Шелли Мэрри - Франкенштейн, или Современный Прометей. Последний человек.

Последующие дни были для меня мучительными, и я порой сожалел, что не подчинился желанию высокомерной дамы, которая следила за каждым моим движением и превратила радостные заботы о друге в нечто тягостное и раз204 Последний человек дражающее. Ни в одной женщине дух не преобладал над телом так, как в графине Виндзорской. Он подчинил себе ее аппетиты и даже естественные потреби носги. Она мало спала и почти ничего не ела; тело, очевидно, было для нее всего лишь механизмом, необходимым для выполнения ее замыслов, но не приносившим ей ничего приятного. В человеке, способном настолько победить свою животную природу, есть нечто пугающее - если только это не является победой высочайшей добродетели. Не без страха видел я, как графиня бодрствовала, когда все спали; как обходилась без явсгв, когда даже я - от природы воздержанный, особенно теперь, когда меня не оставила еще лихорадка, - все же подкреплял себя пищей. Она решила лишить меня влияния на ее детей или хотя бы уменьшить его и расстраивала мои планы с жесткой, упорной, прямо-таки нечеловеческой решимостью. Мы безмолвно признали между собою состояние войны. Разыгралось немало сражений, когда мы не произнесли ни единого слова и едва ли даже обменялись взглядами, но были полны решимости не уступать друг другу. Графиня располагала всеми преимуществами ее положения, так что побежден бывал я; побежден, но не покорен.

И я затосковал. Тоска и нездоровье наложили отпечаток и на мое лицо.

Адриан и Айдрис видели это, но приписывали пережитым мною бессонным и тревожным ночам у постели больного; друзья убеждали меня отдохнуть и позаботиться о себе, меж тем как я заверял их, что лучшее лекарство - их участливость и выздоровление больного, которое мы замечали ежедневно. Щеки Адриана порозовели; исчезла мертвенная бледность, заставлявшая опасаться за его жизнь. Такова была драгоценная награда за мои заботы; и милостивые небеса наградили меня сверх меры, когда к этому добавились благодарные улыбки Айдрис.

Несколько недель спустя все мы покинули Дункельд. Айдрис и ее мать сразу отправились в Виндзор, а мы с Адрианом поехали медленнее и с частыми остановками, ибо он все еще был слаб. Плодородные местности Англии, которые мы проезжали, восхищали моего спутника, из-за болезни долго не видевшего красот природы. На нашем пути встречались шумные города и возделанные поля. Землепашцы убирали обильный урожай; женщины и дети, занятые более легкими работами, выглядели счастливыми и здоровыми, и самый вид их радовал сердце. Однажды под вечер, выйдя с постоялого двора, мы прошли тенистой тропой к возвышенности, откуда открывалась широкая панорама холмов и долин, извилистых речек, темного леса и живописных селений. Солнце уже садилось, а тучи, разбредясь по небу, точно остриженные ягнята по полю, золотились в его прощальных лучах; дальние холмы еще были освещены; шум вечерних работ достигал нашего слуха, смягченный расстоянием. Адриан, ощущавший всю бодрость вернувшегося здоровья, всплеснул руками и воскликнул в восторге:

Том I. Глава пятая

205

- О, сколь счастлива земля и населяющие ее! Человек! Господь воздвиг тебе роскошный дворец, и ты достоин обитать в нем70. У наших ног расстилается зеленый ковер, над головами у нас лазурный свод. Внизу - поля, где все рождается и зреет; вверху - небо, объемлющее все сущее. В этот вечерний час, в час отдыха, кажется, будто все сердца поют гимн любви и благодарения; а мы, подобно древним жрецам, поднявшись на вершину, облекаем эту песнь словами.

Только Благой Промысл мог возвести величавое здание, где нам суждено жить, и создать законы, которыми оно управляется. Если бы конечной целью нашей было всего лишь существование, а не счастье, к чему тогда изобилие и роскошь, которыми мы наслаждаемся? Зачем было бы столь прекрасным место нашего обитания, а прирожденные инстинкты сопряжены с приятными ощущениями? Само поддержание жизни в нашем теле доставляет наслаждение, ибо плоды, которыми мы питаемся, окрашены в роскошные цвета, обладают сладостным ароматом и приятны на вкус. Разве все это было бы так, если бы Он не был всеблагим? Жилища нужны нам для защиты от непогоды; но взгляни, какие материалы припасены для них: деревья с их лиственным убранством и камни, которые так приятно разнообразят пейзаж.

Но вместилищем Всеблагого Духа являются не одни лишь творения природы. Заглянем в душу человека, где царит мудрость, где воображение погружает свою кисть в краски более прекрасные, чем даже цвета заката, и окрашивает этими яркими тонами повседневную жизнь. Воображение - вот щедрый дар, достойный дарителя. Оно стирает с действительности ее свинцовый налет и от пустынного моря жизни манит нас в свои блаженные сады и рощи. А Любовь?

Разве она не божественный дар? Любовь и ее дитя, Надежда, способны одарить бедного богатством, слабого - силою, скорбящих - радостью.

Моя судьба не была счастливой. Я испытал горе; я побывал в мрачном лабиринте безумия и выбрался оттуда едва живым. И все же я благодарю Бога за то, что жил! За то, что узрел Его престол - небо и Его подножие - землю. Я рад, что видел смену дня и ночи, солнце - источник света - и кроткую странницу луну; что видел огненные цветы неба и цветы - эти звезды земли; что видел посев и жатву. Я рад, что узнал любовь, узнал и сочувствие ближним в их радостях и горестях. Сейчас я рад тому, что в сознании моем текут мысли, подобно тому, как течет кровь в жилах; само существование есть радость, и я благодарю Бога за то, что живу!

И вы, счастливые питомцы матери-земли, разве не вторите вы моим словам? Вы, связанные естественными узами спутники, друзья, любовники! Отцы, радостно трудящиеся для своих чад; женщины, при взгляде на своих детей забывающие о муках деторождения; дети, которые "не трудятся и не прядут", но любят и любимы!

206

Последний человек

О, если бы из нашего земного дома были изгнаны болезни и смерть; если бы ненависть, тиранство и страх не гнездились более в сердцах людей; если бы каждый мог обрести в своем ближнем брата, а на просторах земли убежище; если бы иссякли источники слез и уста не произносили более слов скорби. О Земля, ты покоишься под благостным оком Неба! Может ли зло посещать тебя, может ли горе сводить в могилу несчастных детей твоих? Молчите об этом, чтобы демоны не услышали и не возликовали! Выбор - в наших руках. Стоит нам пожелать - и наше обиталище станет раем. Ибо воля человека всемогуща, о нее тупятся стрелы смерти; воля облегчает страждущим их недуги и отирает слезы скорбящих. Чего же стоит человек, если он не обратит все силы свои на помощь ближним? Душа моя - лишь слабая искорка, тело хрупко как волна на излете, но я посвящаю все силы ума и тела, что остаются мне, одной лишь этой цели и беру на себя служение счастью ближних!