Коллектив авторов - Старые долги

И хотя Дарию очень не хотелось покидать относительно благополучную Францию и отправляться в маленькое княжество, находящееся на стыке земель и интересов Римской Империи, Оттаманской Порты и православного мира, он привык держать данное слово. Поэтому, похоронив старого друга, он отправился в путь. Судя по последним письмам, Влад Монах, сын Фурье, скрывался от старшего брата в Трансильвании, раздавая щедрые обещания знатным горожанам и боярам и словно специально провоцируя своего жестокого старшего брата.

Дарий же кроме личной помощи должен был еще доставить неразумному отроку всё немалое состояние Фурье, утаенное и от церкви, и от семьи в пользу незаконного отпрыска.

Отправляться в дорогу с такой огромной суммой было чистым безумием, поэтому большую ее часть Дарий припрятал, а сам выехал лишь с малой толикой, наивно полагая, что потрепанная монашеская ряса станет самым лучшей защитой от воров и грабителей.

К сожалению, он ошибся. За те десятилетия, что он не покидал Францию, состояние северного приграничья Римской Империи заметно ухудшилось. Многие княжества неприкрыто помышляли об отъединении. Неудачные последние крестовые походы породили разбойничьи банды, и хотя города процветали, путешествия между ними оставались достаточно опасным занятием. Дворяне выезжали с охраной, купеческие обозы тоже на нее не скупились, а вот одинокий путник в монашеской рясе неожиданно оказался весьма ценной и желаемой добычей.

От первых грабителей Дарий благополучно отмахался — сначала дубовым посохом, а потом отобранным у них же оружием. Вторых успешно заговорил, убедил покаяться и отправил в направлении ближайшего монастыря. Правда, Дарий несколько сомневался — дойдут ли, и не передумают ли по дороге. Но это его уже волновало в гораздо меньшей степени. А вот в третий раз ему не повезло. Банда оказалась достаточно многочисленной, хорошо вооруженной и морально устойчивой.

А уж когда при обыске грабители нашли припрятанное в вещах Дария золото из взятой с собой в дорогу части наследства Фурье, то и вовсе потеряли всякий стыд и вознамерились пытать божьего человека с целью выяснить, откуда у скромного монаха столько денег, где взял, и нельзя ли там еще чем поживиться. В довершение всех бед, как только разбойники приволокли Дария на свою лесную стоянку, он почувствовал присутствие другого бессмертного.

Дарий совсем приуныл. С одной стороны, он всегда полагал, что рано или поздно ему придется собственным светом наставить на пусть истинный какого-нибудь заблудшего бессмертного. Но, с другой стороны, словами у него тоже неплохо получалось, а расстаться с головой из-за какого-то лесного разбойника было бы весьма печально.

У костра их ждали главарь банды и еще несколько мужчин. Дарий пробежал взглядом по их лицам, пытаясь угадать, кто из них бессмертный.

— Вы кого поймали, бестолочи? — не вставая, гаркнул на пришедших главарь. — И сюда зачем приволокли? Что нам теперь, вместо барашка его на костре жарить?

— Да ты не смотри, что ряса рваная, — вступился разбойник, ведущий под уздцы лошадь Дария, — у него с собой целый мешок золота был!

— У этого оборванца? — удивился главарь. — Оп-па, как оно поворачивается. А ну, тащите его поближе к костру. Узнаем, зачем смиренному монаху столько презренного злата.

— Я его заберу, — к костру ступил один из разбойников, до этого остававшийся в тени.

Дарий вздрогнул. Тихий голос показался ему смутно знакомым, но освещенное бликами костра лицо он совершенно не узнавал. И у этого разбойника на поясе был меч, хотя остальные были вооружены лишь копьями, алебардами и короткими кинжалами. Так что вопрос о бессмертном можно было считать закрытым.

— Что значит «заберешь», Лекарь? А не зарвался ли ты? — главарь презрительно сплюнул в костер.

— То и значит. Деньги — твои, а он — мой.

— Самый хитрый, да? — вскинулся сидящий возле главаря. — Решил сам допросить и всю остальную добычу себе присвоить?

— А даже если и так? Тебе-то что?

— Лекарь, не наглей, — лениво цыкнул главарь, за плечо придерживая вскочившего.

— Даже если этот монах знает, где лежат деньги, то туда не так-то легко попасть. Или ты собрался замок штурмовать? Или аббатство? — скептически уточнил Лекарь.

— Зачем тебе монашек? — вопросом на вопрос ответил главарь.

— Эликсир сделаю. Особо целебный, — паскудно ухмыльнулся Лекарь.

Дарий второй раз вздрогнул. Он определенно когда-то видел очень похожую недобрую улыбку на этих тонких губах, но, хоть убей, не мог вспомнить, где и когда.

— Врешь, — недоверчиво покачал головой главарь.

— Не веришь? Идем со мной, покажу, как буду из него жилы вытягивать да в котле варить.

— Чернокнижник ты клятый, — буркнул главарь, впрочем, без особо осуждения в голосе.

— Если священников грабить, то только на чернокнижников и остается уповать.

Главарь несколько минут задумчиво смотрел в костер, а потом махнул рукой:

— Ладно, забирай.

Лекарь подошел к Дарию, дернул за веревку, свисающую со связанных запястий, и потащил его в чащу.

— Сразу будешь рубить или…

— Или что? — перебил Лекарь. — Предлагаешь сначала поразвлечься?

— Вообще-то я хотел предложить честный поединок или хотя бы поговорить.

— С кем? С тобой?! — презрительно фыркнул Лекарь.

— А ты с монахами не дерешься? Или не разговариваешь?

— Тоже мне, монах выискался. Святоша недобитый.

— Божьи люди тебя чем-то обидели? Может, когда-то посчитали твой дар дьявольской силой и попытались убить? И ты с тех пор зол на всех церковников? — предположил Дарий.

— Ты ведь меня не узнал? — полуутвердительно спросил Лекарь, останавливаясь посреди небольшой прогалины.

— А должен был?

— Ну да, за тысячу лет можно и забыть.

От удивления Дарий споткнулся, не удержал равновесия и упал на колени в траву, уже покрытую ночной росой. Чуть более тысячи лет назад он встретил Эмриса и из Дариуса стал Дарием. И этот обозленный человек однозначно не мог с ним сталкиваться в первые годы после Светлой Передачи — тогда бы у него не было повода так злиться. Но до того все встреченные Дарием бессмертные делились на две группы: друзья с учениками и обезглавленные трупы. Ни другом, ни учеником этот Лекарь не был, и голова его была на положенном ей месте.

И тут Дария словно кипятком окатило. Он вспомнил единственного бессмертного чужака, ушедшего от Дариуса живым. Всё верно, тысячелетие назад, плюс-минус полвека не в счет, поблизости от окруженного армией Дариуса Рима…

Дарий глухо застонал и уткнулся лицом в связанные руки. Так плохо ему было только после Светлой Передачи. Вернее, после нее было куда хуже — вспомнить, осознать и почувствовать всё разом. Но тогда все его жертвы были лишь немым укором совести, а теперь один из них стоял перед ним во плоти — живым воплощением всего того зла, которым Дарий когда-то был. И после Передачи он не чувствовал стыда, только боль и сожаление, а сейчас это новое чувство жгло хуже раскаленного железа.