Ирина Белояр - Уайтбол

— Не торопись, — усмехнулась Настя. — Может, на базе за это время трое суток прошло.

— Давайте возвращаться, — предложил Ри. — Скоро темнеть будет.

Возражений не нашлось. Сообщили о своем решении наблюдателям и двинули в сторону базы.

Один сюрприз мяч нам все-таки преподнес напоследок: калитка появилась через пять минут ходьбы.

Ри пошел к Венскому отчитываться, остальные разбрелись по домам. Я тоже пополз в сторону своего корпуса. Башка кружилась со страшной силой, и знобило, не смотря на жарищу.

Дома бесконечно долго сидел на краю койки, пытался заставить себя снять хотя бы ветровку. Выпросил у Вика пару глотков коньяка. Коньяк только ухудшил состояние.

— Чего нового произошло в нормальном мире?

— Да в общем, ничего, — откликнулся Вик. — Шел бы ты в медпункт, Мишка. Опять ночью подыхать будешь.

— Сейчас пойду, — пообещал я. — Очухаюсь — и пойду.

— Ни фига ты не очухаешься. Чем дольше сидишь — тем сложнее будет встать.

— Где же он может быть, зараза.

— Кто?

— Конь в пальто, блин. И что теперь? Будем месяц бродить по полям уайтбола, выискивая то, чего нет?

Вик помолчал и тихо ответил:

— Не будем.

— А как?

— Так.

Он долго, изучающе смотрел на меня.

— Приватная информация, Мишка. Пока никому не говорить. Стрельцов письмо прислал.

— Что?.. Где он?

— В Непале. Просит вызволить его оттуда, потому как ни документов, ни денег и — незаконное пребывание на территории страны.

Я офигел. Опять, что ли, бредить начинаю?

— Так прямо — вошел на тот пятачок и оказался в Непале?

— Уайтбол, господа. На самом деле все еще непонятнее: сначала он оказался в предгорьях, куда в былые времена в маршруты ходил. Вокруг на десятки верст ни одного поселения. Как вырвался оттуда — сам не понимает. Говорит, только подумал — мол, что теперь делать — тут же оказался в маленьком городке, в лесной зоне. Там его знакомые непальцы живут. Сейчас сидит у них, настоятельно просит Венского что-нибудь предпринять.

— Круто. Что Венский?

Вик хмыкнул:

— Сегодня впервые в жизни видел шефа растерянным. Если он и ожидал чего-то подобного, то не так быстро и не столь… экстравагантно.

— А ты что думаешь?

— Честно? Звездец настал, вот что. Как только информация добежит до службистов — а она добежит, никуда не денешься — не у одного Стрельцова, у всей группы «Уайтбол» наступят роковые времена, — Вик криво усмехнулся:

— Глупо устроен мир, правда? Творятся самые настоящие чудеса, а думать приходится о том, как избежать пошлых неприятностей.

— Се ля ви.

Я с трудом оторвал задницу от койки и поплелся в медпункт.

На обратном пути повстречал Сашу.

— Как ты?

— Жив, почти здоров.

— Два дня подряд в зоне мяча…

— Сам виноват. Почуял неладное, а за товарищем не уследил.

— Виноват руководитель, — отрезала Саша. — Он должен был дать Стрельцову опытного напарника.

— Ладно, чего уж теперь — после драки-то.

Она помолчала, потом неуверенно произнесла:

— Возможно, драка только начинается.

— В смысле?

— Если Стрельцов находится там, где я думаю, то для кого-то, Маугли, эта охота станет последней.

— Где, по-твоему, он находится?

— В Гималаях.

— С какой стати? — удивился я.

— Светлячки телепортируются, а мы чем хуже. Тут не у одного Стрельцова есть персональный телепорт. У меня — ворота на Эреб, у Ри — на Ганимед.

Секрет Полишинеля. Интересно, Ри тоже так думает?..

— Откуда такая уверенность? Вы что, ходили через эти «ворота»?..

— Нет, Миш, я свои просто почувствовала. Не знаю, как объяснить.

— Интуиция, бывает, подводит.

— Дай бог, чтобы я ошибалась.

— Ну, а я почему туда же не переместился? Несколько часов по камням прыгал.

— Для тебя Гималаи — пустой звук. А для Стрельцова — серьезный пласт личных воспоминаний. Ты, между прочим, вообще мог ничего не увидеть. Просто шел-шел человек рядом по лесу и пропал. Мои напарники, например, Эреб не видят.

— Я восприимчивый.

Саша не ответила, уставилась куда-то в пространство.

— Будешь меня сегодня пытать? — спросил я.

— Отдохни, какие тебе пытки. Завтра. Все завтра.

— Ты чем-то расстроена?

— Да так. Имела глупость высказать начальству соображения о местонахождении геолога.

— Ну — и?..

— Начальство изволило пожелать, чтобы я со своими бабскими фантазиями отправлялась на…, - Саша сделала неопределенный жест в воздухе, — Ну, ты понял.

— Так и сказал — «иди на»?

— Так и сказал. Не взирая на половые различия между нами.

Вот козел…

— Не обращай на него внимания. Старый человек, маразм начинается.

— Его хамство меня мало волнует. Меня другие вещи волнуют. Первое желание было послать нашего дражайшего туда же и свалить к чертовой матери домой, на Лету. Пока отсюда еще можно свалить. Если мои опасения подтвердятся, с этой огороженной территории муравей не выползет.

Я через силу улыбнулся:

— Если твои опасения подтвердятся, у тебя, по крайней мере, будет аварийный выход отсюда. Догадайся, какой.

…Черта с два. Как только пронюхают — зону аномалии закроют в первую очередь…

— Будешь смеяться, но об этом я тоже думала. О чем я только не думала в последние дни. Может, отвалила бы уже, только перед Николаем неудобно.

— Перед кем?

— Николай Венский. Он мне составил протекцию сюда. Знал бы, на что подписывает.

Оччень интересно…

— А этот Николай Венский — он такой же, как его папаша?

— Бог с тобой. Интеллигентнейший человек, — на Сашином лице появилось отдаленное подобие улыбки. — Послать женщину на три буквы — да он, поди, слов таких не знает. В решениях бывает жестким, но это — никуда не денешься… Эреб молится на него.

— На папашу тоже молятся — те кто, лично не знаком, — усмехнулся я.

— Колония — даже старшая — большая деревня. Меньше сорока тысяч человек. Там все со всеми знакомы, старожилы, по крайней мере… Ладно, чего это я. Иди, отдыхай, Мишка.

Я подумал, что кое-кто обещался пригласить меня в гости. Может, напомнить? Нет, пожалуй, лучше отложить до завтра. Оказаться не на высоте было бы… неинтеллигентно.

Вам никогда не случалось видеть трехэтажные сны?..

… Иду в офис. Иду почему-то пешком, да и ладно. Моя контора недалеко, пятнадцать минут ходьбы. Сворачиваю за угол, поднимаю глаза вверх. Сверху, из поднебесья, падает человек. Падает долго. Стою, как приклеенный, стою и смотрю.

Потом оказываюсь дома, в собственной прихожей. Чувствую — нужно запереть дверь, но отчего-то руки-ноги не двигаются. Вижу, как поворачивается ручка. Я уже откуда-то знаю, что сейчас будет. Надо бежать. Можно просто вылететь в окно — это ведь сон, не разобьюсь — но не получается сдвинуться с места.