют их к дочерям Зевса и Фемиды. В их отцы приписывали также бога Мория, который знал, что и кому предопределяли мойры. Нередко в дальних галактиках троицу называли дочерьми Нюкты – ночи, породившей эринний, богинь мести. Богинь-прях относили и к Ананке, олицетворяющей рок и отвечающей за неизбежность. Кому действительно они были обязаны своим рождением, манускрипты великого магистра об этом умалчивают, как, впрочем, и о том, как эти мастерицы пряли судьбы всего живого, воплощая рок. Известно одно: богини-пряхи были, есть и будут тихо прясть невидимые нити судьбы как в ту эпоху, так и всегда…

Император многозначительно покачал головой, показывая всем своим видом, что всё это – мифы и легенды, к которым и относиться следует соответственно.

– Могущественные мойры так из века в век и жили, выполняя своё предназначение, – продолжил великий магистр. – В пещере находилось всё их имущество, состоящее из свитка, в котором фиксировались судьбы всех живущих в мире, прялки для прядения нитей судеб, и ножниц, разделяющих рождение и смерть, жизнь и небытие.

Богини, занятые ответственной работой, редко покидали своё жилище, чтобы прийти к колыбели новорожденного и определить судьбу ребёнка. Но это, как утверждает великий магистр Шуктукан, был особый случай. В мир должен был прийти Прометей, рождение которого было предопределено свыше.

Император уже почти дремал. Его убаюкала история про вечных прях.

– Богиня прошлого Лахеса внимательно посмотрела на появившегося на свет младенца, – продолжил Жинш, повысив голос и чеканя каждое слово.

Император встрепенулся.

– Потом пряха перевела взгляд на счастливую мать, прикидывая длину и прочность нити судьбы, которую уже ничто не сможет изменить.

Богиня настоящего Клото оценила то, что ей предстоит спрясть. Работа обещала быть не простой по исполнению, но интересной, со множеством переплетений и узелков…