Maxime - Превращение. Сборник эротических рассказов

Настя, чувствуя поддержку парня, зашла сбоку, приобняла Земелина. Её губы приблизились, тёплые струйки воздуха защекотали губы, нос Григория.

– Я хочу тебя, – шепнула Настя, её веки томно опустились. Она губами обхватила нижнюю губку Вики, потянула её. Вика отозвалась, положив ладони на Настины ягодицы.

Земелин дрожал от возбуждения, Девятовский, сидевший в кресле в углу, был бездвижен. Он облокотился на поручень, подпёр голову, глаза неподвижно застыли на целующихся девушках. Григорий не мог сконцентрироваться, да и не хотел. Присутствие парня пугало его, вялое тело плохо слушалось. Он чувствовал себя куклой в руках Насти, которая, возбудившись неявным согласием, лезла из кожи вон, чтобы угодить Максу. Казалось, её стремление выглядеть красиво полностью поглотило её. Она стягивала кофточку с Вики, а сама смотрела на Макса. Поворачивала Вику к свету, демонстрируя женские прелести подруги, затянутые в бюстик. Она совершала акт стриптиза, пользуясь Викой в качестве модели. Зайдя сзади, она выглядывала из-за спины, гладила Викины груди. Земелин в этот момент, обезоруженный, стоял неподвижно. Он боялся Девятовского и хотел, чтобы тот смотрел. Внезапно внимание мужчины захватило Григория. Все эти месяцы, общаясь с мужчинами, он невольно упивался властью, купался в славе, которая так легко доставалась лёгким флиртом. Теперь блеск в глазах Девятовского, его похотливый взгляд, вернулись к нему диким возбуждением. Волна накрыла до тёмных пятен в глазах. Он поднял руки, выгнул спину, обхватывая Настю за голову.

– Так нравится? – возбуждённо шептала Настя, посматривая на Макса. Её ладони сжимали груди, пальцы щупали затвердевшие соски. – Нравится, когда он смотрит? – она тёрлась сзади, прижимаясь лобком к Викиным бёдрам, на которых всё ещё висела юбка.

– Да, – отозвалась Вика.

Земелин закусил нижнюю губу. Танец живота, разоблачение перед Девятовским вызвало в нём приступ безразличия.

«Будь, что будет!» – призывал он себя к спокойствию. – Не укусит же он меня».

Настя тем временем ладонями спустилась к юбке, нашла пуговку с молнией. Медленно, чтобы не потерять зрелищности, повернула Вику попой к Девятовскому.

– Вот так, милая, потанцуй со мной, – шёпотом призвала она, продолжая возбуждёнными поцелуями прохаживаться по Викиному лицу.

Земелин медленно вилял бёдрами, знакомое движение, выученное при ходьбе на каблуках, легко повторялось, учитывая округлые формы бёдер.

Настя гладила Вику по попе, её руки скользнули под юбку, задрали её на короткое мгновение, вновь опустили. Она дразнила Девятовского, Земелин отлично понимал смысл такой игры, сам включился в необходимость оставаться соблазнительным и недоступным.

Наконец юбка опала, и он остался в одних трусиках, тех самых простых белых трусиках без наворотов, которые он купил второго января.

Ладони Насти сошлись на ягодицах подруги, растянули их в стороны, стиснули, как до этого сжимали груди. Эротический танец превратился в сплетение рук, слияние губ. Белые трусики опали к щиколоткам, и Вика полностью предстала голой перед Максом Девятовским, перед Настей Головач, которая и заварила всю эту кашу. Настя атаковала: вертела Вику перед парнем, вытягивая губами соски, ласкала их языком на виду у Макса.

«Вот она какая, смотри!» – говорил её игривый взгляд.

Земелин упал на кровать, и Настя пальцами продолжила изучать строение внутренних губок влагалища. Григорий лежал, раскинув бёдра, открытый для язычка, который опускался по лобку всё ниже, пока наконец не приник к жемчужине клитора. Текущая киска Земелина вспыхнула яркими цветами радуги, разлилась по телу волнами удовольствия. Настя делала ему минет, хотя в этом действии чувствовалось противоестественное проникновение языка и пальцев внутрь. Настя трахала его пальцами, языком притирала гребешок треугольной складочки клитора, которая возбудившись расправила капюшончик, торчала бугорком наружу. Земелин плавился под мягкими мазками, поглаживая Настю по голове, он смотрел на Девятовского, пялился ему в глаза. И взгляд его наполнялся женской похотью. Макс сидел, закинув нога за ногу, скрывая эрекцию под джинсами. Он наверняка хотел присоединиться, но обещание невмешательства сдерживало его. В покорном скулящем взгляде парня Вика читала нежность, согласие с участью зрителя.

Земелин вдруг понял, что не может конкурировать с парнем, не станет полноценным мужчиной, находясь в женском теле. Настя никогда не полюбит его в активной роли, не согласится поменять мужской член на женские притирочки.

«Для неё это игра», – печалился он, глядя, как Настя крутит попой перед Максом. Как тот буравит взглядом разбухший персик между ног блондинки.

Притянув к себе Настю, Земелин сказал ей на ушко тихо, едва слышно:

– Я тоже хочу посмотреть, – он поцеловал подругу, погладил её пальчиком по лицу, – как вы это делаете.

Настя кивнула, вспыхнув улыбкой, спустилась поцелуями к лобку, оторвалась от Вики, чтобы переметнуться к Максу.

– Вика хочет посмотреть, как мы занимаемся любовью, – проворковала она, вытягивая Макса из кресла.

Он поднялся за ней, бросил искромётный озорной взгляд на Земелина. В его раскованных плавных движения спортсмена чувствовалась звериная грация. Он как гепард выгибал спину, стягивая с себя свитер и майку. Настя поцелуями приникла к сосочкам на твёрдой обтянутой рельефными мышцами груди. Под гладкой блестящей кожей мышцы заиграли в унисон с движениями, которыми Макс сопровождал танец любви. Он дал стянуть с себя джинсы так же медленно и соблазнительно, как до этого Вика разоблачалась перед ним. Настя руководила мужским стриптизом, запускала две ладони под резинку спортивных трусов. Бугрящаяся эрекция с двумя орехами яичек привела Земелина в чувство. До сих пор он не особо отдавал себе отчёт в происходящем, но увидев, с какой ловкостью Настя орудует руками, он всё больше погружался в отождествление себя с Настей. Он был на месте Насти, гладил парня по брюшному прессу, прижимался упругими сферами грудей к спине, одновременно массируя пальчиками яички.

– Ты внимательно смотришь? – спросила Настя, встретившись взглядом с Викой.

Та кивнула.

Тогда Настя медленно стянула трусы, отпустила их в свободное падение. Член Макса покачивался толстой твёрдой колбаской. Розовые яички размером с куриные перекатывались в тонкой мошонке. Настя пальчиками стягивала кожу по члену, оголяя массивную головку. Член принимал окончательную форму залитого сталью инструмента. Это был впаянный в пах сук, длиной в три обхвата ладонями. Настя привычными движениями опустилась на коленки, согрела член дыханием, как ребёнок хватающий игрушку. Она опустилась ртом на раскрывшуюся головку, медленно заводила язычком по стволу. Двумя руками скользила она по гладкому, испещрённому венками члену, растирая удовольствие, которое, судя по умиротворённому выражению на лице Девятовского, не заставило себя ждать. Настя заигрывала с яичками, вывернув шею, она встречалась глазами с Викой, втягивала сначала левое яйцо, затем правое. Горло её, вывернутое вверх, заиграло вверх-вниз. Она сидела на ковре, широко раскинув бёдра, демонстрируя подруге-лесбиянке женские прелести, в которых та себе отказывала.