Cи Джойнер - Немо восставший

«Добрый вечер? Вы что, так ничего мне и не скажете? Может, скажете, как вас зовут?»

Ответа не последовало. Она направилась к «Гнезду стервятника» и снова услышала стук колодок о пирс и скрип колесиков. «Стервятник» был наихудшей дырой в порту, с разбитыми стеклами на окнах, забитых досками, из щелей которых пробивался свет вместе со звуками битого стекла, выкриков и смеха.

Она швырнула в воздух несколько листочков своих объявлений, надеясь, что ветер унесет их на этого мужика, и белая бумага выдаст его в темноте.

Листовки разлетелись по пирсу, ничего ей не дав.

Инвалид на тележке заехал в закоулок напротив «Стервятника», подыскав себе место у бочек, сложенных напротив передних дверей кабака. Он вытащил один из двух ножей из кожаных ножен, вшитых в рукав своего сюртука, приготовившись его бросить, и посмотрел на Сару, вошедшую внутрь.

Эй, матросы, все сюда!

Огненная тут вода!

Не проходим, пьем, горланим!

Деньги быстро прикарманю!

Если уж невмоготу –

Пей из кружки бормоту!

Сара сорвала с доски объявлений старые бумажки, заменив их приглашением на Наутилус. В углу сидели китобои, они передавали друг другу коричневый кувшин и ревели, глядя вверх, на балки. Двое из них, огромные мужики-маори с испещренными татуировками лицами, что-то певшие, остановились и уставились на Сару.

«Ты понятия не имеешь, во что ты, черт подери, вляпалась», сказал Саре какой-то старый матрос, наклонившийся к ней сзади, изо рта у него воняло сосисками и дешевым ромом.

Она почувствовала теплый туман его слов у самой своей щеки: «Ох, нутром чую, ты что-то знаешь, но скрываешь тайну об этой лодке».

Она осторожно отстранилась: «Да я просто объявления вывешиваю».

«Но тут ничего не говорится о самом плавании. О чем ты не договариваешь?»

«Приходи по объявлению и сам узнаешь».

Вся остальная шайка матросов в «Стервятнике» была сделана из татуированной кожи, пропитанных морской солью прочных канатов и низкого заработка. Моряки, сидевшие вокруг столов и выпивавшие, уже представляли себе, наверное, Сару раздетой. А возможно, им хотелось, чтобы она отошла от доски, чтобы бармен смог прочитать объявление вслух, тем, кто не знал букв.

Она повернулась, увидев болезненно желтого цвета лицо старого моряка. Он прижался к ней ближе, крепко схватив ее за руку. «Улыбайся и радуйся вместе с ними их песне. Зови меня Джесс и притворись, что я твой любовник или брат, только не отходи ни за что от меня».

И когда в своей могиле мертвым буду я лежать,

Там пройдут мои печали, перестану горевать!

Превратите меня в рыбу, дайте мне поплавать вволю

В том кувшине с алкоголем!

Вопил хор китобоев, а те двое по-прежнему смотрели на нее. Один из них вытащил из кармана опасную бритву, выпустив лезвие, которое раскрылось в его татуированных пальцах.

Джесс схватил Сару за руку еще сильнее: «Отходи к дверям и не выдавай себя взглядом».

Она посмотрела на барную стойку, подумав, что сможет схватить свободной рукой бутылку виски и разбить ему череп. Но не смогла дотянуться. Вместо этого Сара кивнула, с онемевшей рукой, и Джесс вытолкнул ее в дверь, сквозь крылья взлетевших летучих мышей, на набережную.

Китобои выскочили из-за стола, разбив кувшины с виски, и бросились к еще раскачивавшимся дверям. Один с бритвой, а другой вытаскивая из-за пояса револьвер.

На пирсе Джесс потащил Сару за собой на бегу, помчавшись к нескольким пришвартованным у причала рыбацким лодкам. Она развернулась, выдернув руку, и подняла колено, целясь ему прямо между ног. Внезапный удар по яйцам сбил его на землю.

«О Боже!»

Сара увидела в плече Джесса брошенный в него нож, весь в крови на плоской стали. Перекатившись по земле, он вскочил на ноги, а затем побежал к следующему кругу света, отбрасывавшемуся фонарями на пирсе, в котором высветился сарай-мастерская рыболовных сетей. Джесс вскарабкался на его проваливающуюся крышу, пролез по ней и исчез с другой стороны.

Один из китобоев остановился, прицелился из револьвера и выстрелил. Пули с искрами отскочили от флюгера, он промахнулся и не попал в Джесса, а тот упал с крыши сарая в кучу гниющей парусины. Теперь это был лишь темный силуэт, свалившийся вниз и скрывшийся, под смех и улюлюканье.

Китобои погнались за ним, один из них заорал: «Whiore hume!»

«Это на языке маори. Означает “трус”, и я полностью с этим согласен», сказал безногий, подкатив к Саре из-за груды бочек. «Любой, кто прикрывается, как щитом, женщиной – трус».

Сара попятилась. Он притормозил руками, а затем встал, вытянув длинные ноги из ложного второго дна своей тележки: «Вам придется прекратить ужасаться и позабыть о страхе. Вы имеете дело с самым совершенным подводным кораблем, о котором вообще когда-либо можно было себе вообразить».

Он убрал волосы со своего молодого лица и сказал: «Эта тележка – не что иное, как трюк-маскировка для использования в благих целях».

Он раскрыл свой грязный сюртук, показав ей серебряную звезду Секретной службы, приколотую к кожаным ножнам у него на поясе, в которых находилось несколько ножей и мелкокалиберный пистолет. «Я Дж.Т.Мастон, агент, мне поручено за вами присматривать и охранять. Нелегкая задача, учитывая то, как вы бродите тут повсюду, и ваше отношение».

Сара спросила: «Что –– кто вас послал? Вы весь вечер пугаете меня до смерти!»

Мастон кивнул в сторону китобоев, которые по-прежнему гнались за своей жертвой по пирсу: «Сильнее, чем они?»

Она прошипела ему ответ: «Так значит, вы что-то вроде этого чертова Пинкертона?»

«Гораздо выше и ответственнее, мисс».

«Агент – это значит, шпион? И к чему это всё?»

Мастон вытащил из своей тележки ларец с висячим замком и протянул его Саре: «От вашего отца. И нож, благодаря которому вы освободились от этого пьяницы, он уже от меня. Вообще-то, это был довольно сложный бросок, с целью освободить вас, а не убить его».

С развевающейся накидкой за спиной, она еле подняла это тяжелый ларец: «И что, вы считаете, я должна быть впечатлена всеми этими вашими дикими вывертами? Я не верю ни единому вашему слову!»

Он пошевелил плечами, щелкнув шейными позвонками и выпрямившись: «Если вы подумываете о том, чтобы выбросить его в океан, я бы не стал этого делать. Ни ваш отец, ни задание, в выполнении которого вы принимаете участие, от этого ничего не выиграют. По крайней мере, вам теперь известно, что за вами присматривают и защищают. От этого вам станет немного легче».

«Нет».

Мастон сбросил тележку в воду с краю пирса, услышав всплеск воды, а затем сказал Саре: «Вы должны немедленно установить это устройство на Наутилусе. Внутри письмо от вашего отца с сопроводительной инструкцией».