Владимир Гофман - Персиковый сад (сборник)

Сан Саныч слушал, приоткрыв рот.

– Вот так и идем: Он передо мной, а я за Ним. Чего ж тут бояться, когда впереди Господь идет?!

– И что, ты Его видишь?

– Кого?

– Господа.

– А как же, конечно, вижу. Как тебя!

Синие глаза иеромонаха улыбались.

Сан Саныч смотрел в них и согласно кивал – и впрямь, чего же тут бояться, когда вот так-то?..

Не успел отец Иннокентий расположиться с книжкой, как раздался звонок, и он, ворча, пошел открывать. Вот так всегда – только выдастся свободный часок, дабы почитать что-нибудь душеполезное, как тебя обязательно выдернут из кресла. Будучи уверенным, что это кто-то из храма явился за ним, отец Иннокентий, не спрашивая, распахнул входную дверь.

На пороге стояли трое неизвестных. Мужчина и две женщины.

– Здравствуйте, – бесцветным голосом поздоровалась одна из них, в яркой красной шапке.

Отец Иннокентий насторожился.

– Доброго здоровья! – ответил он. – Вы к кому?

– К вам, – с готовностью ответил мужчина, брюнет с белорусскими висячими усами.

– Вы верите в Бога? – тут же подхватила «красная шапочка».

– Вы пришли, чтобы спросить меня об этом? – искренне удивился иеромонах.

– Мы пришли к тебе, брат, чтобы поговорить о Боге, – таким же пресным, но тона на два ниже, чем у подруги, голосом проговорила до сих пор молчавшая женщина в черном траурном платье, напоминавшая даму из далекого прошлого. – И помочь тебе обрести истинный путь. – На последних словах она сделала ударение.

Отец Иннокентий вздохнул. У него и сомнений не возникало, что истинный путь он уже обрел. Тоска зеленая эти сектанты! Другой бы на его месте дверь закрыл у незваных гостей перед носом, но не таков был наш иеромонах.

– Так вы христиане? – спросил он, чувствуя, как наполняется миссионерским восторгом. Прозвучало, правда, как у Боланда на Патриарших: «Вы – атеисты?» Весь фокус заключался в том, что и тот и другой прекрасно знали, с кем имеют дело, однако вопрос собеседнику задавали. Синий взгляд инока был безмятежен. – Так вы христиане?

«Красная шапочка» нимало не смутилась и, подобно булгаковскому персонажу, ответила, выпятив грудь:

– Да, мы христиане!

– Ага! – как бы обрадовался отец Иннокентий. – Тогда перекреститесь! – И осенил себя для пущей убедительности крестным знамением.

– Нам не положено! – по-чиновничьи заявил усатый и отступил почему-то за спины женщин.

А отец Иннокентий, напротив, сделал шаг вперед.

– Как это не положено? – с вызовом произнес он. – С каких это пор христианам креститься не положено?

– А вот с таких! – парировала дама в черном платье. В руках у нее откуда-то появились цветные брошюрки. – В нашей церкви не положено. Вы приходите к нам на собрание и все поймете. А пока почитайте это. – И она протянула отцу Иннокентию тощее издание, на обложке которого он успел прочитать слово «башня».

«Вон кто пожаловал: “свидетели” [8] !» – догадался отец Иннокентий. Спрятав руки за спину, он произнес с вызовом:

– Врете вы все, никакие вы не христиане! Да еще и закон нарушаете…

– То есть как это? – вынырнул из-за спины «красной шапочки» усатый.

– А так, – ответил иеромонах и замолчал.

Молчали и гости. Держать паузу – нелегкое дело, тут кто кого. Не выдержал усатый:

– Что значит «закон нарушаете»?

Отец Иннокентий не спешил с ответом.

– Разве вы не знаете, – сказал он наконец, – что навязывание религиозных убеждений является нарушением закона?

– Когда это мы вам навязывали убеждения? – поджала губы «красная шапочка». Но отец Иннокентий заметил, что все трое смутились.

– Только что! – Голос иеромонаха повысился на полтона. – Вы пришли ко мне домой, настаиваете, что являетесь религиозной организацией, приглашаете меня на какие-то собрания – чего больше? Я сейчас позвоню в милицию и попрошу защитников правопорядка разобраться…

– Ну его, атеиста! – махнул рукой усатый. – Пойдем отсюда!

На «атеиста» отец Иннокентий совершенно справедливо обиделся и хотел уж было высказать все, что думает о деструктивных культах, начиная с мормонов и заканчивая движением «Нью-эйдж» во всем его многообразии, но сдержался. В конце концов, «блаженны, когда поносят вас…». Тот самый случай.

– Вот-вот, идите, а лучше катитесь ко всем… э-э… к своим заморским хозяевам! – только и сказал он и засмущался, потому что вышло все равно грубо.

Грубо-то грубо, но, как оказалось, действенно. Троица молча ретировалась к лифту. А отец Иннокентий, по-мальчишески показав им вслед кукиш, отправился читать книжку профессора Александра Дворкина «Десять вопросов навязчивому незнакомцу». Весьма полезное чтение – не только с духовной, но и с практической стороны.

В кабинете начальника РОВД, куда привели отца Иннокентия, было так накурено, что он закашлялся. «Из кадила тоже дыму много бывает, но какая разница!» – пришло на ум иеромонаху. Но не до философии было в данный момент. За большим письменным столом под чернобелым портретом Феликса Дзержинского сидел краснолицый подполковник и, постукивая по столу карандашом, подозрительно глядел на вошедшего.

– Так говорите, что вы священник? – спросил хозяин кабинета.

– Да, – устало вздохнул отец Иннокентий. Сегодня люди в погонах этот вопрос ему задавали уже не в первый раз.

– Так-так. А удостоверение у вас имеется?

– Какое удостоверение? – удивился задержанный иеромонах. – Вот мое удостоверение. – Он приподнял с груди наперсный иерейский крест и для убедительности постучал костяшкой указательного пальца по клобуку.

Подполковник криво усмехнулся.

– Это, знаете ли, теперь всякий нарядиться так может.

Отец Иннокентий посмотрел на милиционера и хотел уже было сказать, что и в его форму тоже всякий может нарядиться, но сдержался. И правильно сделал – зачем в пререкания попусту вступать? «Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби» [9] .

А в отделении милиции он оказался следующим образом. Настоятель, с благословения владыки, командировал его на машине с водителем в Софрино за товаром – лампадками, подсвечниками, иконами и всякой другой церковной утварью. Деньги на счет были уже перечислены, и отцу Иннокентию оставалось только получить на складе все необходимое да привезти в храм. Путь не близкий – тысяча километров, но дорогу иеромонах любил и потому с радостью согласился на поездку.

Все бы ничего, да отец Сергий надумал послать подарок своему семинарскому товарищу – икону Казанской Божьей Матери, которую написал по его просьбе местный иконописец. Служил этот самый товарищ на приходе где-то возле Хотькова.

– По пути, отец, по пути, не хмурься, – напутствовал иеромонаха настоятель. – Все равно ведь в лавру поедешь, так?