Ян Вирин - 23-й век

Так и мы… разлетимся в прах — думал Сандемо. Майкл всё просчитывал варианты, но не мог найти выхода из ситуации.

— Скоро все силы станции перейдут на истребление нашего космолёта и тогда даже ты, Сандемо, не будешь в силах нас спасти — с печалью в голосе произнёс Ренукетус. Он был молод и ему было трудно принять смерть как факт, а не вероятность.

Сандемо теперь надеялся только на чудо. Количество лазерных лучей становилось всё больше и больше. Некоторые задевали космолёт, но не так сильно — он продолжал лететь. Сандемо сам просто превратился в пульт управления. Всё, теперь не было джойстика, не было кнопок — они слились с кистями полковника. Он чувствовал каждое малейшее движение корабля, как будто он был им. Он сам превратился в корпус корабля, ему было больно, когда по космолёту чиркал луч лазера.

Оставалось еще немного. Скоро они будут уже не здесь. Скоро их будут вспоминать, о них будут говорить в третьем лице и употреблять глаголы в прошлом времени по отношению к ним. Да, Сандемо чувствовал конец.

Но он хотел, чтобы этот конец, конец его карьеры, был самой яркой точкой на линии его жизни. Майкл разделял с ним это желание, и поэтому можно было подумать, что они просто напросто играли в компьютерную игру, азартную игру, игру в которой хотели набрать как можно больше очков.

Ренукетус же относился ко всему этому по-другому. Он был молод и не хотел принимать смерть просто так. Он волновался и с него тёк ручьями пот.

Вдруг произошло что-то потрясающее.

— Смотри Сандемо, Смотри… — Майкл показал на космолёт станции, который развернулся и полетел обратно. Все остальные космолёты ЧМ были уничтожены, и противник как будто бы не видел оставшихся в живых.

— Они нас оставляют в покое… может просто забыли про нас — высказал свою версию Ренукетус.

Майкл посмотрел на своего друга, он знал, что противник просто так не поступает. Тишину прервал чей-то знакомый полковнику голос.

— Приветствую вас. К вам обращается командующая станцией, Мишель Риверс. пшшш.

Опять наступило молчание, но его прервал Сандемо:

— Дочка, это ты? пшшш.

— Да папа, это я. пшшш.

— Как у тебя дела? пшшш. — это единственное, что мог придумать Сандемо.

— У меня неплохо, а вот у вас… Рентон с тобой? пшшш.

Сандемо вдруг поморщился, но потом сразу понял, кого она имеет ввиду и сказал:

— Да… он здесь пшшш.

— Я здесь, Мишель. Что ты собираешься с нами делать? пшшш.

— Ну для начала, я впущу вас на станцию, а потом посмотрим, что вы мне можете предложить. пшшш.

Она изменилась за это время, выросла… — промелькнуло у Майкла в голове.

— Папа, ты мне должен рассказать о том, как ты остался в живых. пшшш.

— Ещё немного, и я бы не остался… пшшш.

— Я должна была удостовериться, что за пультом сидит мой отец. пшшш.

Да уж, это был достойный ответ. Он понравился всем слушающим.

Через несколько минут открылся люк, в который влетел уцелевший космолёт ЧМ.

Мишель сидела в комнате и смотрела на Рентона. Теперь было понятно, почему он ей всегда напоминал Майкла. Теперь она смотрела на него совсем другими глазами. Он казался ей таким родным, таким хорошим.

И как она только подозревала его в предательстве?

— Давно мы не виделись…

— Да… давно. Я смотрю, ты добилась своего.

— Ты ведь этого хотел.

— Да. Я это знал.

— А я просто должна была идти по выбранной для меня дороге.

— Я никогда бы не сделал ничего, что могло бы повредить тебе.

— Теперь я это знаю, Майкл. Теперь я это знаю.

— Меня называй как хочешь, но отца — только Сандемо.

— Да Майкл, конечно, как скажешь.