Людмила Ермилова - Деревня Чудово, или Наказание для наблюдателя

– А не озаглавить ли мой первый репортаж так: «Деревня Чудово – территория реальной нереальности», – вдруг сказал вслух Клинин.

Название показалось ему достаточно интригующим, а это уже было неплохо, поэтому Клинин более уверенно и оптимистично взглянул на ситуацию, в которой оказался, и вновь обрёл надежду написать нечто такое, что удивит и заинтересует читающую публику.

Первый день командировки Ильи подходил к концу. После его похода за околицу ничего интересного не произошло. Удобно устроившись на своей кровати, он записал в толстый «журналистский» блокнот все, что случилось сегодня, и изучил карту района, уделив особое внимание окрестностям Чудова. Самым интересным местом здесь, безусловно, был Кружилихин Остров, подробно изображённый на карте, испещрённой смешными и курьёзными названиями холмов, полян и каких-то «колец». Странные и чудные названия имели и участки Кружилихина леса, который вплотную подходил к самому берегу реки. Сама же речка, реально, непонятно, где начиналась и заканчивалась, потому что её русло имело форму знака «бесконечность». Эта «бесконечность» образовывала два острова: один тот самый – Кружилихин, другой, находившийся рядом с деревней Здоровьино, – Остров Тишины. Недалеко от Чудова, как раз напротив середины речки, расстилалось озеро, которое называлось Бездонным. На карте, так же как и на картине в столовой, оно было идеально круглым и смолянистым.

Более-менее разобравшись с картой и устав от созерцания её забавных, а иногда озадачивающих названий, Клинин немного вздремнул, но вскоре проснулся, разбуженный голосом Аскольда. Экстрасенс в приказном порядке велел Роберту идти в столовую. Илья посмотрел на «водомер времени», показывающий семь часов, и тоже отправился на ужин, не принёсший никаких новостей, кроме вкуснейшей кулебяки и настойчивых предупреждений Фишкина спокойно относиться к живущим в домах духам, надевать защитные очки, если ночью будет слишком сильное сияние «зарниц», но не бояться их и других световых явлений, потому что они тут дело обычное и нормальное.

Посмеявшись в душе над словами Степана Васильевича, Клинин всё же последовал его совету и не стал разгуливать по ночной деревне, а, придя в свою комнату, сел на подоконник понаблюдать за деревней, погружающейся в сумерки. Здесь они наступали гораздо раньше, чем обычно, по крайней мере, небо темнело сразу же после заката солнца. Илья уже начал привыкать к своеобразному окрасу здешнего неба и частой смене его цвета. Он зафиксировал в блокноте, что утром небо было ярко-бирюзовым, днём оно стало сине-фиолетовым, а к десяти часам вечера – почти чёрным, отчего на нём просто фантастично смотрелся вымощенный мириадами звёзд Млечный Путь, который вскоре начал походить на безграничную огненную дорогу в Космос. Но ещё фантастичнее выглядели неправдоподобно яркие вспышки света у самого горизонта, время от времени озаряющие всю деревню, и разноцветные сияния загадочного происхождения. Просто оглушённый таким невероятным зрелищем, Илья завороженно наблюдал, как у него над головой, освещая сверху приглушённым неоновым светом редкие перистые облака, два плазменных шара вращаются с довольно большой скоростью навстречу друг другу по окружности, наверное, километрового диаметра, что подозрительно точно совпадало с диаметром загадочного облака-диска.

«Разве в такое без фото и видео кто-нибудь поверит?» – с сожалением подумал Клинин.

Он ещё немного постоял у окна, но, поняв, что больше не в состоянии в одиночестве наблюдать за этой разбушевавшейся фантасмагорией, прихватив свой «водомер времени», поспешил на веранду с намерением зайти в гости к Рябкиным. На веранде Илья невольно остановился, завороженно глядя на сотканную из густого тумана гигантскую пирамиду, изнутри как будто освещённую радугой. Основание пирамиды, похоже, находилось в середине Кружилихина Острова, а вершина терялась в глубинах звёздного неба. Радужный свет внутри пирамиды был настолько сильным, что пробивался сквозь матовый туман, озаряя весь Остров и половину деревни. Немного придя в себя от ещё одного чудовского феномена, Клинин осторожно постучал в дверь прихожей.

– Входите, открыто, – радушно откликнулась Варвара Игнатьевна.

Илья вошёл и облегчённо выдохнул, узрев нормальную бытовую семейную обстановку: Осип читал районную газету, а Варвара из обычных белых ниток крючком вязала нечто замысловато-кружевное. Попросив ещё раз объяснить устройство «водомера», он уселся за стол рядом с Осипом. Но до двенадцати было ещё несколько минут, и Клинин, как будто между прочим, спросил, что это за странные свечения на Острове и откуда берутся лучи и сполохи.

– Кто ж его знает, – пожал плечами Рябкин, – мы к ним привыкли и внимания не обращаем, а приезжавшие сюда учёные по-разному объясняли, в зависимости от своего воображения и степени учёности.

– Да, здесь лучами и «зарницами» никого не удивишь, – оторвавшись от вязания, вступила в разговор Варвара, – вот к змею, который из озера является, я до сих пор привыкнуть не могу! А некоторые туристы его и вовсе очень пугаются с непривычки.

– Какой же это змей? – протяжно зевнул Осип Петрович. – Так, здешнее явление природы, ничего особенного.

– А вы очки защитные надеваете, когда этот змей появляется или когда слишком ярко сверкает?

– Нет, нам такая защита ни к чему. Мы люди привычные, – сдержанно сообщил Рябкин и, прислушавшись к раздавшемуся за околицей мелодичному звону «колокольчиков», охотно показал Илье, как переворачивать колбу, чтобы вода в ней не плескалась.

– Чем аккуратней переворачиваешь, тем время точнее, – учил он, довольно наблюдая за гостем, – всё правильно сделал, молодец! А на небесные фокусы внимания не обращай, вернее, обращай – за этим ты сюда и приехал, но нервы береги и близко к сердцу ничего не принимай. Относись ко всему, будто к телевизору – мало ли чего там показывают.

– Точно, – согласилась Варвара, – и к домовым серьёзно не относись и не приваживай, а то им бы лишь болтать и баловаться.

– Вот и хорошо, интервью у них возьму! – засмеялся Илья, а про себя подумал: «Ловко эти деревенские себе рекламу делают. После таких рассказов и не захочешь, а что-нибудь померещится».

– А что? Пожалуй, с Тишком тебе интересно будет поговорить, он иногда прелюбопытно рассуждает, – сказал Осип, откладывая газету в сторону, – со Страшком же не связывайся, он надоедливый и похулиганить любит.

– Тишок у нас в доме с давних времён живёт, а Страшокв кладовке появился, когда мы стали постояльцев пускать, – пояснила Варвара Игнатьевна.

– Понятно, – изобразил на лице вымученную улыбку Илья.