Maxime - Превращение. Сборник эротических рассказов

«Видишь, в этом нет ничего страшного!» – говорил её взгляд. «Сосать член – это так интересно! Хочешь попробовать?»

Земелин смотрел на член, думал о сексе с мужчиной. Находясь в женском теле тяжело оставаться морально сильным. Соблазн кружил голову. Он отодвинулся к изголовью кровати, поджал коленки, сцепив их руками. Положив подбородок на коленки, он завидовал. Настины действия вызывали грустную зависть, он никогда не сможет стать для неё Максом, она никогда не полюбит Вику-лесбиянку, как любит мужчину. Она принадлежала ему, и с этим необходимо было мириться.

Настя поднялась с пола, гибкой кошечкой поползла по кровати, давая Максу понять, что тот может пристроиться сзади, пока она будет соблазнять Вику на новые подвиги. Её нежные поцелуи растопили сердце Земелина, он вновь распахнул ножки, открываясь горячему язычку, которым она заскользила по животу, опускаясь по лобку к влагалищу. Когда язычок Насти нашёл Викин клитор, Макс вогнал член в сочное лоно блондинки. Она взвизгнула, томно вздохнула, зажатая между двумя телами.

Теперь Земелин имел возможность изучить страсть на лице Девятовского. Даже в постели он оставался хладнокровен, как будто смотрел в прицел снайперской винтовки. В его движениях, взгляде читалась власть и покорство. Непонятное сочетание двух стихий. Он покорялся чужим правилам, он служил отправной точкой для навязывания воли. Он был скала, на которой Настя растекалась пеной морской. Её попа, прибитая суком, разлеталась в стороны, расщеплялась, пружинила, как мячик. Макс мягкими толчками вколачивал член, вытягивая из Насти вздохи и стоны. Она кайфовала, как никогда в жизни. Секс с лучшей подругой с разрешения любимого мужчины освободил её от ответственности. Она подчинялась чужой воле, в тайне исполняя свою. Откинувшись назад, Вика-Земелин лежала, погружённая в собственные страхи неприятия женской природы. Она думала о члене, о том, как приятно почувствовать его внутри, ощутить мужскую силу на бёдрах, раствориться в руках партнёра.

Неожиданно Настя соскользнула с члена и перевернулась на спину, отдаваясь снизу Максу, приглашая Вику киской сесть ей на лицо.

Земелин приблизился, почти уткнулся в Макса, который скользил стволом в раскатанной горячей дырочке. Настины ноги он придерживал двумя руками, прочные бёдра парня совершали пружинистые мягкие толчки.

Внезапно он наклонился и поцеловал Земелина в губы. Тот и понять ничего не успел, как язык Макса оказался у него во рту. Освободив руку, Макс придерживал Григория за голову, не давая ему отстраниться. Сопротивление, возникшее в первые мгновения, уступило место апатии. Упрямый язык Девятовского настойчиво проникал в рот, подчиняя общему ритму.

Земелин вмиг покрылся гусиной кожей, дрожь возбуждения прокатилась по телу. Макс Девятовский трахал его языком в рот, одновременно трахал Настю членом, и он, Земелин, не мог возразить, не видел причин отказывать, не хотел останавливаться. Григорий подчинялся, соглашался играть по чужим правилам, которые были естественны для его нового странного положения. Рот, который поначалу оставался безучастным, втянул язык Девятовского, присосался, как пиявка. Двумя руками Земелин обхватил Макса за ягодицы, притянул к Насте, чья разбитая киска нежно похлюпывала под ними.

Перевернувшись, Земелин сел верхом на Настин живот, опустился к губам подруги – жест, который Макс тут же расценил как приглашение. Твёрдый толстый черенок лопаты упёрся в нежные губы влагалища; залитый Настиной смазкой, член Девятовского упругой головкой продавливал Земелина, готовил к проникновению. Вика в этот момент – внешняя оболочка Земелина – закусила нижнюю губку, выгнула спинку. Ей было не до поцелуев. Штык медленно входил в неё, распирал изнутри твёрдой непоколебимой основой. Он был огромный и длинный изнутри. Казалось, вся она, Викуня, очутилась натянутой до горла на член. Она висела на нём игрушкой, мягким чехлом обхватила его, обсасывая ласковыми пожатиями. Скольжение внутри вызвало бурю эмоций. Земелин улетел в космос, заскулил, спускаясь к соскам Насти. Блондинка под ним выскальзывала, подтягивалась к изголовью, чтобы пальчиками раздвинуть внешние губы влагалища, открыть сочную жемчужину подруге.

– Вот так, милая, – шептала Настя, – поласкай меня. Тебе нравится так?

– Угу, – мычала Вика, сражаясь с накатывающим оргазмом. Глаза её закатывались от удовольствия, она двигалась навстречу мощным пробиваниям, которые стали частью её новой жизни. Она представить себе не могла, что так захочет мужчину, что член мужской будет бить её так нежно и одновременно твёрдо, что она будет глиной в руках художника, который вылепит из неё оргазм. Она двигалась к взрыву, раскаты грома уже прокатывались по телу острыми мурашками.

– Да, Максик, да, вот так! – стонала Настя, шире раздвигая бёдра. – Кончи мне в ротик, – она высунула язычок, забила им, как рыбка хвостиком. Двумя руками обхватив буфера, Настя руководила процессом, оставаясь в положении просящей. Принятие себя в новом теле стало настоящим испытанием для Земелина. Он взорвался и рассыпался на мелкие осколки, покатился звонкими шариками по полу, разлетелся по комнате болезненными стонами. Макс, не желавший останавливаться, затрахал его вдрызг, и он сдался. Безумный всплеск эйфории накрыл пеленой удовольствия, распространился от места соития по всему телу, волнами расходился по телу снова и снова, с каждым проникновением, которые внезапно стали похожими на удары отбойного молотка. Земелин забился, заплясал задницей на члене, выгнулся в дугу и распластался на кровати грудью, разъезжаясь в коленях, провисая на члене, который долбил его без устали. Он висел на члене, оставаясь сочной дыркой, когда Макс, достигнув пика, достал член, переметнулся к Насте, и та рукой помогла ему излить накопленные силы.

Земелин обтекал слюной и вагинальной смазкой, растянувшись на животе, наблюдая со стороны, как ловко Настя ловит струйки спермы, как мягко направляет тугой рычаг в открытый ротик, как наполняет себя белыми сгустками спермы. Её шаловливый взгляд, направленный вверх на искажённое кайфом лицо Макса, переместился на Вику. Настя открыла рот шире, показывая весь собранный урожай. Внезапно она приподнялась и опустилась губами на лицо Земелина. Сперма густой вязью хлынула в рот. Григорий не стесняясь принял её, солоноватый вкус, согнанный удовольствием, не вызвал отвращения. После того, что Макс сделал с ним, Земелин уже ни о чём не жалел. Он принимал сперму, отдавал её. Настя языком заигрывала с тягучими сливками, глотала их, смешивала со слюной, возвращала назад.

В этот момент Макс придвинулся к ним и вставил свой ещё торчащий колом член между ротиками. Девушки тут же принялись жадно обсасывать его, облизывать нежными поцелуями. Вика ласкала твёрдую длинную плоть, которая привела её к краху миропонимания. Она щупала яички, в которых хранились новые запасы удовольствия, которые обещали десятки соитий, оргазмов, которые сделали её слабой и желанной.