Игорь Азерин - WW III. Операция «Эпсилон»

Оперативный дежурный Генштаба объявляет полную боевую готовность для морских судов в Средиземном море и прилегающей к нему акватории Атлантики, приказывает командующему флотилии немедленно отправить в заданный квадрат поисково-спасательную корабельную группу. Воздушно-космические силы России также получают приказ организовать поисковые мероприятия в районе вероятной авиакатастрофы. Самолётам дальнего обнаружения даётся команда подняться в воздух. Сразу три мощные наземных РЛС начали сосредотачивать локацию на обозначенном квадрате.

Закрутились винтики тревожной боевой машины, но у военных ещё не было понимания сути разворачивающихся событий.

Московское время: 2:20.

Подполковник за пультом был один – Мацкевич в соседнем помещении менял картриджи динамической памяти (КДП) на нескольких рабочих станциях. Это одна из рутинных обязанностей дежурных администраторов. Таких картриджей было несколько сотен и время от времени они выходили из строя. Операция не сложная, занимала пять-шесть минут.

Не сводя глаз с мониторов пульта управления, Калинин подошёл к двери в серверный зал, открыл её и крикнул:

– Роман, ты долго ещё?

Сквозь тягучий гул десятков рабочих станций, как сквозь вату, послышался голос Мацкевича:

– А что? Ещё два картриджа надо поменять. Отойти хотите?

– Да какой там… – Калинин оглянулся на пульт, – отойти…

– А? Не слышу!

– Тут что-то серьёзное заваривается! Слышишь меня?

– Да! Что серьёзное?

– Заканчивай там скорее – и сюда!

– Хорошо!

Скорым шагом, не сводя взгляда с мониторов, Калинин возвратился к пульту.

Следующие тревожные вести поступили от Службы мониторинга околоземного пространства: пропала связь с одним спутником, потом – с другим. Оба в этот момент находились над районом Атлантики, близко к побережью Америки. А следом, примерно через минуту, исчезли из сигнального эфира сразу два спутника над Тихим океаном. Станции космической связи фиксировали многочисленные изменения орбит американских спутников. Эти события сопровождались мощным всплеском в микроволновом диапазоне и его отголосками на более длинных волнах.

Наконец поступил сигнал о резком скачке плотности радиоэфира в системе военной связи НАТО. Пока не было ясности: активизировались западные «партнёры» в связи с тем, что зашевелились российские силы или они также зафиксировали всплески излучения (а то и иные события, ещё не замеченные российской стороной) – и забеспокоились? А возможно, активизация является частью происходящего и следующим этапом их плана?

Московское время: 2:24.

От премьер-министра Российской Федерации поступает приказ о полной боевой готовности вооружённых сил – видимо, после разговора с Министром обороны.

Московское время: 2:25.

По всем каналам связи, в том числе и открытым текстом, пошло сообщение: «В США объявлена „атомная тревога“», и сразу – «В государствах НАТО объявлена „атомная тревога“». В этих странах всем гражданским воздушным бортам отдан приказ немедленно идти на посадку.

Московское время: 2:27.

Система предупреждения о ракетном нападении и средства дальнего обнаружения начали фиксировать запуски ракет со стартовых площадок в Соединённых Штатах, массированный подъём в воздух авиации, изменение маршрутов воздушных и морских судов. Подполковник с ужасом наблюдал, как мониторы наполняются красными строчками тревожных сообщений и мигающими символами объектов, с которыми потеряна связь. Казалось, спутниковая группировка Российской Федерации доживает свои последние минуты.

Помещение наполнилось какофонией тревожных сигналов.

Калинин кинулся к серверному залу.

– Роман! Роман, бросай там всё, бегом сюда! Бегом!

Приказ о повышении боевой готовности привёл в движение армию и некоторые гражданские службы Российской Федерации. Из боксов выезжали огромные тягачи с баллистическими ракетами, вводились или активировались полётные программы. Сотни расчётов войск противоракетной обороны готовили к использованию боевые комплексы, тысячи людей наносили метки на карты, занимались прокладкой маршрутов, нацеливали оружейные системы. Офицеры свободных смен получали вызовы из своих подразделений.

Вероятно, в эти мгновения Премьер-министр связывался с руководством США, то же делали дипломаты и военные, пытаясь остановить надвигающуюся беду и убеждая «партнёров» в том, что у России нет намерения наносить ракетный удар по Штатам, по Европе. Разве можно ещё чем-то объяснить промедление с принятием ответных мер? От момента обнаружения признаков атаки на Россию до команды «принять меры к защите от нападения и начать атаку средствами первого контрудара» прошло несколько минут, а с начала атаки на самолёт президента Российской федерации и до объявления всеобщей тревоги минуло почти десять минут!

Московское время: 2:28.

Вот он – сигнал «Воздушная тревога». На стене вспыхнул плафон с этой надписью, красными буквами на матовом пластике. Те же слова замигали на всех мониторах, в верхней части экрана на фоне красной узкой полосы. Под потолком динамик зашёлся прерывистым сигналом зуммера, а монотонный женский голос повторял два слова: «Воздушная тревога. Воздушная тревога. Воздушная тревога»…

Мацкевич, только что прибежавший на пост, раскрыл рот от изумления и растерянности.

– Учебная?.. нет?.. не учебная?.. что это? – однотонно, слабым голосом спрашивал он и водил рассеянным взглядом по мониторам.

Команду «Воздушная тревога» и вой сирен слышали сейчас люди по всей России: в воинских частях, в заводских цехах, на палубах речных теплоходов… на вокзалах и в вагонах поездов, в холлах гостиниц и в больничных палатах, в родильных домах и в полицейских участках, в торговых центрах и на животноводческих фермах. С началом тревоги были повёрнуты ключи на пультах пусковых установок, начали открываться крышки ракетных шахт. Из них вот-вот должны взлететь огромные огнедышащие цилиндры, чтобы сжечь землю коварного врага…

Но инициатива была упущена. Столкнулись два самых обычных и извечных обстоятельства: как всегда, враг оказался коварен, а Россия – не готова к нападению, не веря в возможность такого вероломства.

Калинин катнул кресло к монитору, показывающему сообщения телетайпа. Это своеобразный месенджер сисадминов и дежурных операторов сотен коммуникационных пунктов, раскинутых по всей России и на зарубежных базах. Сообщения в нём были общедоступными, отправитель всегда обозначался постоянным индексом. Подполковник прочёл фразу: «На запрос не отвечает. Очевидно, было применено средство лучевого или волнового поражения. Ракетных пусков не зафиксировано, как наблюдением с самих бортов, так и другими мониторами». Калинин подумал, что речь идёт о президентском самолёте.