Cи Джойнер - Немо восставший

_______________________________________________

_______________________________________

________________________________

_________________________

__________________

_____________

ЧУДОВИЩА И МОРЕ

Греческое грузовое судно, казалось, было разрублено пополам огромным мечом. Его искореженный нос лежал погнутым и воткнутым в океанское дно, борты и палуба прорублены, а сталь раскромсана на куски, как влажная тряпка. Корма лежала в отдалении от носа, раздавленная трубой, упавшей на нее и смявшей центральную часть, перед тем, как быть охваченной огнем; очертания открытой раны от удара меча, рассекшего почерневшее железо.

Большая часть корабля была погребена под оползнем, и куски поручней, какая-то мебель и даже матросская форма оказалась придавленной между обломками и морским шельфом. С носа свисал матросский аккордеон, растягиваясь и сжимаясь подводными течениями. С небольшого холма на корабль продолжали сползать вниз песок, гравий и растения, казалось, исключительно для того, чтобы засыпать их еще больше и похоронить под собой.

На деревянных поручнях, как на колах, торчали проткнутые останки нескольких тел. Отдельные еще оставшиеся кости их конечностей, все еще соединенные друг с другом, колыхаясь, плавали в воде, а вокруг них сновали рыбы, пожирая мышцы, сухожилия и костный мозг, а затем стайками уносились прочь.

Немо стоял у иллюминатора и осматривал грузовое судно в оптический перископ: «Мисс Дункан, вот обломки затонувшего судна, как вы можете видеть. Обратите внимание, пожалуйста, что нет явных признаков того, чем это было вызвало».

Сара, стоявшая рядом с ним, спросила: «Вроде тех пауков?»

«Я имею в виду то, что мы лишь установили визуальный контакт».

«Но видны же следы огня».

Немо сказал: «Точнее, оплавленные рубцы и швы. От невероятного жара. Центр судна, мидель-шпангоут, обязательно взорвется, если повреждены трубы, но, судя по виду этого корабля, такое впечатление, будто он был рассечен боевым топором какого-то Ледяного Великана».

Сара сказала: «Ну вообще-то, в списке возможных причин его не было».

«Меня это удивляет», сказал Немо, немного повернув оптическую трубу. «Вижу какое-то движение. Под песком».

Сара сказала: «Я тоже что-то вижу; возможно, это заброшенный телеграфный кабель, которое тащит какое-то морское существо?»

Джесс, стоявший у панели управления, прищурился: «Да, похоже на металл. Кэп, может, это какое-то глубоководное устройство? Возможно, часть водолазного колокола?»

Немо занял свое место за штурвалом, лицо его помрачнело: «Мы обсудим потом это предположение. Мистер Джесс, включить все двигатели. И на полную мощность».

Песок вокруг обломков затонувшего корабля сдвинулся, под ним что-то зашевелилось, извиваясь взад-вперед, нечто змеевидное. Но из стали. Сбросив ил и песок, показалась полированная верхушка этого объекта и гигантских размеров секции ​​стальных труб, соединенные между собой тем, что могло на первый взгляд показаться венами, жилами и мышцами, а на самом деле было толстой телеграфной проволокой в резиновом покрытии. Объект хлестнул в воде, как кнут, оставив длинную глубокую борозду на дне океана.

Своей перчаткой управления Немо увеличил мощность двигателей, наблюдая за тем, как начали зашкаливать стрелки приборов и индикаторов, двигатели Наутилуса включились, но не сдвинули лодку с места. «Все двигатели приготовить к полному заднему ходу – приготовиться, мистер Джесс!»

«Есть, сэр!», повторил приказ Джесс.

Сара сказала: «Капитан––»

Немо прервал ее возражение пока не двигаться: «Нам не хватает мощности, мисс Дункан! Я знаю свой корабль!»

По другую же сторону купола из песка вырвалась стальная змея, такая огромная, что она просто отшвырнула в сторону часть носа грузового корабля. Тонны металла, быстро вращающиеся в воде и метнувшиеся с невероятной силой. За этой стальной тварью появилась другая машина-змея, а затем еще одна.

Сара смотрела на то, как змеи одновременно, слаженно оттянулись, после чего к ним присоединились еще две. Металлические трубы, провода и поршни, взаимодействующие друг с другом, совсем как живые существа. Стальные щупальца, хлеставшие в океанской воде и создававшие свои собственные волны.

Полированные металлические щупальца постоянно двигались, все выше и выше отталкиваясь и поднимаясь над дном океана, пытаясь вылезти из-под корабля. Голова твари, сделанная из гибких, плотно сцепленных листов обшивки, имела форму искусственного черепа огромного кальмара, в котором размещался его импульсный нервно-механический центр.

Не животное, а еще одна машина.

Зарывшийся в землю неподалеку от обломков кормы, этот череп по бокам надулся, набрав воду в резиновые камеры, а затем вытолкнул ее, бросившись вперед и вырвавшись из песка и обломков. Он протянул свои щупальца к корпусу Наутилуса и обхватил его яростным броском, потрясшим подводную лодку.

Наблюдательный купол рубки неожиданно оказался накрытым частью головы кальмара, прижавшейся к стеклу и почти разбившей его. В глазнице его заблуждал искусственный глаз, начавший внимательно осматривать все углы мостика.

Джесс сказал: «Еще одна зверушка, сделанная из металлолома и недобрых намерений. Господи помилуй, теперь я во что угодно поверю».

Немо выкрикнул приказ: «Машинное отделение!»

Джесс спрыгнул и помчался вниз по лестнице, после чего Немо перестал выкрикивать приказы. Он стал внимательно следить за тварью, управляя задним ходом двигателей лишь посредством ручных органов управления. А команда бегала внизу, переключая и приводя в движении механизмы, корректируя и регулируя скорость.

На мостике воцарилась тишина. Сара собралась было что-то сказать, но Немо жестом заставил ее замолчать, прикованный взглядом к глазу и его радужной оболочке. Постоянно перемещавшемуся, выдвигавшемуся и втягивавшемуся, словно объектив фотокамеры. Расширявшемуся для поглощения больше света, чтобы получить больше визуальной информации. Естественная «плоть» вокруг этого глаза была прошита амортизирующим металл резиновым покрытием.

Механическое чудовище стало душить Наутилус, действуя как по команде и подтягивая свою тушу от носа к центру подводной лодки. Стальные и поршневые его щупальца все теснее и туже охватывали Наутилус, накрывая иллюминаторы, люки и замки. Всасываясь в корпус, как настоящий кальмар, пытающийся раздавить противника.

Извиваясь и поворачиваясь, оно выбросило сбоку воду, как гейзер, смещая свой вес, чтобы перевернуть подводную лодку на бок, заставив ее перевернуться. Безжалостно тряся ее, чтобы лишить жизни.

Но это была машина, схватившаяся с машиной. И если она автоматически реагировала на то, что видела, то она также была способна реагировать и на обнаруженные звуки. Наутилус трясся, обшивка его корпуса стонала от давления стальных щупалец, сжимавших каркас субмарины. Гнувших его. Пытавшихся сломать железо.